Очередной советник Сталина с ноутбуком и суперсилой (СИ) - Бандильерос Ганс "Bandileros" - Страница 57

Чтобы получать максимальный урожай – необходимо максимально вкладываться в химию, обработку, удобрения почвы и так далее. Сделать это можно только при высокоразвитой химпромышленности. А чтобы население получало большие урожаи и следовательно, высвобождало ресурсы для всех прочих отраслей промышленности – необходимо одновременно обеспечить перепроизводство продуктов питания, что достигается избыточным производством удобрения.

А дальше пошёл сам доклад, в частности – набор профессиональной литературы, и пояснительные иллюстрации к ним – фотографии используемой техники, тракторов, фотографии и расчёты работы агропромышленного предприятия, добавил даже несколько историй «с поля» от участников этой работы. Самые разные, но выбрал не рекламные – не те, которые пишут мальчики, никогда не видевшие, как выглядит редиска на поле, а не в салате.

Но всё же главное место занял десятистраничный обзор развития СХ в СССР, особая роль политического давления на научное сообщество и что из этого вышло в итоге, с гражданином Лысенко и всеми его связями.

Практически смертный приговор этому недоучке, но его не жалко. Он столько людей под статью подвёл своими псевдонаучными теориями… ей богу, настоящий Выбегалло.

В итоге доклад я повёз лично. Позвонил Берии, он сказал – подъезжать в кремль. Кремль здесь – это не туристический объект, а своеобразный… запретный город правительства, как у китайцев – проникнуть туда нельзя, в кремле живут многие особо важные личности. Так что нужно было подумать хорошенько, перед тем, как гнать лошадей – во что одеться, на чём поехать.

В итоге одеться я решил по-простому, без выежонов, зима на дворе всё-таки, а ехать – на своём тигрёнке. Машина мощная и надёжная, и главное – пуленепробиваемая. Юра увязался за мной.

– Товарищ Киврин. Ау, Киврин, – можно тебя?

– Что такое?

– Там тебя Иоффе спрашивал. Ему кажется какие-то особые радиолампы нужны.

– Скажи, что завтра, сейчас меня к себе позвал Берия. Вряд ли угостят чаем или трубкой, но спрашивать будут, это точно. Все лампы, которые я МОГ создать я уже создал.

– Я конечно скажу, но…

– Обещали купить оборудование для производства – да что-то до сих пор не доехало. Будем ждать.

– Будем, – вздохнул Юра, – я так и передам. Но разработку это замедлит, если мы будем ждать поставщика.

– Найдите хотя бы образец, чтобы его можно было тиражировать. Ей богу, я что, могу из пальца высосать неизвестный мне предмет? Поехал я.

– Удачи, не болтай много там, – махнул рукой Юра.

– И тебе тоже.

Каждый уважающий себя попаданец должен оказаться в одном кабинете, чтобы держать отчёт перед одним человеком и просвещать его относительно того, какие все люди глупые. Ну как-то без этого совсем все каноны жанра нарушены были бы – так и я, вот только у меня всё выглядело не так. Впервые меня в лицо увидел глава партии и государства, когда я вошёл к нему, со мной следом – Берия.

– Вот мы и встретились, – наш усатый ужастик встал из-за стола и выбил трубку в большую пепельницу, – добрый вечер, товарищ Киврин.

– Добрый, – улыбнулся я, – всё ещё курите?

– Старые привычки не исправляются, – пожал он плечами, – не так быстро. Может вообще никогда. Лаврэнтий, ты проходи, садись. И вы, товарищ Киврин, тоже присаживайтесь где вам удобно. Мы читали вашу статью о заводе… Занятно, очень занятно, – он сел.

– Журналисты как всегда упустили три четверти разговора и взяли что хотели, – вздохнул я, – но в целом всё точно описали, сокращённо.

– Очень подробная статья получилась. Почему вы решили начать с производства велосипедов? Развэ вы уже не освоили производство самолётов?

– Самолёты делают более квалифицированные рабочие, а тут… Да и тут коммерция. Кстати, должен поблагодарить вас и всех, кто разрабатывал февральские указы. Довольно сбалансировано получилось, мне понравилась задумка.

Сталин усмехнулся.

