Defensor fortem (СИ) - "The Red Alert" - Страница 35

- Миша? – Донёсся до меня слабый голос Чиннаки. – Ты очнулась?

Повернув голову, я увидел её на такой же койке и в похожем убитом состоянии. Она с тревогой в глазах наблюдала за мной, утопая в подушке головой.

- Только что. Чина, как я здесь оказался? – Она точно должна знать... Почему?

- Ты совсем ничего не помнишь? – Азари встревожилась и попыталась приподнять голову, но тут же скривилась и уронила её обратно... – Больно... Миша, ты в порядке?

- Учитывая, что я в больнице? – Усмехнулся я, оценив неоднозначность фразы. – Я ничего не помню с момента наступления вечера. Даже без понятия, как меня так переколбасило.

- Значит, не помнишь... – Вздохнула Чина, с такой жалостью в голосе, что я сразу напрягся.

- Рассказывай. – Потрепыхавшись немного, я устроился так, чтобы её видеть не особо напрягаясь.

- После нашего прорыва к твоим родителям мы держали оборону до наступления вечера. Несколько обороняющихся погибли, а остальные были ранены...

...ворка валят на баррикады, уже в который раз... раненую руку жжёт изнутри, панацелин надо экономить...

- Миша... на 10 часов... перегрузкой... – Принято... щит БТРа убит... нужно захватить!

- ...подтянутая техника разрушила здание, и мы начали отступать в сторону городской больницы, – продолжала рассказ Чиннаки, не заметив моей отключки из-за возвратившейся памяти, – но нам дорогу перекрыли батарианцы, едва успели укрыть гражданских в близстоящих домах.

- Что было с трофейной техникой? – Мы же должны были захватить БТР?

- Начинаешь вспоминать? – На лице подруги была смесь облегчения и тревоги. – Его сожгли батарианцы вместе с экипажем – никто не выжил...

...крики сгорающих заживо разумных... запах палёного мяса... кроган в ярости разрывает на части атакующих с тыла ворка... трофейным гранатомётом сбит челнок... батя отталкивает меня из-под огня, подставляясь сам... он жив, но тяжело ранен... я потрошу пирата ножом, допрашивая его...

- ...тебе удалось наладить связь с госпиталем, несмотря на глушилки, и они выслали подмогу, – меня мутило, а Чиннаки всё говорила и говорила, – но их отряд сам попал в засаду, и только разозлил пиратов. Мы держали оборону в музее колонизации Элизиума, там были надёжные стены...

...здание трясётся от выстрелов пушек и ударов ракет... все гражданские с оружием в руках отстреливаются из окон... я пытаюсь связаться с кем угодно, но тщетно... играет “Варяг”, как по заказу... у мамы течёт кровь из раны на голове, но она продолжает перевязывать ребёнка... турианец убит прямым выстрелом в голову... Чиннаки под огнём собирает трофейное оружие...

- ...иша! Миша! – Чина встревоженно смотрит на меня пытаясь докричаться. – Тебе плохо?

- Зачем... – Язык еле ворочается, а голова жутко болит. – Зачем ты так рисковала, трофеи того не стоят...

- Потому что иначе мы бы остались без оружия. – Я не могу понять, что она сейчас чувствует. – Значит ты всё же вспоминаешь?

- Постепенно... – Туман в голове начинает рассеиваться. – Мы дождались флота Альянса... Удалось связаться с кораблями, и десант ударил пиратам в тыл, перемолотив их... Но тем самым он прижал пиратов к нам... Я держал вход, но получил пулю в грудь и отрубился от кровопотери.

Это было больно... У меня под конец Здоровье уже десятками летело в минус, как я выжить вообще смог?

- Я тебя едва успела оттащить к прочим раненым! – Встревоженное лицо Чиннаки перебило мои мысли. – Благо среди гражданских нашлась турианка, она тебя перевязала.

- Почему турианка? Там же мама за ранеными следила?

- Вот не думала, что ты турианцев не любишь, – как-то нервно рассмеялась Чина, – вроде бы не расистка. Или я не знаю чего-то?

- Чина. – От моего голоса азари запнулась на полуслове. – Что с мамой?

Чиннаки вздрогнула, и отвела взгляд.

- Её больше нет...

- Что?! – Не может быть! – Как это случилось?!

