Милослава: (не)сложный выбор (СИ) - Красовская Марианна - Страница 34

— Расскажи мне… что-нибудь про замок. Про прежние времена.

— Я родилась здесь, в Неффе, в один год с Себастьяном Браенгом, — охотно начала старуха. — Моя мать стала кормилицей маленькому лорду, мы росли вместе. Мать Себастьяна умерла от родовой горячки, оставив троих детей сиротами. Вдовец скорбел недолго, но и жениться не собрался. У него была постоянная любовница, жившая здесь, в одной из комнат. Замок в те дни был совсем другой. Нас, детей, здесь была целая орава, у Себастьяна были верные друзья — дети сподвижников его отца. Браенги не чинили разницы между детьми прислуги и детьми лордов. Они знали, что из товарищей по детским играм вырастают самые верные оруженосцы и защитники. Себастьяну было шестнадцать, когда в замок Нефф приехал король с сыновьями. Младший принц, да забудется его имя среди людей, крепко полюбил молодого Браенга и увез его с собой, его и еще с десяток молодых людей. У Себастьяна были еще старшие сестры, но и они вышли замуж. Их брат был любимчиком принца, род древний, знатный, обе девицы обладали неплохими магическими силами: женихи нашлись быстро. Мы жили здесь тихо и спокойно, старый лорд Браенг полюбил покой, охоту и садоводство. Его дети приезжали редко, у них была своя жизнь.

Никто сначала и не понял, что случилось, когда ураганом ворвались в замок всадники в мыле и крови и потребовали захлопнуть ворота. Их было три дюжины, и во главе был младший принц. С ним был Себастьян и его свита. Когда старый лорд Браенг узнал, что его сын — мятежник и государственный преступник, его едва не хватил удар. Весь красный он стоял на лестнице и орал на сына и принца. Орал не за то, что замыслили измену, а за то, что не подготовились так, чтобы победить. В конце концов, сказал он, если бы переворот удался, никто не посмел бы поднять против них голос. Победителей не судят — говорил он. Но победители ехали следом, ехали, даже не торопясь: дальше замка Нефф были только горы. Бунтовщики оказались так глупы, что не приготовили себе отступной путь. Старый лорд хотел вывести принца и сына потайным ходом — о, замок Нефф, хоть и крошечный, а таит немало секретов. Был и проводник, который помог бы беглецам укрыться в горах.

Но замок не выпустил принца — только молодого Браенга.

— Как это «не выпустил»? — удивилась я.

— Потайная дверь не открывалась, механизм не срабатывал в присутствии принца, — пояснила Шарлотта. — Проверяли не один раз. Если в комнате только Браенги, то дверь открывалась легко. Стоило войти принцу — захлопывалась.

— Откуда ты знаешь такие подробности? — нахмурилась я.

К моему удивлению, Шарлотта расплылась в улыбке, сморщившей ее лицо как печеное яблоко.

— Мне в ту пору было двадцать пять лет, — в пространство произнесла старуха. — А Себастьян был молодой, полный сил и жизни мужчина. Замок кипел и пылал. Мы словно сошли с ума. Все спешили урвать свой кусок жизни. Все знали, что осталось совсем недолго. Я была влюблена в молодого лорда с детства. На полгода он стал моим. Ты можешь осудить меня, но поверь — тогда никто не сказал ни одного обидного слова.

Я пожала плечами: уж если кто и имеет право судить ее, то только не я.

— Когда в замке кончилось продовольствие, а это произошло нескоро, только когда кто-то из магов обнаружил тайный ход, принц принял решение сдаться. Он хотел выйти один, вымолить помилование для своих людей, но никто не пожелал оставить его. Они вышли. Королевский приговор был суров: казнены были и Себастьян, и старый лорд. Что случилось с принцем, никто не знал. Ходили слухи, что его выслали из страны или тайно удавили в тюрьме, а возможно он до сих пор томится в одном из подземелий королевского дворца.

Замок король отдал Максимилиану Оберлингу — тому, кто стоял во главе гвардейцев, осаждавших Нефф.

— Максимилиану?

— Да, сына называли в честь отца. У Оберлинга долго не было детей, он был уже стар, когда его вторая жена, которая была едва ли не на тридцать лет его моложе, родила, наконец, долгожданного наследника.

— Ты всё это время жила здесь?

