Цена спокойствия (СИ) - Боровикова Екатерина "Копилка" - Страница 50

Когда забор затрещал от удара воздушного кулака, Игнат мысленно попрощался с жизнью.

Но помощь пришла оттуда, откуда никто не ждал. Поскольку защитной борозды больше не было, нечистая сила смогла проникнуть на территорию деревни. И сразу трое существ — леший, встречник и кадук напали на чародеев.

Прасковья успела покинуть деревню незамеченной. С последователями она уже мысленно попрощалась — ведьма реально оценивала их возможности. Если бы в живых остался хоть один целитель, а так… рано или поздно деревенские их уничтожат.

«Нужно было сразу идти вокруг села. Но нет, захотела срезать путь. Надеюсь, на сегодня это последняя ошибка».

Если бы не подлая подстава от вместилища, ведьма раскатала бы деревню по брёвнышку. По крайней мере, она была в этом уверена. Женщина бежала по полю в сторону кладбища, всё время взывая к амулету. Но он не откликался — колдовские способности всё ещё были на нуле.

На перекрёстке она остановилась. Позади осталась Потаповка, впереди виднелись сады Красноселья, а справа — кладбище. Рухнув на колени, Прасковья достала из сумки идола и поставила его на асфальт. Отползла в сторону и стала ждать, безостановочно вертя головой — ей не хотелось попасться на глаза какому-нибудь дружиннику.

Но, слава Выраю, все аборигены были слишком заняты, чтобы разгуливать по дороге.

Амулет наконец-то отозвался. Женщина радостно улыбнулась, сжала в ладони украшение, с облегчением выдохнула… И вскочила — изо рта шёл пар. Заметно похолодало.

Асфальт вокруг идола заиндевел и потрескался. А дорога к кладбищу покрылась гладкой коркой красноватого льда, над которой в паре сотен метров от Прасковьи замерцал воздух. Странное свечение со скоростью человеческого шага приближалось к маяку, постепенно уплотняясь и приобретая форму. Будучи уже совсем рядом, оно оформилось в Морану.

Сегодня Высшая оделась более официально. И по погоде, которую сама же и устроила. Длинная свободная соболиная шуба, украшенная золотыми и серебряными нитями, красные сапожки на невысоком каблучке и пушистая меховая шапка придавали ей царский вид, в косы были вплетены шелковые ленты. Посох с навершием в виде человеческого черепа скалился алмазными зубами, в его глазницах сверкали рубины, а древко было гладким, блестящим и абсолютно чёрным.

Морана закрыла глаза и с удовольствием вздохнула полной грудью.

— Какой воздух! Не была в Яви больше двухсот лет. Даже забыла, как здесь легко дышится. И людской аромат… терпкий, плотный. Урожай будет отличный. — богиня открыла глаза и посмотрела на ведьму: — Ну, здравствуй, Прасковья.

Всякий, кто переживает за судьбу человечества, должен передать свои знания следующим поколениям. Это очень важно. Нет более ценной или менее ценной информации. Основы нейрохирургии, принципы селекции растений и парикмахерское искусство нужны одинаково. Если не озаботиться проблемой, уже через поколение люди начнут стремительно деградировать. А через пятьдесят лет вряд ли найдётся кто-то, знающий о том, что раньше мир был совсем другим. Через сто Катастрофа останется лишь в легендах. Ещё через пару веков человечество забудет обо всём и ему придётся строить цивилизацию с нуля.

Через сотни тысяч лет целый пласт истории окажется забыт. И лишь изредка представители нового, совсем другого общества, будут находить обломки компьютеров или развалины подземных парковок, гадая, что это и для чего было создано.

Только от нас зависит, будет ли планета помнить.

М.А. Бондаренко, «Путеводитель по современному миру».

«Нива» вывалилась из Тумана во второй половине дня, и Марина сразу направила машину к воротам.

— Вас развезу, заберу у отца Герду, и домой.

— Тёть Марин, а сначала нас с папкой высадите, или тётю Веронику? — Настя нетерпеливо ёрзала между отцом и Ковалем, прижимая к груди котёнка. Девочка искрилась и потрескивала, словно оголённый провод — очень уж хотела к матери и братьям.

— Конечно, вас, — вмешалась Молотова, сидящая на переднем пассажирском сиденье — твоя мама, наверное, все глаза уже высмотрела. А мне не к спеху. Правильно?

