Бумеранги (СИ) - Вечная Ольга - Страница 4

Смотрю на свое отражение, изрисованное чужой рукой. Дышу. Дышу. Умываюсь. Конца не будет. Либо я их отымею, либо они меня.

Ждать нельзя, этой девчонке - кто она там такая: журналистка, фанатка, детектив - с псевдонимом Элен - конец. Раз не захотел с ней разговаривать, они решили припугнуть? Что ж, я покажу им, на какие поступки способен запуганный звереныш. Тушу сигарету о собственное отражение в зеркале, в груди болит по-прежнему сильно, режет, тянет. Валить отсюда надо. И как можно скорее.

В шкафу не осталось ни одной вешалки, одежда на полу, вымазана, испорчена. Даже не знаю, что прихватить с собой. Фотография стены с надписью уходит адресату, и через секунду брат перезванивает.

- Костя? Я все понял, - его голос натянут, звенит. - Высылаю машину. Жди у подъезда. Никуда не уходи. Квартиру не запирай, сейчас направлю к тебе полицейских.

Отключаюсь, оглядывая помещение еще раз. Пишу Антону: «Я поеду на дачу. Слишком опасно, сам знаешь, не за чем волновать твоих. Не обсуждается».

***

Глоток свежего воздуха проясняет мысли. День близится к вечеру, темнеет. Фонари зажигаются, их тусклые лампы освещают спешащих с работы соседей, волочащих неподъемные пакеты с логотипом ближайшего супермаркета. Здороваюсь кивком головы, пытаюсь изобразить вялую улыбку. Старушка с клюкой и резким нравом, как обычно, проходя мимо, сетует, какая невоспитанная нынче молодежь - ни поздоровается, ни про здоровье не спросит.

Знали бы они все, что сегодня в подъезде орудовал… кто? Маньяк? Подражатель? Уничтожил обстановку в квартире, исписав ее дьявольскими надписями, значащими так много для тех, кто в курсе.

За подобные шутки следует отрывать головы, и на этот раз я настроен решительнее, чем когда-либо.

***

Сурдопереводчика у полиции, разумеется, нет и не было никогда, поэтому сажусь за сочинение, я ведь вроде как глухонемой. Вывожу на листе дату, время, подробно расписываю, где был, что делал (минуя Эльзу, конечно), момент возвращения домой и то, что обнаружил. Про Элен пока ни слова, хочу лично добраться до змеи, а полиция может спугнуть девку. Видел ее работу в клинике, слезы лились - успевай ведро подставлять. У полиции, конечно, есть свои методы, но у девчонки, судя по всему, хорошая крыша, раз она пошла напролом.

Кто стоит за новой волной травли? Зря они подсунули мне девчонку, с нее и начнем раскручивать клубочек, авось, внутри что-то ценное обнаружится.

О чем она там рассказывала на собрании? О нападении? Что ж, я ей устрою повод приходить в клинику снова и снова. Завтра ее слезы будут искренними.

Элен

Выше нос! Что бы ни случилось, всегда существует план «Б». Если нет плана «Б», то нужно успокоиться, сесть и придумать его.

Я не верю в бесплатный сыр, честных мужчин и безвыходные ситуации. Поэтому, когда кажется, что окружающий мир катится в чертов, заставленный раскаленными сковородками ад, просто держу пару пакетов с замороженными овощами поближе к заднице, совершаю особенно хороший поступок и терпеливо жду новой возможности. Важно распознать ее и не упустить. А еще важно - верить в себя. Иногда только на этом все вокруг и держится. Но часто именно с самооценкой - самые большие проблемы.

Еще немного, и я докопаюсь до истины. Осталось чуть-чуть.

Таблетка от головной боли, наконец, подействовала, и я уже почти отошла от неприятной сцены в клинике. Вдох-выдох. Полной грудью. Несколько раз, как учила бабушка. Она одна из немногих, кто всегда понимал меня, ее точными советами я и живу до сих пор. Хорошо, что они накрепко десятками длинных коготков впились в память, перекроили меня изнутри, заставляя взрывного подростка действовать согласно логике благоразумного человека.

Смотрю на свое отражение в примерочной огромного универсального магазина, куда заскочила за колготками, которые порвала, повалявшись в ногах Мистера молчаливое высокомерие. Сердце все еще истошно колотится, витаминизированная минералка охладила изнутри, но, кажется, бутылки воды недостаточно, чтобы успокоиться окончательно. Мне нужно что-то еще. Какая-то помощь или поддержка. Твердое плечо?

