Три в одном (СИ) - Серебряков Дмитрий "Дмитрий Черкасов" - Страница 28

— Успокойся. — Строго произнес директор, повысив голос. — Я и сам понимаю, что проблема непростая.

— Владимир Анатольевич, мы ведь оба понимаем, что решение есть только одно. — Спокойно произнес Зуев, вот только в его глазах было совсем неспокойно.

Директор посмотрел на Зуева, потом перевел взор на стол и ручку, которую все это время вертел в руках. Положив ее на стол, он медленно поднялся с кресла и, подойдя к окну, отодвинул штору, посмотрев наружу. Простояв так пару минут, директор вернулся за стол.

— Он, как и прежде, водит машину сам? — Бесцветным голосом произнес директор.

— Да. — Ответил Зуев, тяжело вздохнув из-за понимания того, к чему клонит начальник.

— Очень печально, когда такие патриоты гибнут в автомобильных катастрофах. — Покачав головой, с сожалением произнес тот. — Еще и вместе со всей семьей.

— Это действительно очень печально. — Мрачно произнес Зуев.

— Начальник ГРУ точно не в курсе? — Уточнил директор.

— Его секретарь — мой человек. — Ответил равнодушно Зуев. — Он даже не узнает о визите.

— Значит, пока на этом и остановимся. — Поставил точку директор и тут же переключил разговор на другую тему. — Что ты придумал с отрядом Коржа? Твой Горбунов конечно опытный оперативник, но сомневаюсь, что в одиночку сможет потянуть такого противника.

— Думаю направить ему в помощь отряд Н103. — Твердо произнес Зуев.

— Хорошо. — Согласился директор. — Допуск у него есть, пусть работает. Он же, кроме проекта «Возмездие», ничего не знает?

— Нет. Только общую легенду о тайной организации.

— Хорошо. Пусть так все и останется. — Произнес директор с намеком, что разговор окончен.

— Разрешите идти? — Ради проформы спросил Зуев.

— Иди. — Кивнул головой директор. — И передай Аркадию, пусть заходит. Послушаю его «пение».

Кивнув головой, Зуев покинул кабинет начальника. По дороге передав приглашение начальнику пятого управления, он проследовал в свой кабинет. После поручения директора дел стало намного больше. Но, с другой стороны, он и сам прекрасно понимал, что отчасти виноват в сложившейся ситуации. Он мог еще вчера предусмотреть такой вариант развития событий. Просто понадеялся на удачу. Вдруг Горбунову повезет, и он сможет ликвидировать или арестовать группу Коржа. Кроме того, еще предстояло обдумать ситуацию еще раз. Возможно, он что-то упустил из виду.

Озарение или прозрение, а может оба сразу, посетили меня, пока мы ехали по городу. Причем случилось это, по сути, на ровном месте, да так ярко и внезапно, что я, замерев на заднем сиденье машины, тут же стал перебирать в памяти все последние события. Мир вокруг как будто стал другим, как и мое понимание того, что случилось. Это как будто смотришь на треугольник перед собой, и вдруг понимаешь, что это не плоская геометрическая фигура, а объёмная пирамида, на которую до этого смотрел только с одной стороны. Вроде ничего странного. Пирамида так пирамида, вот только эта фигура намного сложнее обычного треугольника, а главное, она объемная. Вот и у меня так же. Видел только одну сторону самого себя и считал, что все нормально, а потом осознал, что все не так просто и однозначно.

А началось все с того, что я поймал себя на эмоциях там, где их не должно было быть. Мы как раз остановились у очередного блокпоста, и Оля, выйдя из машины, принялась заигрывать с офицером полиции. Молодой парень поплыл от вида красивой девушки и ее чуть ли не откровенного флирта, совершенно забыв о своих прямых обязанностях. Мысленно я понимал, что Оля все делает правильно и профессионально, но эмоционально я был сильно недоволен ее поведением. Когда же девушка села обратно в машину и спокойно повела ее дальше, послав воздушный поцелуй офицеру, я пораженно осознал, что просто-напросто приревновал ее к полицейскому. И вот именно понимание этого факта словно щелкнуло тумблером в моей голове. Я изменился. Причем сильно.

