Навь (СИ) - Борисов Олег Николаевич - Страница 36

— Ну пойдемте, наверное, в дом, — предложил папА, поправляя растрепанную потоком воздушного винта прическу.

— Да, конечно, Ваше Сиятельство! — лебезил Виховский. Аж противно, в жизни он еще противнее, чем на фото. — А это ваш сын?

— Да, Александр.

— Большой какой? Сколько вам лет, молодой человек?

— Двенадцать, — постарался я ответить ровно, отгоняя пришедшую мысль «убью суку!», настолько мне он не нравился.

— Пойдемте, господа!

Мы прошли с вертолетной площадки на большой двор, покрытый травой, размером с футбольное поле, на котором купец устраивал прием.

— Вам сюда, господин граф! — Виховский показал зарезервированное одесную место за своим столом. — А для молодых господ у нас отдельный стол, для молодежи, так сказать. Агнешка вас проводит. Агнешка, проводи, пожалуйста, молодого графа за его столик!

— Слушаюсь, господин! — сделала книксен молодая симпатичная блондиночка в национальном костюме служанки. Ниче так девочка, не удивлюсь я, если граф ее не только для сервировки столиков использует.

Виляя бедрами так, что на спине служаночки надо было бы написать «Занос — 1 м», как на автобусе, она подвела меня к столику, за которым сидело штук двенадцать молодых оболтусов-аристократов, при взгляде на которых так и хотелось порекомендовать использовать их рожи для буклета о безопасном сексе.

— Граф Драбицын, — я изобразил поклон перед вскочившей со своего стула микрохозяйки этого дома. Микро в смысле статуса, а не размера. Сразу вспомнилось, как дед, родной в смысле, напевал песенку столетней давности, про то, что «и стул под Клавочкой так жалобно трещит».

— Магда Виховская, господин граф, — чуть ли не басом сказало прелестное создание с сиськами седьмого или восьмого, хрен его знает, размера. При этом капельками пота блеснули ее отчетливо заметные усики над верхней губой. Сердце у меня ушло под яйца, а мой дружок съежился, пытаясь спрятаться и стать незаметным под голодным взглядом девахи.

— Очень приятно, — проворковал я, и плюхнулся на стул.

— Позвольте представить вам моих друзей. Граф Потоцкий, граф Вильчицкий…

Ну дальше я уже не слушал этих «ский» и «цкий». Меня эти «шлюхтичи» не интересовали. Пока не интересовали. Если возникнет оперативный интерес, тогда другое дело. А пока нет…

Я демонстративно зевнул, прикрыв рот ладонью.

— Пардон, господа, не выспался.

Сидящий напротив и чуть сбоку от меня Вильчицкий, судя по его ехидной роже, хотел меня подколоть, но тут же осекся под моим взглядом, обещавшим ему все прелести садо-мазо. Да, увы, дуэли запрещены и отошли в прошлое, теперь максимум драться на кулачках, как простолюдинам, демократия, мать ее за ногу…

— Человек, шампанского! — я постучал ручкой ножа по бокалу. Ну а что, я должен вести себя как хозяин, психологический профиль хамовитого барчука прекрасно укладывался в легенду.

Прислуживающий за нашим столиком официант возник моментально, как чертик из коробочки.

— Чего изволите? — ну хоть из культурных, «-с» в конце не добавил.

— Шампанского, — повторил я недовольно.

— Не положено, господин граф.

— Это как это? — деланно удивился я.

— Могу предложить только соки и различные воды, детское шампанское безалкогольное тоже есть. Все остальное только с восемнадцати лет.

Я аж крякнул с досады. Все правильно, запреты здесь такие же строгие. Но детское шампанское??? Правильно говорят, безалкогольное пиво — первый шаг к резиновой женщине, а хлебать насыщенную ароматизаторами газированную мочу ну никакого желания нет.

— Тогда тоник. У вас есть?

— Конечно, сейчас будет.

— Ну что за жизнь! — пожаловался я, развалившись на стуле повызывающе. — Даже шампанского не наливают.

— ПапА строго относится к таким вещам, — пробасила Магда.

— Ну ничего, — подмигнул я. — У меня есть чем исправить ситуацию.