Как вспомню его долгий, ничего не выражающий взгляд в упор, пока рассказывала историю, грудь начинает сдавливать то ли от страха, то ли свитер вдруг становится слишком мал, толст и жарок. И хочется забиться в угол, в котором, обхватив себя руками, умолять оставить в покое. Не покидает чувство, что я вторгаюсь на запретную территорию. Туда, куда мне точно не нужно.

Пора на работу. Языковая школа «Дружба», увы, находится слишком далеко от клиники, где я сегодня провела несколько непростых часов. А с учетом незапланированного похода в магазин - есть большой риск опоздать. Так что хватит себя жалеть, собралась, родимая, и вперед! Никто кроме тебя этого не сделает. Не решит твои проблемы. Бабушка всегда говорила, что у меня нет возможности взрослеть постепенно. И мир не будет ждать, пока я стану мудрой и опытной. У бабушки были плохие предчувствия, она боялась оставлять меня без поддержки

Закутавшись в платок, я бегу к остановке, махая рукой водителю автобуса.

Удача оказывается на моей стороне, и водитель автобуса соглашается подождать, даря шанс добраться до ближайшей станции метро в течение пятнадцати минут. Пусть все получится.

Свободных мест нет, поэтому стою, держась за поручень, слушаю громкую музыку, рассматривая незнакомые вывески на домах. Третий раз в этом районе, чужом, незнакомом. И люди здесь будто другие. Смотрят на меня, как на лишнюю. Глупости все это. Просто после того, как Мистер молчаливое высокомерие обозвал самозванкой, стало неуютно смотреть в глаза даже незнакомцам.

Может и зря я пробилась в эту клинику. Есть большая вероятность того, что мне не поверят и не захотят помогать. Проходили много раз. Непонятно, на что я надеюсь, осуществляя вторжение.

Ветер едва не сбивает с ног, и я, втянув кулаки в рукава, быстрым шагом двигаюсь к трехэтажному старинному зданию, на первом этаже которого располагается нужная мне языковая школа. Студентам здесь платят мало: мы ж отличная рабочая сила, готовая за строчку в трудовой вкалывать на износ сутками, грех не воспользоваться. Но я отлично понимаю, что закончив ВУЗ, найти работу непросто. А так у меня за плечами будет неплохой стаж. Таким, как я, нельзя разбрасываться любыми возможностями.

- Ты едва не опоздала! - встречает меня громким возгласом Ира. Она старше меня на десять лет, но выглядят едва ли не моложе. Тоже блондинка, тоже высокая и худая. Нас с ней частенько путают ученики, на этой почве мы и сдружились пару лет назад: вместе обедаем, иногда пьем кофе в конце дня. - Скорее, дорогая! Твоя группа уже в сборе, ждут не дождутся.

Ира помогает мне стащить с плеч пальто, и, намотав на себя мой длинный шарф, буквально запихивает в кабинет, шепнув напоследок:

- Вадик твой здесь, кстати, - и беззвучно добавляет: - Отлично выглядишь.

И все. На этом дверь за спиной захлопывается, а передо мной пятнадцать человек. Что Ира только что сказала? Вадим тут?

Это она так предупредила меня за минуту до встречи с бывшим парнем? В этом заключалась помощь близкой подруге? О Боже.

Оглядываю аудиторию - лица знакомые, в этой группе я веду занятия с начала сентября, и за два месяца удалось подружиться практически со всеми. Передо мной мужчины и женщины разных возрастов, у каждого своя история, свои требования и ожидания от посещения курсов. Приходится крутиться. Я преподаю им разговорный английский и грамматику трижды в неделю. Какая у нас сегодня тема? Непросто вдруг вспомнить, к чему я готовилась весь вчерашний вечер.

Собрание в клинике сильно повлияло на мое состояние, расшатало нервы, хотя, по идее, должно было, напротив, успокоить. Боже, как вспомню глаза этого жуткого парня, его насмешливое, едва ли не брезгливое выражение лица, точные, резкие жесты. Необычная мимика, никогда не видела ничего подобного. И эта его записка, прожигающая совесть, заставляющая залиться густой краской. Как он догадался, что я лгу? И почему тогда не сдал меня куратору немедленно? Стоит ли идти еще раз в «Без имени»? Я заплатила за несколько занятий вперед, а это кругленькая сумма.