— А куда ж я денусь? Замуж я не хотела, никто меня не неволил. Была я сначала горничной, потом экономкой, а потом уж молодые и сильные стали служить, а я теперь — просто призрак былых времен. Одна мне радость — по замку Нефф снова ходит Браенг.

Я криво усмехнулась, поджав под себя ноги.

— Оберлинг, — поправил старуху лорд Максимилиан, подкравшийся сзади — как давно он здесь? — Моя супруга — Оберлинг.

— Это неважно, — упрямо ответила Шарлотта, нисколько не смутившись. — Кровь-то в ней Браенгов. И в детях тоже кровь Браенгов будет.

— Не сидите на полу, Милослава, — негромко сказал лорд Оберлинг. — Сядьте в кресло. Не полагается леди на полу сидеть.

Я со вздохом ухватилась за протянутую руку, поднимаясь. Снова запылали щеки от пробежавших по телу мурашек.

Полнолуние!

— Что с вашей обувью? Отчего вы босиком? Полы ледяные! Простудитесь, помрете от лихорадки, и тогда мне точно отрубят голову.

Трезвый Оберлинг был еще более болтлив, чем пьяный.

— Моя единственная пара обуви промокла, — сердито ответила я, усаживаясь в кресло. — И вовсе здесь полы не холодные. В замке очень тепло.

Лорд, одетый в вязаный свитер и меховой жилет поверх него, посмотрел на меня как на дуру.

— У вас жар? — спросил он и положил ладонь на мой пылающий лоб. — Да вы вся горите!

Наклонился и прижался к моему лбу губами. Я едва не застонала в голос от пронзившей меня молнии. Эй, оборотень! Убери свое прекрасное мужественное тело подальше от моего!

— Да нет, — оторвался от меня супруг. — Жара нет.

Я заглянула ему в глаза, вцепившись в подлокотники кресла руками, чтобы скрыть их дрожь. Глаза у Оберлинга почернели, зрачок расширился так, что от радужки осталось лишь тонкое голубое колечко. Я видела такой взгляд у мужчин: и у Волчека, и у Тамана. Это воспоминание охладило меня, я увернулась Оберлинга, намеревавшегося меня поцеловать. Губы скользнули по моей щеке.

Взгляд у супруга стал очень злой. Он, прищурившись, отвернулся от меня. Наверное, не будь здесь Шарлотты, я бы попыталась что-то объяснить ему, но стыдно разговаривать о личных вещах при прислуге.

Да и опасалась я этой старухи. Не столь она проста, как пытается казаться, да еще у нее тысяча причин ненавидеть Оберлинга. Мне немедленно захотелось защитить супруга от разговоров, которые непременно начнутся, если что-то не предпринять. Ни к чему выставлять его дураком зазря.

Поэтому я легко поднялась с кресла (жаль, оно удобное) и, шагнув к мужу, положила ладонь на его предплечье. Он, склонив голову, вопросительно поглядел на меня.

Глава 5. Муж

Муж! Уже целый месяц этот человек мой муж! Ничто не способно вернуть меня в прошлое. Жених мой обвенчался со Славкой, а Таман… Можно томить свое сердце, веря, что он ищет меня, но, вероятнее всего, это не так. Как он сможет разыскать меня, если для этого придется покинуть степь? Если бы он мог позволить себе так поступить, это был бы уже не Таман. Разве смогла бы я полюбить столь безответственного человека?

Как мне найти слова, чтобы, наконец, поговорить с супругом?

Максимилиан положил свою руку на мою ладонь, сплетая наши пальцы. Я глазами показала в сторону лестницы. Супруг как-то криво улыбнулся, приобнял меня за плечи (жар его рук я чувствовала через плотную ткань платья) и повел наверх. Я покорно шла. Босиком, во влажных еще чулках, и пол под моими ногами был едва ли не горяч.

Супруг заметил это только на лестнице.

— Ты босиком! — возмутился он.

— Мне тепло, — упрямо повторила я, прижимая ладонь к теплой (теплой!) стене. — Вам холодно?

— Стены ледяные, — заметил мой супруг. — В замке всегда очень холодно, даже летом. Я в детстве постоянно простужался.

Я взяла его руку, переплела свои пальцы с его и приложила к стене.

— А так?

Он посмотрел на меня испуганно:

— Теплые! Значит, про замок — это всё правда! Помню, Кирьяну здесь было жарко, а я удивлялся!