И многозначительно покосился на свою сумку, стоящую на траве у стула, заметив, что у некоторых шляхтичей так подозрительно заблестели глаза, что литровый пузырь шустовского коньяка, наверное, аж икнул, испугавшись предстоявшей ему участи.

— Не будут же нас вечно здесь держать? — и я с аппетитом накинулся на стейк. Ну а что вы хотите, молодой растущий организм.

Бам-тарарам-трам-там! Музон, доносившийся до нас с летней эстрады, воспроизводимый нанятым оркестром, просто ужасал. Особенно певица, певшая шлягеры так, как будто душили кошку, прямо как из руководства «Как произвести факап вместо фурора, наняв дешевых музыкантов». Ну пристрелите же ее кто-нибудь! Надо спросить папА, есть ли здесь лицензия по отстрелу садистов от музыки. Слава богу, продолжалась эта какофония недолго.

— А пойдемте к нам в дом? — предложила Магда после того, как благородное шляхество нажралось, в смысле наелось, и тщилось теперь спрятать отрыжку.

— Одну секунду, только отвечу на звонок. Условленный знак от папы, мне надо активизироваться и умножить усилия.

— У вас там все нормально? — осведомился Старший.

— Да, все в норме, — сказал я в трубку. Если бы в ответе было «отлично», то это значило бы, что что-то пошло не так.

— Хорошо, — тоже условный знак. Значит и у него все под контролем.

— Пойдемте, — я поднялся из-за стола, небрежно запихивая дорогой смартфон в карман брюк под злобно-завистливые взгляды окружающих.

Ну тут мой дружок заполз еще дальше, превращаясь в прыщик — Магда видимо запала на меня, точнее не на меня, а на статус и деньги, ожидаемая реакция. Сама подошла ко мне, и взяла за локоток, намереваясь предложиться под ручку. Ничего не поделать, придется взять ее под жирную рульку.

— Ах, граф, вы не представляете… — ну понеслось, бла-бла-бла и прочий женский треп из оперы «в угол-на нос-на предмет», так прямо и стреляет глазками по руководству трехсотлетней давности. Да полноте, те времена сдохли, как мамонты, оставив после себя кучи древнего дерьма, вроде вот этого. Я беспомощно оглянулся в поисках поддержки — ан нет! За нами покорно плелись этот самый Потоцкий и еще трое шляхтичей, остальные видимо сопоставили свое рыло с моим насквозь благородным сиятельным фейсом, и решили сдриснуть по-английски к своим предкам или куда еще там. Ну и пускай сидят в своем загоне для ясновельможных, там им самое место.

Я из чистого садизма выпрямил спину, все-таки рост у меня побольше будет, чтобы даме было очень неудобно держать меня под ручку, но вышло наоборот — неудобно стало мне, все-таки такую тушу я долго не смогу протащить. Слава богу, тащить долго не пришлось — как только мы приблизились к крыльцу, Магда высвободила мою руку.

— МамА! — на французский манер громко сказала она, обращаясь к натурально перекисной блондинке, с лицом, сильно утраханным жизнью и алкоголем, вон они, мешки под глазами-то… Да, это та самая дама, фото которой я видел в деле, графиня Потоцкая. Только вот на фото она посимпатичнее была, лошадь и лошадь. А здесь передо мной была убитая, точнее упитая кляча, рисунок вен не оставлял в этом сомнения. Что это она так в последнее время бухать стала? Возьмем на заметку.

Кляча тоже проявила ко мне интерес, пристально осмотрев меня. Только что баксы в глазах, как у дядюшки Скруджа, не щелкали.

— Позвольте представить вам графа Драбицына-младшего.

— Безмерно рад, мадам, — я изобразил изысканный поклон, всем видом стараясь показать полное очарование от вида столь сиятельной особы.

— И я, граф, — попыталась сказать мадама грудным голосом, но тембр получился из серии «пил, курил, болел». Не налегайте на бухло и кубинские сигариллы, мадам. Быть может это вас и не убьет, но избавит от необходимости наносить на потемневшую кожу кило штукатурки.

— Мы будем в малой гостиной, мамА!

— Хорошо, Магда, — величественно кивнула мадам. — Только прошу вас быть благопристойными.

— Всенепременно, мадам, — осклабился я. — Я прослежу за этим.

Шестеренки мадам защелкали в голове. Что она могла на такое ответить?

— Проследите, граф, — кивнула мадам, и гордо удалилась.