Вождь гверильясов - Рид Томас Майн - Страница 17

• Предыдущая
• 17/39
• Следующая

— Сеньор капитан, — продолжал он шепотом, боясь, очевидно, чтобы кто-нибудь не услышал его, — я буду вполне откровенен с вами. Вы видели мою сестру. Говорят, ваши белокурые женщины поразительно прекрасны. Может быть, моя Лола не показалась вам уж такой…

Я не перебил его и не признался ему, какой неотразимо очаровательной показалась мне его Лола.

— Хоть я и брат ей, но все-таки скажу, что у нас она считается красавицей.

— Она везде считалась бы красавицей.

— К сожалению, — сказал Калрос, видимо, польщенный моим замечанием, — красота часто приносит девушкам больше горя, чем радости, особенно в тех случаях, когда у них нет денег.

— Больше горя, чем радости? Но почему же?

Я ждал ответа на мой вопрос с нетерпением, о котором и не подозревал молодой харочо.

Неужели же Лола стала жертвой своей красоты?

— Видите ли, сеньор капитан, — продолжал Калрос, — в числе людей, обративших внимание на мою сестру, находится и Рамон Райас.

— Он ваш школьный товарищ, не правда ли?

— Да, мы учились вместе. Это было очень давно. С тех пор мы не видели его до самого последнего времени. Он покинул нашу деревню и поселился в Пуэбло. Проклятый город! Его называют «городом ангелов». Но я знаю, что там творится. Много лет мы ничего не слышали о Рамоне Райасе. Потом пронесся слух, что он сделался сальтеадором.

— А из сальтеадора превратился в офицера мексиканской армии?

— Да, это очень странно. Впрочем, нет. Нам, знающим дона Антонио, это не кажется таким уж поразительным. Рамон Райас — не единственный разбойник на его службе. Как я уже сказал вам, я не видел этого человека с тех пор, как мы оба кончили школу. И вот в один прекрасный день он явился к нам с поручением набрать… нет, что я говорю… принудить силою молодых крестьян записаться в солдаты. Я попался вместе с остальными. Из нас составили гверилью, и Райас был назначен нашим капитаном. Вот тут-то он и обратил внимание на Лолу.

— Разве сестра ваша последовала за вами на войну?

— Да, с нами было много женщин. Почти всех моих товарищей сопровождали жены или сестры. Они помогали нам и старались сделать нашу походную жизнь хоть сколько-нибудь сносной. Таков обычай нашей страны, сеньор. Говорят, у вас это не принято?

— Нет, мы считаем, что женщины на войне являются только обузой.

— Пожалуй, это верно, сеньор капитан. Моя бедная сестренка причинила мне немало хлопот. Я принужден был все время защищать ее.

— Защищать? Но от кого же?

— От нашего капитана, дона Рамона Райаса. Он преследовал мою сестру ежедневно, ежечасно, с какой-то жестокой назойливостью. Наконец это стало совершенно нестерпимо. Тогда я…

— Вы отослали ее куда-нибудь?

— Да. Один из моих друзей согласился приютить ее. Он обещал мне заботиться о ней до заключения мира, который снова превратит меня в свободного гражданина республики.

— Что же заставило ее прийти сюда сегодня ночью?

— Любовь ко мне, сеньор капитан, — гордо ответил юноша. — Беглецы рассказали ей, что я ранен и остался на поле сражения. Она решила отыскать меня, чтобы предать земле мое тело или же ухаживать за мною. Благодаря вам ей удалось застать меня в живых.

Наступило короткое молчание. Раненый погрузился в задумчивость.

— А ведь Райас непременно убил бы меня, — снова заговорил он. — О, как это было бы ужасно. Да, не будь вас, сеньор, меня бы уже не существовало. Лола бродила бы в это время по кустарнику и громко звала меня. Он бы услышал ее голос. Она бы подошла к нему. Волк и овечка встретились бы лицом к лицу во мраке чапарраля!

Фантазия молодого харочо разыгралась. Встреча Лолы с Райасом так ярко представилась его воображению, что он приподнялся на походной кровати и с ужасом посмотрел вокруг.

Едва он успел немного успокоиться, как мы услышали громкое восклицание.

Я сразу узнал серебристый голос Лолы. Раненый тотчас же соскочил с катре и несколько мгновений постоял на ногах, пошатываясь из стороны в сторону.

Слабость его, однако, была так велика, что он снова упал на постель. В это мгновение Лола вбежала в палатку, самим своим появлением доказывая, что с ней не произошло ничего дурного.

— Кто напугал тебя, дорогая? — поспешно спросил Калрос.

Я задал ей тот же вопрос.

— Он! Капитан Райас! Он бродит вокруг нашей палатки.

— Если он действительно бродит вокруг нашей палатки, прекрасная Лола, я обещаю вам, что его присутствие никогда больше не потревожит вас.

Я обнажил саблю и бросился к выходу.

— Подождите! Умоляю вас. Подождите! Не ходите туда один. Дон Рамон злодей, но он храбрый и опасный противник.

Эти странные слова были произнесены Лолой.

— Храбрый? — переспросил я, с мрачным удивлением глядя на нее. — Разве такой негодяй может быть храбрым?

Горькое сомнение закралось в мою душу. Что, если ненависть Лолы к Райасу — только плод фантазии Калроса?

— Надеюсь, у него хватит храбрости подождать меня. Посмотрим!

С этим гордым заявлением я вышел из палатки и пустился на поиски дона Рамона.

Несколько проснувшихся от шума солдат поспешили присоединиться ко мне. Мы исходили чапарраль вдоль и поперек. Но никаких следов негодяя нам не удалось обнаружить.

Удвоив количество часовых и приняв целый ряд предосторожностей на случай возвращения непрошеного гостя, я вернулся в палатку, служившую убежищем молодому харочо и его сестре.

Успокоив раненого, я помог ему устроиться по возможности комфортабельно и снова направился к выходу. Молодая девушка решила спать на земле около катре, на котором лежал ее брат. Я предоставил в ее распоряжение свое шерстяное одеяло.

— Не бойтесь, дорогая Лола, — прошептал я, пожелав ей наконец спокойной ночи. — Человеку, который вздумает потревожить ваш покой, придется перешагнуть через мой труп. Я буду спать у входа в палатку. До свидания. Не бойтесь ничего. Приятных снов!

— Приятных снов! — отозвалась она.

Весь облик ее дышал такой невинностью, таким доверием, что мои дурные помыслы должны были бы рассеяться, как дым.

• Предыдущая
• 17/39
• Следующая