Бархатная клятва - Деверо Джуд - Страница 66

• Предыдущая
• 66/87
• Следующая

Джудит тепло улыбнулась ей.

— Просто меня никто никогда не называл «графиней». Ведь прошло так мало времени со смерти моего отца.

— Да, это было для вас страшным потрясением, не так ли? А тот человек, кто совершил столь ужасное преступление? Что с ним?

— Он мертв, — твердо ответила Джудит, вспомнив свое ощущение, когда меч вонзился в спину Уолтера.

— Вы, должно быть, устали с дороги?

— Нет, ничего подобного. Елизавета ласково улыбнулась.

— Тогда, надеюсь, вы согласитесь пройти в мои покои и выпить со мной вина.

— С удовольствием, ваше величество.

— Прошу извинить меня. Генри.

Неожиданно до Джудит дошло, что она стоит к королю спиной. Зардевшись, она резко повернулась к нему.

— Не обращайте на меня внимания, сударыня, — рассеянно произнес король Генрих. — Уверен, Бесс сразу же завалит вас работой по подготовке свадьбы нашего старшего сына, Артура.

Улыбнувшись королю и сделав реверанс, Джудит последовала за королевой, направлявшейся к широкой лестнице.

Элис сидела перед зеркалом в просторной комнате на верхнем этаже замка. Вокруг нее были разложены яркие платья из пурпурного и зеленого атласа, красной тафты, оранжевой парчи. При выборе туалетов Элис руководствовалась единственной целью: привлечь к себе всеобщее внимание. На свадьбе Гевина она видела, в какие платья одевается Джудит Риведун, и поняла, что соперница предпочитает неброские цвета и ткани тонкой выделки. Элис же намеревалась своими сверкающими нарядами затмить жену Гевина.

На ней был бледно-розовый фрипон, рукава которого были отделаны несколькими витками черного шнура. Полы распашной юбки и подол малинового бархатного модеста украшали цветы совершенно непонятной расцветки, разбросанные в необъятном количестве. Накинутая на плечи пелерина из итальянской парчи с пурпурными, зелеными, оранжевыми и черными зверюшками с ладонь величиной была особой гордостью Элис. Она не сомневалась, что сегодня никто не сможет сравниться с ней в роскоши туалета.

Элис было необходимо привлечь к себе всеобщее внимание еще и потому, что сегодня ей предстояло вновь встретиться с Гевином. Она улыбнулась своему отражению в зеркале. После того, что ей пришлось пережить за время жизни с Эдмундом, она особо нуждалась в любви Гевина. Сейчас, став вдовой, она вспоминала Эдмунда без всякой ненависти. Естественно, бедняга просто ревновал ее.

— Посмотри-ка на эту диадему! — внезапно обратилась Элис к своей горничной Иле. — Как ты думаешь, она подходит к моим глазам? Не слишком ли бледны камни? — Элис в гневе сорвала золотой обруч с головы. — Черт бы побрал этого ювелира! У него не руки, а крюки! Как можно было сделать такое уродство?

Ила забрала у своей разгневанной госпожи украшение.

— Этот ювелир выполняет заказы короля, он лучший во всей Англии. А диадема — лучшее, что было создано им, — недовольно фыркнула Ила. — Естественно, камни кажутся бледными: ничто не может сравниться с цветом ваших глаз.

Элис вновь посмотрела в зеркало.

— Ты действительно так считаешь? — немного успокоившись, спросила она.

— Да, — искренне ответила Ила. — Ни одна женщина не способна соперничать с вами по красоте.

— Даже эта сука Риведун? — Элис отказывалась называть Джудит по имени Гевина.

— Конечно. Моя госпожа, уж не задумали ли вы… что-нибудь богопротивное?

— Разве может то, что я сделаю с ней, быть противно Господу? До того как она забрала Гевина, он принадлежал мне. И он снова будет моим!

Ила по опыту знала, что тщетно пытаться переубедить Элис, если та одержима какой-то идеей.

— Вы помните, что вы носите траур по мужу точно так же, как она — по отцу? Элис рассмеялась.

— Полагаю, что мы с ней испытываем одинаковые чувства к этим двум мужчинам. Я слышала, что ее отец еще более презренный тип, чем мой возлюбленный супруг.

— Не говорите так о мертвых.

— А ты не смей упрекать меня, иначе я отдам тебя в другой дом. — Ила уже давно перестала обращать внимание на эту угрозу. Элис всегда считала, что худшее наказание для человека — это лишить его своего общества.

