Двойная подтасовка - Чейз Джеймс Хэдли - Страница 4

– Забудь, – сказал я. – Просто мысль в голову пришла. И еще одно, Алан. Зачем на полисе отпечаток пальца?

Отодвинувшись, он сердито посмотрел на меня:

– Слушай, ты скоро станешь хуже Мэддокса. Отпечаток появился случайно. Ручка потекла, и девушка угодила пальцем в кляксу. В любом случае на что это влияет?

Но отпечаток не давал мне покоя. Не похоже, что это была случайность: уж очень аккуратно выглядел тот оттиск.

– Ты уверен, что это не было подстроено? Уверен, что она не оставила свой отпечаток на полисе нарочно?

– Бога ради! – взорвался Алан. – Теперь-то ты к чему клонишь? Разумеется, это произошло случайно. Я же все видел. А даже если и нет – какая, к чертям, разница?

– Может, ты и прав, – сказал я. – Не горячись. Мне поручили провести расследование, а обратиться за помощью я могу только к тебе.

– Извини, Стив, но такое кого угодно может взбесить. Мэддокс ведет себя так, будто не хочет, чтобы я продавал страховки.

Закурив, я внезапно спросил:

– Мисс Геллерт не говорила, кто получит деньги, если с ней что-нибудь случится?

Демонстративно застегнув портфель, Алан потянулся за шляпой.

– Вопрос об иске не стоит, – сдержанно ответил он, – поэтому не стоит вопрос и о бенефициарии. Если потрудишься прочесть полис, сразу это увидишь. Это не более чем рекламный трюк.

Он поднялся на ноги.

– Ну, мне пора бежать. Нужно собирать вещи.

Я вышел с ним на тротуар – туда, где были припаркованы наши автомобили.

– До скорого, Алан. Не бери в голову. Все будет нормально.

– Уж надеюсь, – сказал он. – Если Мэддокс начнет бузить, пойду прямиком к деду. Я этим Мэддоксом сыт по горло. Будет под меня копать – уволюсь. Многие хотят переманить меня к себе. До скорого, Стив.

Забравшись в машину, он нажал на газ, сердито взревел двигателем и умчался прочь.

Мэддокс не шутил, говоря, что доверяет мнению Хелен больше, чем моему. Пять лет она прослужила у него секретаршей и в результате разбиралась в мошенничестве чуть ли не лучше всех в нашем бизнесе. Моя Хелен – умница, да и вообще девушка что надо. Когда я вижу, как она рассчитывает сумму взносов без помощи таблиц, у меня голова идет кругом.

До сих пор не понимаю, почему она вышла за меня. Зато знаю, почему я на ней женился. Она бесподобно готовит, экономно ведет хозяйство, умеет поддержать беседу о страховании, когда у меня возникает желание поговорить на эту тему. Еще она подсказывает мне, как утихомирить Мэддокса (а такая необходимость возникает довольно часто), выглядит как кинозвезда, сама шьет себе платья и не позволяет мне влезать в долги. До нее у меня это не очень получалось.

У нас была четырехкомнатная квартира в двадцати минутах от работы (если на машине). Денег было меньше, чем хотелось бы, и поэтому мы обходились без прислуги: Хелен справлялась с домашними делами самостоятельно. Сэкономленные средства мы тратили на спиртное и редкие походы в кино.

Я опоздал к ужину на час, но у меня было отменное оправдание и такой же отменный рассказ, так что совесть моя была чиста как стеклышко.

Хелен всегда немного беспокоится, если я не успеваю к столу. Пожалуй, это единственное, что вызывает у нее беспокойство, – это и еще когда я стряхиваю пепел на ковер, а не в одну из пепельниц, которыми она меня окружила.

Я открыл дверь и, войдя в крохотную прихожую, изо всех сил принюхался: что там на ужин?

Но мои пытливые ноздри не учуяли аппетитных запахов, и я испытал серьезное потрясение. Похоже, меня ожидает холодное блюдо, а желудок Хармаса не очень-то дружит с холодными закусками.

Я прошел в гостиную. Из спальни донесся певучий голос Хелен:

– Дорогой, это ты?

– Нет, не я, – крикнул я в ответ. – Это шайка хорватских беженцев. Они месяцами не видели приличной еды и ждут, что здесь их накормят как следует.