— Вообще-то сначала нужно тебя разместить. Ещё медпункт, баня, то да сё. Всегда так было. Правила одинаковы для всех. — Вячеслав покосился на взбудораженного ребёнка и осторожно добавил: — Хотя, в подобных обстоятельствах… Мань, как думаешь, нарушим?

Ведьма с трудом удержалась от ехидного комментария. Ей очень хотелось сказать, что кузен слишком поздно озаботился здоровьем Вероники, о возможных инфекциях нужно было думать до слияния в экстазе. Но, естественно, не стала объявлять во всеуслышание, что знает о страстной ночи. Парочка ни разу не выдала себя. Скорее наоборот. Они постоянно подтрунивали друг над другом, на привалах садились, соблюдая дистанцию, и лишь изредка обменивались загадочными взглядами. Биолог так и не догадался, что происходит, а девочка тем более.

— Конечно. Сначала в Красноселье, потом вернёмся на гостевой хутор.

— Да, Танюшка, наверное, уже… Что это?! — подался вперёд Максим.

Сычкова, забыв о Насте, выругалась и прибавила газу. Потому что увидела догорающий контрольно-пропускной пункт.

В горячке боя и нападающие, и обороняющиеся не заметили, как подошли Прасковья и Высшая. Морана брезгливо поморщилась, увидев трупы сельчан, стукнула посохом о землю, и в тот же миг битва закончилась. Нечисть, сражавшаяся на стороне приреченцев, увидев элиту элит, многоголосо взвыла и разбежалась в разные стороны — потусторонняя мелочь не хотела попадаться на глаза всемогущему существу.

— Что? Что ты сделала! — Параскева бросилась к ближайшему ученику, замершему в той позе, в которой его застала магия. Остальные люди и чародеи тоже превратились в статуи, словно у всех разом развился кататонический ступор[1]. С Татьяны Бондаренко, словно шелуха, слетел покров забытья — она как раз стояла на коленях, делая перевязку Печкину, и теперь знахарка и Владимир представляли собой композицию «санитарка и солдат на поле боя». Хромушка свалилась сверху, сильно приложившись спиной. Девушка так и осталась лежать в скрюченной позе с метлой между ног.

Потормошив ученика и поняв, что он никак не реагирует, ведьма бросилась к другому человеку.

— Не суетись. Они живы. Я просто заблокировала работу кое-каких участков в их мозгах. Кстати, если сейчас приготовить содержимое черепов, получится довольно интересное блюдо. С мятным привкусом.

— Зачем?! — сжала кулаки Параскева.

— А что, нужно было стоять и ждать, пока они поубивают друг друга? — Морана подошла к одному из целителей, ласково провела ладонью по щеке, и человек с лёгким шорохом рассыпался в мелкую крошку. У Высшей заблестели глаза, участилось дыхание, порозовели щёки. На ладошке остался светящийся шарик размером с грецкий орех. Она спрятала его в карман шубы. — Ты не представляешь, дорогая, как я соскучилась по Яви.

— Почему мои последователи тоже? Мы же договаривались лишь на поселенцев, — грубо сказала Прасковья, но, увидев сузившиеся глаза богини, торопливо и почтительно добавила: — спадарыня.

— Вон в той куче тел ответ поищи. Твои недоучки убили несколько десятков человек. Я просто забираю своё. Замена, так сказать.

— Но…

— Хватит, — нетерпеливо взмахнула рукой Морана, и абсолютно все ученики Прасковьи обратились в прах. Школа ведьмовства и колдовства прекратила своё существование.

Поначалу Сычкова хотела ехать в Красноселье, но потом решила в первую очередь завернуть в Потаповку — до неё было гораздо ближе, а значит, и информацию можно найти быстрее.

Обуглившаяся трава в защитной борозде испугала путешественников даже больше, чем сожжённый КПП.

— Выходите, — притормозила женщина у околицы. К машине уже бежали Игнат и жители Потаповки.

— Это Марушкина. Напала. И пять-шесть десятков помощников с ней, но они ватные и неопасные. Почти. — Шевченко даже не стал тратить время на приветствие и быстро обрисовал ситуацию. — Здесь уже всё нормально, но возле Красноселья — жесть. Я как раз туда собирался возвращаться.