Арчибальд Малмезон (ЛП) - Готорн Джулиан - Страница 25

   - Что толку? - снова повторила она. - Оно того не стоило.

   Они помолчали.

   - Я должен оставить тебя на несколько минут, - мягко сказал он. - Мне необходимо показаться леди Малмезон и слугам. Никто не знает, что я выходил из дома. К тому времени, когда я вернусь, ты уже согреешься, и мы вместе поужинаем. Все будет хорошо.

   Он наклонился, чтобы поцеловать ее. Она оттолкнула его с внезапным отвращением.

   - У тебя на лбу кровь, - резко произнесла она.

   - Всего лишь царапина, я совсем забыл о ней, - ответил он, пытаясь улыбнуться. - Самое большее, через полчаса, мы снова будем вместе.

   Она ничего не ответила; немного постояв, глядя на нее сверху вниз, он повернулся и вышел. Закрыл за собой дубовую дверь, запер ее, затем ощупью прошел по каменному коридору и вышел через потайной вход. Положил серебряный скипетр в гнездо под полом и вышел в соседнюю комнату. На пороге он на мгновение остановился, прислонившись к косяку. Его охватило ощущение внезапной слабости, голова стала тяжелой. Вскоре он пришел в себя и стал вспоминать, куда направляется. К тому времени, когда он добрался до верха большой лестницы, ему пришла в голову мысль, что его, наверное, ищут.

   Спустившись по ней, он направился прямо в комнату леди Малмезон. Было около одиннадцати часов. Старая леди играла в карты со своей компаньонкой, спаниель спал у нее на коленях. Она удивленно подняла глаза, поскольку сэр Арчибальд редко удостаивал ее своим визитом.

   - Мама, - спросил он, неловко подойдя к ее креслу и остановившись, - где Кейт?

   - Сын мой! Что случилось?

   - Она сегодня выходит замуж? - продолжал баронет обиженным тоном.

   Леди Малмезон и ее компаньонка обменялись испуганными взглядами.

   - Думаю, это очень нехорошо, - с упреком произнес молодой человек, - потому что Ричард попросил меня быть его шафером, а они ушли и поженились, пока я спал. Это жестоко по отношению к Кейт, хоть я и не люблю ее; но я не верю, что в этом виноват Ричард, потому что он хороший; он мне нравится.

<p>

* * * * *</p>

   - Позвоните в колокольчик, Симпсон, - прерывающимся голосом сказала леди Малмезон, - и скажите, чтобы послали за доктором Роллинсоном.

<p>

XIII</p>

   В течение месяцев ужаса, предположений и смутных слухов, возникших после обнаружения таинственного исчезновения мистера и миссис Пеннроял, никому ни на мгновение не пришло в голову предположить какую-либо связь между этим необъяснимым обстоятельством и столь же любопытным, но не вызывающим сомнения фактом, что бедный сэр Арчибальд снова "сошел с ума".

   Как это случилось? Всем было известно, что сэр Арчибальд провел в своей комнате весь день и вечер, вплоть до того момента, когда вошел в комнату своей матери, уже лишившись рассудка.

   Мысль о том, что исчезнувшие могли столкнуться с нечестной игрой, никогда не воспринималась всерьез; все сходились на том, что у мистера Пеннрояла было достаточно причин не желать оставаться в месте, где к его репутации и гостеприимству относились одинаково плохо. Поэтому, скорее всего, супружеская пара тайно бежала на чужбину, и поселилась под вымышленными именами где-нибудь в Америке или на Континенте.

   Неудивительно, что они уехали вместе; было хорошо известно, что супруги находились в очень хороших отношениях друг с другом, особенно в течение последнего года. Досужая история о конюхе, утверждавшем, будто он видел миссис Пеннроял и сэра Арчибальда беседующими, сидя на лошадях, возле пруда, за несколько недель до суда, когда они, по словам рассказчика, вели себя скорее дружелюбно, чем наоборот, была воспринята как обычная выдумка.

   Шли месяцы и годы; поместье и земли Пеннроялов были проданы, само имя их стало забываться. Безумный баронет и его престарелая мать продолжали жить в Малмезоне тихо, без каких-либо происшествий, почти не выезжая, и ничего не предпринимая, разве что занимаясь приращением своих владений. И все-таки, несмотря на невозмутимое спокойствие, казалось, над древним домом нависла какая-то тень.

   Старые истории о прошлых "магических подвигах" сэра Арчибальда и его предков время от времени оживали по вечерам возле каминов; кое-кто считал, что нынешнее его состояние является карой за то, что он посмел раскрыть какие-то запретные тайны.

   По их мнению, Малмезон был проклят, особенно та его часть, в которой располагалась восточная комната. В этой комнате обитали призраки, и никогда еще она не посещалась так часто, как в течение нескольких дней, последовавших за утратой сэром Арчибальдом памяти.

   Возможно, это демоны пировали по поводу печального положения бедного, глупого молодого баронета. Во всяком случае, оттуда доносились крики, слабые и приглушенные, но совершенно отчетливые, в то время как всем было известно, - там нет и не может быть ни единой живой души; однако все слуги в Малмезоне могли поклясться, что слышат их. Без сомнения, это место было проклято.

   Поздно вечером 22 января 1833 года сэр Арчибальд обнаружил, что стоит на лестнице в Малмезоне, хотя и не представлял себе, как и зачем здесь оказался. Он не мог вспомнить, видел свою мать и слуг или нет. Неудивительно, что мысли его были немного рассеяны, из-за тягостной тайны, камнем лежавшей у него на душе. Конечно, он должен был их увидеть. Он покинул Кейт с намерением сделать это и вернуться к ней в течение получаса; как он мог оказаться здесь, если не с этой целью? Мысли его обгоняли одна другую. Могли подумать, что мистер и миссис Пеннроял покинули страну, спасаясь от кредиторов. Если только поверхность пруда замерзнет, и холодная погода продержится пару недель, то не останется никаких следов, способных бросить на него подозрение. Что касается его самого, ему будет нетрудно доказать свое алиби, если такое случится. В конце концов, он действовал по принуждению, в порядке самозащиты; условия были равными. Он не был виновен ни в каком преступлении, кроме... ну, назовем это преступлением; он был готов принять на себя всю его тяжесть. Так что скоро они смогут уехать отсюда и найти свое счастье в Италии, Испании, где угодно. Через какое-то время они, возможно, поженятся и открыто вернутся в Англию. Перед ними открывались безграничные возможности. Жизнь - это то, что им нужно, и вся она у них впереди. Они оба были молоды; впечатление от мрачной трагедии вскоре исчезнет. Кейт была так взволнована и расстроена, когда он оставил ее, и неудивительно! Но вино, еда и тепло скоро вернут румянец ее щекам и блеск ее глазам. Милая Кейт! Милая, своенравная, нежная, надменная, и, наконец, - его! Его, несмотря на все препятствия, которые чинило им Небо! Да, они добились своего счастья вопреки воле Божией и человеческой, и если Господь убьет их, что ж, они умрут вместе, в объятиях друг друга!