Тут же бросившись мысленно анализировать свои поступки и мысли, я с ужасом осознал, что стал совершенно другим человеком. Впрочем, ужас был не от самого изменения, которое на самом деле мне нравилось, а от факта того, что я его не заметил. Более того, Деми оказался в недоумении так же, как и я сам. Он тоже не смог зафиксировать, почему и из-за чего я стал другим. А ведь факты были на виду. Даже взять последний яркий момент в моей жизни. Стрельба на улицах города и безумный план побега. То, что для меня сейчас выглядело обычным и нормальным, на самом деле таковым не являлось. Будь я Игорем или Семеном, то еще в самом начале трусливо сбежал бы подальше. Игорь еще до старта операции, а Семен перед атакой вертолета. Но абсолютно точно оба даже не стали бы рассматривать новую реальность как обыденность.

Это поразительно, но по факту у меня не было и нет сомнений по поводу принятого решения, как и нет никакого страха от пережитого. О чем говорить, если меня даже сейчас мало волнует вполне реальная возможность умереть в процессе выполнения собственного плана. Я просто был абсолютно уверен в том, что все получится. Более того, никакого психологического стресса или «отходняка» у меня тоже не было. Как не было его ни у Толика, ни у Оли. Складывалось ощущение, что для нас троих это вполне рядовые события. Я бы даже сказал, бытовые — постреляли на улице, избежали пушечной очереди вертолета, прошли в миллиметре от смерти во время атаки ракетами, а после просто искупались в речке, без особых проблем проплыв под водой сто метров. Что тут может быть необычного? Бытовуха, хотя и опасная, но вполне приемлемая.

Стоит ли говорить о том, что Игорь обосрался бы еще в самом начале, и вряд ли бы смог что-либо сделать от страха, а Семен, несмотря на весь свой боевой опыт, физически не смог бы все это повторить, так как просто не поверил бы в возможность положительного исхода. О других эффектах психики обоих можно и не вспоминать, они все равно сейчас очень далеки от меня сегодняшнего. Так что же я тогда такое? Кто я? Собственно, именно поэтому я принялся изучать самого себя, пытаясь вместе с Деми разобраться, что именно происходит и почему. В общем, мне нравилось все, что происходит со мной. Да и кому бы не понравилось стать собранным, уверенным в себе, а главное, с разумом, работающим как часы, а также телом, способным выполнить любую поставленную задачу. И уж тем более можно только радоваться отсутствию эмоциональных и психологических проблем обычного человека в подобных ситуациях.

Тем не менее, почему я стал таким, и что произошло с мыслями Игоря и Семена, нужно понять обязательно. Так что после часа самокопания, с помощью Деми я, наконец, нашел не только причину своих изменений, но и осознал, что во мне осталось от прежнего меня. Теперь-то я понял, почему ФСБ так жестко принялось охотиться на нас. Они просто испугались. И причина их испуга для меня была понятна. Я бы и сам, окажись на их месте, максимально быстро попытался бы уничтожить нас. Проблема лежала в дополнительных изменениях нашей психики и сознания программой «Возмездие». И тут дело не только в подготовке нас к диверсионной деятельности и выполнению главной задачи. Изменению подверглись основы нашего «я».

В чем разница между нами и теми же бойцами-профессионалами «Альфы» или «Вымпела»? Ведь они, по сути, посвятили всю свою жизнь обучению и самосовершенствованию. Почему мы опаснее их? Все дело в базовых параметрах. Каждый из подобных бойцов — это, в первую очередь, личность, которая еще до службы в спецвойсках имела свое собственное мнение в отношении того или иного события. У них есть те же самые эмоции, что и у обычных людей. Страх смерти, сомнения, боязнь совершить ошибку. Просто, в отличие от остальных, они все эти эмоции контролируют намного лучше, и потому это не мешает им выполнять поставленные задачи. Но в то же самое время, когда приказ противоречит их принципам, они не станут его выполнять. Яркий пример — отказ выполнять приказ Ельцина штурмовать Дом Советов в 1993 году.