Был он не высок и не могуч, и совсем не таким величественным, как на портретах – скорее просто пожилой грузин. Без особо отличительных черт.

– Так, харашо, Лаврэнтий сообщил мне, что вы подготовили доклад по поводу земледелия, это так?

– Не совсем доклад, – я поёрзал на стуле, – видите ли, я далеко не специалист в этой области. Даже не новичок – просто человек со стороны. Всё, что я могу – это предоставить профессиональную литературу. И надеяться, что профессионалы-агротехники поймут её гораздо лучше, чем я. А доклад… скорее весьма интересная характеристика товарища Лысенко и его влияния на аграрную технологию – это десяток страниц. С кратким обзором истории развития отрасли, отсюда и на почти век вперёд.

Я положил бумаги на стол, подвинув их Сталину. Он взял, прочитал первый лист наискось и закрыл:

– Что вы имеете против товарища Лысенко?

– Кроме того факта, что его теории это общепризнанная лженаука? Лично я, конечно же, нет – я даже не знал, кто это, до сегодняшнего дня. А вот официальная наука имеет к нему ряд претензий.

Сталин снова начал набивать трубку.

– Вы бы поменьше курили. От чего вам суждено умереть я не знаю, но не стоит исключать вариант с раком лёгких. А вы нам ещё нужны живой.

– Ладно, – трубка отправилась на край стола, – с товарищем Лысенко мы разберёмся. Какой нужно внести объём удобрений, чтобы получить семьдесят центнеров пшеницы с гектара?

– Ой, вот тут я всё, – поднял я руки, – это к химикам и учёным. Я даже не знаю, как эти удобрения выглядят. Спросите что попроще – про самолёты или автомобили, это я умею.

Сталин усмехнулся:

– Хорошо, спрошу попроще – вы свой завод планируете дальше расширять?

– Планирую. Собственно, свои продукты я рассчитывал на суровые условия военного и послевоенного времени. Однако, чтобы производить что-то масштабное пока речи не идёт. Ребята хорошо освоили велосипед, моторчик к нему, мотоблок – главное достижение завода.

– Он действительно так хорош?

– Ну как сказать… Лучше плохонький трактор, чем хороший мотоблок, но даже плохонький трактор кушает и требует намного больше. Так что в наших условиях – для обработки небольших участков, лучше техники не найти. Насколько я понимаю предвоенные указы о распашке участков, предотвращение голода в стране важнее сохранения административного порядка над контролем земли.

– Отчасти да, – согласился Сталин, – отчасти вы совершенно правы. Пусть пашут хоть как, лишь бы с голоду не умерли. Наше решение сдавать в аренду до пяти гектар в частные хозяйства – вы так же правильно поняли и даже сумели найти в этом какой-то свой смысл.

– Журналисты не опубликовали практически ничего из того, что я об этом говорил, – я скрестил пальцы в замок перед собой, – А говорил я, что это интересное решение. И очень смелое. Оно может разделить всё сельское хозяйство на два больших сектора – промышленный и частный, каждый со своими особенностями. Крестьяне привязаны к земле, и появление в сельском хозяйстве больших частных пашен, определённо положительно скажется на стабильности государства. Если у них попросту будет в избытке еды для самих себя – то они неизбежно претерпят изменения. Теперь я считаю важным делом начать в сельских школах систематически преподавать агрономию и растениеводство, по нормальной науке. Это тоже в статью не включили, но я говорил, что коней на переправе не поменять, – ментальность меняется от поколения к поколению. Ваше решение практически сломало все ментальные установки русского крестьянина, который привык быть подневольным и крепостным. Теперь, чтобы обеспечить высокую эффективность частного хозяйства вообще, и прибыльность сектора для государства, нужно не только обеспечить крестьян землёй и средствами труда, но и вести методическую работу с детьми, подростками и юношами по поводу агрономии, удобрений, работы почв, и так далее. Вплоть до того, что у каждой сельской школы должна быть своя теплица и поле, на котором применяются под руководством педагога, все научные методы выращивания. Вообще, к этим полям нужно особо внимательно отнестись, чтобы люди, в частности, дети, подростки, получили положительный опыт применения агротехнологий на практике.