Хелен появилась в дверном проеме. Я окинул ее взглядом – оно всегда того стоит. Чуть выше среднего роста, широкоплечая брюнетка. Волосы не доходят до плеч, посередине разделены пробором, гладкая кожа цвета слоновой кости. Крупные, но не слишком яркие губы, а глаза голубые, словно незабудки. Фигурой же она напоминает Бетти Грейбл (та в ответе за все, что ниже пояса) и Джейн Рассел (ее епархия – все, что выше). Должен заметить, это отлично сбалансированный коктейль.

Короче говоря, она выглядит как весьма неглупая кинозвезда – если такой зверь вообще существует в природе.

– Ты опоздал, – сказала Хелен, надвигаясь на меня. – Я решила, что ты ужинаешь в ресторане. Есть хочешь?

– Хочу ли я есть? Это слишком слабо сказано. Я умираю с голоду, а опоздал ровно по одной причине: надрывался, как пять негров на хлопковом поле.

– Да, дорогой. От тебя буквально разит работой. Сейчас что-нибудь приготовлю. Боюсь, на скорую руку. За делами я совсем забыла про ужин.

За три года совместной жизни такое случилось впервые. Я почувствовал, что вправе напустить на себя обиженный вид.

– Пойдем-ка на кухню, и пока ты будешь готовить что-нибудь приличное – и в кратчайшие сроки, – сможешь поведать мне, чем была так занята, что забыла о моем желудке, – сказал я, крепко взяв ее за руку. – Ты же понимаешь, что у меня только что появилось основание для развода?

– Прости, дорогой, – она похлопала меня по руке, – но я не могу постоянно думать о твоем желудке. Я собирала тебе вещи.

– Собирала вещи? Откуда ты знаешь, что я уезжаю?

– У меня есть лазутчики, – ответила она, после чего поочередно разбила шесть яиц, каждый раз попадая в сковороду с той ловкостью, от которой у меня отвисает челюсть. – Я знаю почти все.

– Ты говорила с Пэтти Шоу?

– Да, она мне звонила.

– Так я и думал. Наверное, Пэтти разболтала о моей поездке в Голливуд. Похоже, я дождался своего шанса. Меня заприметил один режиссер. Буду вторым Кларком Гейблом. Как тебе такое?

– Весьма неплохо, дорогой.

На секунду прекратив поиски консервного ножа, я с подозрением посмотрел на Хелен.

– Только подумай обо всех тех женщинах, что падут к моим ногам.

– Пока они будут оставаться у твоих ног, я не против.

– Разумеется, некоторые из них захотят большего. Такому риску подвергаются все кинозвезды. – Я разразился бранью в адрес консервного ножа. – Одного не пойму: мы что, не можем позволить себе нормальную открывалку? Эта же – полный хлам.

– Пэтти сказала, что ты уезжаешь на неделю. Я уложила твой смокинг. Вдруг в свободное время у тебя возникнет желание посетить ночной клуб. – Забрав у меня банку, Хелен открыла ее с видом профессионала.

Я широко улыбнулся:

– Вот это я понимаю – заботливая супруга. Да, хорошая мысль. Зайду в пару клубов. Интересно, там можно встретить Хэди Ламарр?

– Думаю, можно, дорогой.

Вдруг я почувствовал себя слегка виноватым.

– Думаешь, тебе будет одиноко? – спросил я. – Вот что я сделаю. Чтобы ты не скучала, я возьму напрокат собаку. Покупать не буду; зачем тратить деньги, если я вернусь через неделю? На нашей улице живет один парень; он ссудит мне своего эрделя за доллар в день. Тебе же это по душе, верно?

– Не думаю, что мы сможем взять эрделя в Голливуд, – поразмыслив, сказала Хелен. – В гостиницы – а я говорю о классных гостиницах – не пускают с собаками.

– Мы? Откуда взялось это «мы»? Кто сказал, что ты поедешь со мной?

– Во-первых, твой босс, а во-вторых, я сама. Нас двое, так что ты в меньшинстве, дорогой.

– Погоди-ка минутку, – разволновался я. – Ты же знаешь, такое нам не по карману. Нужно оплачивать счета. Осталось пятнадцать взносов за машину. И еще этот телевизор, который ты так хотела. За него тоже нужно платить. Поездку мы не потянем. Заметь, я бы с радостью взял тебя с собой, но давай смотреть на вещи трезво.

– Я знаю, нам придется несладко. Ведь у меня отменный аппетит, – мечтательно сказала Хелен. – Но если ты урежешь свои расходы на питание, мы справимся.

– Это тебе Пэтти Шоу донесла? Вот змеюка. Не вздумай ей верить, – предупредил я. – На работе всем известно, какая она обманщица. Буквально на днях…