В785 (ЛП) - Лангле Ив - Страница 20

Похоже, ей тоже хотелось это выяснить, потому что Бонни выдохнула:

— Трахни меня. Дай почувствовать этот большой член, очаровашка. Я хочу, чтобы он оказался внутри меня.

Значит, их желания совпадали. Встав, Эйнштейн немного приподнял Бонни, чтобы направить в нее член. Ее ноги обвились вокруг его талии так, чтобы затвердевший ствол оказался прямо у ее входа. Эйнштейн старался держать себя в руках, чтобы не толкнуться быстро и сильно, как ему хотелось, потому что это могло причинить ей дискомфорт. Впрочем, Бонни была не в том настроении, чтобы тянуть время. Стиснув его ногами, она резко опустилась, с силой насаживаясь на член.

О. Мой. Бог. До этого момента Эйнштейн не верил ни в Бога, ни в рай. Тысячи ощущений разом пронзили его и без того перегруженные чувства. Он словно обезумел от наслаждения, тем не менее его тело понимало, как удовлетворить Бонни. Эйнштейн стал входить и выходить, каждым выпадом заставляя ее мышцы содрогаться, что лишь увеличивало блаженство и напряжение.

Бонни начала требовать:

— Да! Да! Жестче, очаровашка. Сильнее, — он повиновался, увеличивая темп и глубоко толкаясь. Вскоре Бонни вцепилась в его плечи, выдохнула его имя и кончила с сокрушительным криком.

Судорожная волна, пробежавшая по ее телу во время оргазма, увлекла за собой Эйнштейна. Его член дернулся, когда Эйнштейн присоединился к ней в блаженном экстазе.

Их тела были тесно переплетены, пока они обливались потом и пытались отдышаться. Впервые за все время, которое он помнил, Эйнштейн наконец почувствовал себя живым. Он крепче обнял Бонни и прижался щекой к ее макушке. Закрыв глаза, он погрузился в это наслаждение.

Теперь Эйнштейн понял, почему так много братьев наслаждались сексом. Почему некоторые киборги решали жить с одной женщиной. Почему существовали баллады и истории о любви и романтике.

У него даже не было слов, чтобы объяснить и выразить те бурные чувства, через которые он прошел, настолько их было много. Но Бонни сумела объединить все в одну фразу:

— Ничего себе, это было весело.

Сказано довольно просто, но метко. Эйнштейн усмехнулся.

— Да. Да, так и было.

— Хочешь повторить?

Он так с делал. Причем несколько раз.

Глава 8

После ночи, проведенной в объятиях Бонни, Эйнштейн пересмотрел свое отношение к сексу. На самом деле, он в значительной степени подчистил все свои предыдущие ошибочные предположения. Секс был хорош. Отличный. Невероятный. Совершенно необходимый и вызывающий привыкание. Эйнштейн уже потерял счет тому, сколько раз они с Бонни терялись в наслаждении. Ладно, неправда, он эякулировал четыре раза, в то время как она достигла оргазма шесть раз, но только потому что быстрее восстанавливалась.

Но что еще лучше, когда его голова очистилась от мыслей о сексе, Эйнштейн наконец снова почувствовал себя в своей тарелке. Обрел самообладание. Расслабленность. Он полагал, что его друзья обязательно это заметят.

Оторвав взгляд от консоли, Сет быстро поздоровался и снова сосредоточился на своем занятии. Не прошло и секунды, как друг резко вскинул голову и широко раскрыл глаза.

— Срань господня. Я в это не верю. Эйнштейн наконец получил свой кусок.

— Кусок чего? — рассеянно спросил Арамус, изучая какие-то данные.

— Огромный кусок задницы с гарниром из кота, который съел канарейку. Так держать, чувак, — Сет поднял руку, чтобы дать пять, но Эйнштейн не обратил на это внимания, хоть и не сумел сдержать румянец, окрасивший его щеки. Неужели его самодовольство было так очевидно?

Видимо да, потому что Арамус пристально посмотрел на него и хмыкнул.

— Как раз вовремя. Может, теперь ты сможешь сосредоточиться и понять, почему эти цифры выглядят как-то неправильно.

Неужели Арамус обвинил его в том, что он что-то упустил?

— Неправильно? Что ты хочешь этим сказать? — негодуя, Эйнштейн сел на свое место и внимательно изучил данные, на которые указал Арамус. Он сразу заметил аномалию и чуть не застонал от своей очевидной умственной неспособности. — Прости. Я должен был это заметить.