- Она вытаскивала твоего отца, подстреленного у чёрного хода, но её барьер пробили... – Чиннаки смотрела в другую сторону, стараясь не пересекаться со мной взглядом. – Они отстреливались как могли, но термоклипсы перегрелись, и тогда ворка смогли приблизиться... Их расстреляли в упор, даже не пытаясь взять в плен. – Чина набралась храбрости и посмотрела мне в глаза. Не знаю, что она там увидела, но азари внезапно положила руку мне на голову. – Мне очень жаль...

- Ты ни в чём не виновата. – Мама так тоже часто делала... Я глубоко вздохнул, загоняя все эмоции глубоко внутрь. Сейчас не время! – И я же просил тебя – не надо так делать.

- Прости... – Вздрогнув, Чина убрала руку. – Ты как, Миша?

- Хреново, как иначе? – Криво усмехнулся я, откидываясь на подушку. – Не боись, справлюсь как-нибудь. Не впервой...

Восстановлена особенность “Сирота”

Идя по улицам города, Чиннаки всё время натыкалась взглядом на следы бушевавших пару дней назад сражений. То тут то там виднелись следы крови и дыры от пуль, широкие улицы были разбиты бронетехникой, а на каждом перекрёстке стоял патруль из одного или нескольких солдат. Сверившись с картой города, дева продолжила свой путь.

После известия о гибели своих родителей Миша продержалась спокойно несколько дней. Чина не представляла, каким трудом она скрывала свои эмоции внутри себя, но внешне она оставалась в меру уставшей и не в меру спокойной, настораживая тем самым больничных психологов. Впрочем даже те не нашли у её подруги никаких проблем с головой, разрешив выписываться из госпиталя. И только когда обе азари покинули стены лечебного заведения – Миша пропала.

Т”Васа сперва даже не заметила как малышка исчезла, воспользовавшись её невнимательностью, и только оставила сообщение: “Я в порядке, искать не надо”. Долгие поиски ничего в итоге не дали, и только уже под вечер азари пришло второе сообщение, гласившее – “Чина я бхая заебри мен!!”, и адрес непримечательного бара на окраине города.

Найдя в конце концов нужный адрес, Чиннаки недоверчиво покосилась на простреленную в нескольких местах вывеску с надписью “Чер...ная”, мигающую отдельными буквами (в надвигающейся темноте бар начинал превращаться в “Чню”), и зашла внутрь. Внутри бар выглядел именно так, как она и ожидала, в полном соответствии с названием – темнота, мрачный бармен-человек, и полупустые столы с нетрезвым народом разных рас.

Найти Мишу оказалось довольно просто – она сидела в самом тёмном углу, покачиваясь на стуле и бренча что-то немузыкальное на дрон-гитаре. Перед ней неровной цепочкой выстроились пустые стопки, как мимоходом подсчитала Т”Васа – ровно семь штук. Подойдя к столику, Чиннаки подцепила ближайший свободный стул и уселась напротив Миши.

- О, здорво, – буркнула азари заплетающимся языком, продолжая тискать гитару. – Зачем пршла?

- Ты не слишком рано начала пить? – Строго посмотрела на подругу Чиннаки. Впрочем, та на это внимания не обратила.

- Рно? – Скорчила неопределённую рожу Миша. – Убвать знач не рано, а уптребля...уптробля... короче, мочить могу, знач и пить могу! – Возмутившаяся дева стукнула по столу кулаком, попав по одной из стопок. Та покатилась по столу и едва не упала на пол.

- Миша, что с тобой? – Чина впервые видела подругу не просто в таком состоянии – она вообще впервые употребляла алкоголь!

- Чина, – малышка распылила свою гитару ударом о стол и упёрлась в него локтями, положив голову на руки, – мнэ прост надо отдохнуть... Оч надо... Я спать немгу, я трупы пратов вижу... – По её щеке скатилась одинокая пьяная слеза. – Пнимашь, батя с мамой тго, а мнэ почти пох! Вот пох, и усё! А пратов убитых жааалко, они прходят и стонут, стонут, стонут... А родители приходят и улыбаются... – Не удержав голову на руках, Миша стукнулась лбом о стол. – Твоюж... Чииина, я совсееем сволочь, дааа?

Ко всему была готова Чиннаки, но чтобы подруга начала плакать... Не зная что делать, она осторожно погладила малышку по гладкой голове.

- Говрил ж, не надо... – Под рукой азари всхлипнула Миша. – Ты так на маму оч пхожа... А я парнь, мне ньлзя быть слабым!