Элис встала и расправила платье. Оно словно вспыхнуло таинственным блеском, казалось, яркие краски соперничают друг с другом.

— Как ты думаешь, он заметит меня? — затаив дыхание, спросила она.

— А разве вас можно не заметить?

— Ты права, — согласилась Элис. — Разве меня можно не заметить?

Джудит, пораженная количеством гостей, молча стояла возле мужа. У нее создалось впечатление, что Гевин чувствует себя совершенно свободно среди этих важных господ. Его уважают, его слово имеет вес. Ей нравилось наблюдать за ним в новой обстановке. Несмотря на все их споры и ссоры, он с первого мгновения пребывания в королевском замке проявлял о ней исключительную заботу, оберегал и защищал, зная, что она не привыкла к такому скоплению людей. Он не отпускал ее от себя ни на шаг и не настаивал, чтобы она проводила время в женском обществе, догадываясь, что там она будет чувствовать себя одиноко и неуютно. Это вызывало у мужчин смех, они принимались поддразнивать Гевина, но он только добродушно улыбался, не проявляя при этом никакого смущения.

Готовясь к ужину, на козлы установили длинные столы, музыканты настраивали свои инструменты, акробаты в последний раз репетировали свои выступления.

— Ну как, тебе интересно? — улыбнувшись, спросил Гевин.

— Да. Хотя здесь ужасно шумно и все суетятся.

Гевин расхохотался.

— Потом будет еще хуже. Скажи мне, когда тебе станет невмоготу, и мы уйдем.

— Ты не против того, что я все время держусь подле тебя?

— Я был бы против, если бы ты этого не делала. Мне бы не хотелось, чтобы ты чувствовала себя свободно в этом обществе. Слишком многие юноши — да и мужчины постарше — не сводят с тебя глаз.

— Серьезно? — совершенно искренне удивилась Джудит. — Я не заметила.

— Джудит, никогда не дразни этих мужчин. Нравы при дворе чересчур свободные, и мне бы не хотелось, чтобы твои действия, в которых ты по незнанию не усматриваешь никакого умысла, послужили основой для какой-нибудь интриги. И не уходи одна далеко. Если только, — его глаза потемнели при воспоминании об Уолтере Демари, — у тебя нет желания поощрить чьи-либо ухаживания.

Джудит собралась было ответить ему, сказать, что она думает о его намеках, но тут к Гевину обратился какой-то граф — Джудит никак не могла запомнить их имена — Я пойду к Стивену, — предупредила она мужа и направилась в противоположный конец огромного зала, где возле стены, закрытой гобеленом, стоял ее деверь.

На нем, как и на Гевине, был роскошный костюм из тонкой шерсти, только черный, в то время как Гевин был одет в серое. Их дублеты плотно облегали стройные торсы. Сознание, что она имеет прямое отношение к этим двум мужчинам, приводило Джудит в восторг.

Она обратила внимание на симпатичную курносую девушку с усыпанным веснушками личиком, которая выглядывала из-за спины своего отца и во все глаза таращилась на Стивена.

— Кажется, ты понравился ей, — заметила Джудит.

Но Стивен даже не посмотрел на нее.

— Да, — равнодушно согласился он. — Но мои дни сочтены, не так ли? Еще несколько недель — и мне всучат темнокожую бабу, которая будет орать на меня по каждому поводу.

— Стивен! — рассмеялась Джудит. — Не думаю, что она так ужасна, как ты расписываешь. Женщина просто не может быть такой. Взгляни на меня. Ведь Гевин тоже ни разу не встречался со мной до свадьбы. Неужели он тоже боялся, что я окажусь уродиной?

— Если бы ты знала, как я завидую своему брату. Ты не только красива, ты мудра и добра. Гевину страшно повезло.

Джудит почувствовала, что краснеет.

— Ты льстишь мне, но все равно приятно слышать такие слова.

— И вовсе я не льщу тебе, — прямо ответил Стивен.

Внезапно что-то вокруг них изменилось. Взглянув на лица окружавших их людей, Стивен и Джудит сразу догадались, что именно они стали причиной всеобщего напряженного внимания. Все смотрели на Джудит: одни — с беспокойством, другие — с ехидными улыбками на губах, третьи просто были озадачены происходящим. Сама же Джудит ничего не понимала.

• Предыдущая
• 66/87
• Следующая