Арчибальд Малмезон (ЛП) - Готорн Джулиан - Страница 13

   - Забыл. Да, все забыл!

   - Ну же, постарайся, я хочу, чтобы ты вспомнил. Ты же понимаешь, что завтра я должна выйти замуж за Ричарда Пеннрояла - за Ричарда Пеннрояла!

   - Дядя Ричард, дорогой дядя Ричард. Я люблю дядю Ричарда!

   - Неужели ты никого не любишь, кроме него? Разве ты не любишь меня?

   - Я не люблю тебя. О, нет!

   - Арчи, неужели ты забыл, как мы поженились в саду за домом, как ты говорил, что я - твоя маленькая жена, и как ты хотел драться на дуэли с Ричардом, потому что он посадил меня к себе на колени и поцеловал?

   - Смотри, как красиво! - воскликнул Арчи, чье внимание, пока она говорила, было приковано к двум рабочим, разворачивавших кусок алой ткани, которую нужно было прикрепить к портьерам.

   - Что за создание! - пробормотала Кейт себе под нос. То, что этот простак не обратил внимания на ее романтические воспоминания, немного раздражало ее. Возможно, у нее имелась и другая причина сожалеть о глупости своего спутника. Она помнила, что когда-то любила его, - или то, что называлось им, - больше, чем сейчас любила человека, за которого завтра выходила замуж. Почему сейчас он не тот, каким был тогда? Его лицо, руки, фигура - все было таким же, вернее, даже более красивым и возмужалым, чем прежде. Почему же душа, - или что бы там ни существовало в человеке этой таинственной невидимой движущей силой, - не смогла окрепнуть за эти семь лет? Рядом с ней имелось пять футов одиннадцать дюймов хорошо вылепленной живой глины, которая росла и совершенствовалась в течение более чем двадцати лет; и все-таки, так и осталась мягким глупым ребенком, лишенным памяти, ума и страсти. Такие мысли, возможно, приходили в голову молодой наследнице; и тогда она, возможно, думала, глядя на него: "если бы мой Арчибальд был здесь, завтра мы могли бы стать свидетелями другого зрелища, чем то, которое предполагается программой". Она могла бы подумать так, но не сказала этого и, конечно, ни в коем случае не сказала бы этого вслух. Но было бы несправедливостью по отношению к ее вкусу предположить, что, помимо мирских и прочих соображений, она действительно предпочла бы остролицего, коротко стриженного, чопорного джентльмена сорока лет, молодому человеку вдвое моложе его возрастом, наделенному всеми достоинствами и красотой, не говоря уже о семидесяти тысячах фунтов мисс Тремаунт. Разве можно винить ее, если она вздохнула с мимолетным сожалением о таинственном исчезновении своего героя? Да, он исчез еще более таинственно и безвозвратно, чем старый сэр Чарльз семьдесят лет назад. Где же он теперь - на небесах, на земле или под землей? Существовал ли он вообще? Могла ли она мечтать когда-нибудь снова встретить его? Фи! Что за чепуха!..

   - Красиво! - повторил Арчи, который, несмотря на угасание других своих способностей, сохранил способность к восприятию цвета.

   - Бедный мальчик... бедное существо! - сказала Кейт. - Ты очень много потерял, когда утратил рассудок. Между шафером и женихом существует огромная разница. А тебе все равно, хотя, возможно, это твоя самая большая потеря... ха, ха! Идем, Арчи, малышам, вроде тебя, настало время ложиться спать.

   - Кейт... - начал Арчи и замолчал.

   - Что?

   - А ты кого-нибудь любишь?

   Сначала она встретила его взгляд, полный тупой серьезности, с презрительной улыбкой, но потом улыбка сошла с ее губ, и она ответила:

   - Один раз со мной это случилось.

   - Со мной тоже! - ответил Арчи, с каким-то вялым энтузиазмом.

   - Ты тоже... когда? - спросила она, ее сердце забилось быстрее.

   - Мне кажется, это со мной случилось... во сне.

   Она коротко рассмеялась и отвернулась.

   - Да, Арчи, сон - самое лучшее для тебя; теперь для тебя лучшее - это все время спать; завтра просыпаться будет уже поздно. Спокойной ночи, Арчи.

<p>

VIII</p>

   Старая мисс Тремаунт по случаю бракосочетания приехала из Корнуолла в сопровождении своего пуделя, своей служанки и своего исповедника. Добрая леди изменила свое завещание несколько лет назад, узнав об изменении состояния своего любимого племянника, и все опасались, что она оставит свое состояние Римской Церкви, к которой принадлежала. Но, получив известие о ее предстоящем визите, леди Малмезон стала тешить себя надеждой, что сэру Эдварду удастся произвести столь благоприятное впечатление на свою тетю, что он сумеет заполучить хотя бы часть ее денег.

   Но мисс Тремаунт вряд ли прибыла в Малмезон с подобным намерением; на самом деле, причина ее приезда была никак, или, точнее, почти никак не связана с семьей покойного баронета. Мало кто знал, что сорок-пятьдесят лет назад между полковником Баттлдауном и этой чопорной старой девой, чья душа в настоящий момент разделилась поровну между картами и псалтирью, существовали нежные отношения. Тем не менее, было именно так; они даже были помолвлены, хотя помолвка и держалась в секрете, поскольку в то время полковник был сравнительно бедным молодым лейтенантом, а потому, отнюдь не желанным зятем с точки зрения родителей. Когда юная леди должна была достигнуть совершеннолетия, она собиралась бежать из дома; тем более трудно объяснить причину дурацкой ссоры между влюбленными, закончившейся тем, что леди стала поддразнивать джентльмена, заботясь только о своих деньгах, - это и стало причиной разрыва помолвки. Без сомнения, все можно было поправить; но лейтенанту был отдан приказ отправиться на действительную службу в американские колонии, где он пробыл несколько лет. Позже он служил в Индии, а когда в следующий раз встретил свою любовь в Лондоне, то был уже на двадцать лет старше, чем когда они виделись в последний раз, и он был майором, с наградами на груди и женой на руках. Мисс Тремаунт никогда не выказывала ни тени горя или разочарования, но осталась незамужней, а в последнее время стала чрезвычайно набожной и обратилась к иезуитам. Но когда полковник умер, и она узнала, что его дочь вот-вот выйдет замуж, она решила отправиться в Малмезон; и кто знает, не лелеяла ли она в глубине души, скрытой даже от исповедника, тайную цель сделать своей единственной наследницей Кейт? Во всяком случае, было совершенно очевидно, что она привезла с собой свое завещание.