— Уверен, что ты бы так и сделал, если бы твоя голова трудилась на общее благо, а не была зарыта в кое-какую сладкую киску.

— Мы можем не обсуждать это? — пробормотал Эйнштейн. — Нам нужно сосредоточиться на более важных темах.

— Отлично, чувак. Расскажешь подробности позже, если только ты не снял все на видео? — увидев свирепый взгляд Эйнштейна, Сет вздохнул. — У тебя все также отсутствует чувство юмора. Итак, помимо секса, что же заставило ваши трусишки намокнуть? — спросил Сет, наклоняясь, чтобы взглянуть на экран.

— Согласно показаниям, на седьмом астероиде, вращающемся вокруг солнца этой Галактики, наблюдается некоторая активность.

— Это тот самый астероид, который мы должны были навестить в этом секторе?

— Нет. Но близко к нему.

— Как я понимаю, то, что вы обнаружили, не принадлежит ни одному из наших экипажей?

— Больше ни у кого нет разрешения быть здесь. К тому же ничего подобного там не было, когда мы пролетали мимо в последний раз, — добавил Арамус.

— Как думаете, кто это? — спросил Сет.

— Возможно, пираты, — задумчиво произнес Эйнштейн. — Они постоянно перемещают свои базы, чтобы не попасть в поле зрения космических властей. А если они вдруг захотели немного поработать, то их привлекло обилие минералов на поверхности.

— Что кажется маловероятным. Контрабандисты, которых я знаю, предпочитают воровать, а не заниматься настоящим трудом. Может, какая-нибудь горнодобывающая компания разбила здесь новый лагерь?

— Или, возможно, это новое военное убежище, — заявил Арамус с хищным блеском в глазах. — Что бы это ни было, мы должны проверить.

— А ты не забыл про кое-кого? — уточнил Эйнштейн.

Арамус застонал.

— Глупая женщина. Она опять испортила мне все веселье.

— У нас есть приказ, — напомнил Эйнштейн. Бедный Арамус. Приказы Джо были ясны. Никаких рисков для гостьи, значит, лишних остановок для проверки аномалий не будет.

— Кто бы это ни был, нам придется проверить местность только при следующем посещении данного пространства.

— Что именно нужно проверить? — внезапное появление Бонни вызвало улыбку на губах Эйнштейна.

Только что принявшая душ и более красивая, чем обычно, девушка неторопливо вошла в командный центр и плюхнулась ему на колени, будто это было ее местом. А после вчерашней ночи, по мнению Эйнштейна, так оно и было. Конечно, публичная демонстрация Бонни означала, что он должен был игнорировать раздраженное рычание Арамуса и хихиканье Сета, к тому же ее соблазнительная фигура облегчала задачу.

— Доброе утро, Бонни.

Ее губы изогнулись в улыбке.

— Определенно доброе, очаровашка. Надеюсь, ты не возражаешь против моего визита.

— Разве у нас есть выбор? — пробормотал Арамус. — Ты все равно не слышишь ни одного моего слова.

— Ох, Арамус. Признайся, что тебе нравится, когда я рядом.

— Как и ржавый болт под моей кожей.

Эйнштейн скрыл усмешку, услышав их поддразнивания. В последние несколько дней путешествия Бонни, так как ей больше не нужно было охотиться за ним, наслаждалась тем, что сводила с ума Арамуса. Это бесконечно забавляло Сета, и, как ни странно, несмотря на все эти крики и ворчание, Эйнштейн подозревал, что Арамус тоже наслаждался игрой слов.

— Ну-ну, детки, — упрекнул Сет с юмором в голосе. — Сейчас не время для школьных насмешек. Оставьте забавы на потом. Нам действительно нужно поработать.

— Ох. Что-то случилось? — спросила Бонни, выражение ее лица сразу стало серьезным.

Эйнштейн ответил первым:

— Мы обнаружили некоторые подозрительные показания на соседнем астероиде и отметили их, чтобы следующая команда могла проверить местность.

— Звучит довольно весело. Зачем ждать?

— Нам приказано не останавливаться, чтобы избежать возможных сложностей.

— Значит, ты собираешься просто не обращать на это внимания? А если по возвращению киборгов там уже ничего не будет? Может, это важно?