Бумеранги (СИ) - Вечная Ольга - Страница 12

В аудиторию влетает высокий мужчина около тридцати пяти лет в черном безупречном костюме, с длинными по плечи светлыми волосами и ослепительно всем улыбается. Он очень привлекателен, в момент становится тихо, и даже наша невозмутимая строгая преподавательница лишь часто моргает, вместо того, чтобы выставить непрошеного гостя вон.

- Извините, пожалуйста, отвлекаю вас самым бессовестным образом. Но я катастрофически опаздываю, нет времени ждать завершения пары. Я с разрешения декана, - у мужчины низкий приятный голос, чувствуется легкий акцент, будто русский ему не родной, вот только чей - не разобрать с лету. Зато можно отлично представить, как он ведет презентации перед аудиторией, переходя с одного языка на другой, даже не замечая этого. С той же самой улыбкой, с теми же легкими интонациями.

- Разумеется, - тушуется и рдеет Маргарита Егоровна. - Что же вы хотели?

Он кое-что объясняет ей вполголоса, протягивает бумаги, которые та внимательно изучает и понимающе кивает. После чего она обводит аудиторию рукой:

- Антон Игоревич - представитель крупной компании, и им нужны студенты для выполнения важной срочной работы. Подробнее он расскажет сам. Итак, кто хочет поучаствовать в этом, несомненно, стоящем и интересном проекте?

Практически все вскидывают вверх руки. Еще бы, восемьдесят процентов нашей группы - девчонки, и даже просто пообщаться с этим невероятным мужчиной - огромное удовольствие. Я бы первая подскочила с места в любой другой день, но только не сегодня. Все, чего сейчас хочется - это вернуться в общежитие, забиться в угол и оплакивать себя, краснея от стыда, мечтая забыть. Сколько до конца занятия? Целых тридцать минут!

- А вы не хотите попробовать?

Я поднимаю глаза от стола и понимаю, что теперь с Антоном Игоревичем мы смотрим друг на друга. Причем в упор. Оказывается, он подошел к моему столу, не поленился забраться вверх на несколько пролетов.

- Я? Нет, спасибо. Я очень занята.

- Вы с ума сошли! Такая возможность! - кудахчет преподавательница. - Если мне не изменяет память, вы же не так давно подходили, спрашивали, есть ли варианты приработка?

- Вы меня не помните? - спрашивает мужчина. - Антон, - напоминает свое имя почему-то без отчества. - Мы встречались… не так давно.

Вспыхиваю. А ведь он прав! Передо мной Костин брат собственной персоной, который прибыл в гостиницу ранним утром и улаживал вопросы с полицией и администрацией. Вот так совпадение! Или нет?

- Идемте, - говорит он серьезно, без тени улыбки. Тут же вскакиваю с места, торопливо собираю вещи в сумку и следую за Антоном вон из аудитории, чувствуя, как подгоняют в спину завистливые взгляды одногруппниц.

Пока иду позади Антона, быстро рассматриваю его. И правда хорош, есть между братьями что-то общее, и десять лет разницы в возрасте выражаются прежде всего в десяти килограммах мышечной массы, которые младшему еще предстоит набрать.

На лестнице почему-то он поворачивает не вниз, а вверх, и, добравшись до пятого этажа, услужливо открывает дверь в кабинет замдекана. Девушки в деканате лишь улыбаются, ничего не имея против.

- Присаживайтесь, пожалуйста. Может, чай, кофе?

Это он меня спрашивает? Конечно меня, в кабинете никого больше нет. Большое искушение, но все же я отказываюсь.

- Как хотите. Мой брат называет вас Элен, я, пожалуй, буду так же. Вы не против?

- Разумеется, как будет удобнее. Приятно с вами познакомиться, простите, что не узнала сразу. Все еще не могу прийти в себя после… случившегося ночью.

- Понимаю. И немало удивлен, что вы решились пойти на занятия. Сначала я заехал в общежитие, но, оказалось, вы не из тех, кого шок может выбить из привычного ритма жизни. Это похвально, - задумчиво говорит он, присаживаясь напротив. Смотрит в глаза. Они у него светло-голубые, как у Кости.

- Извините, можно бестактный вопрос? Я изучала в школе языки, поэтому мне безумно интересно, кто вы по национальности? Никак не могу разгадать акцент, - и закрываю рот, понимая, что сболтнула лишнее. Слишком много кофе и впечатлений за утро.

- Что, простите? - он немного удивлен.

- Это вы меня простите, пожалуйста. Не мое дело. Просто у вас с братом необычная внешность. Вроде бы славянская, но что-то такое есть…

- Наша мать была норвежкой, - улыбается он, откинувшись в кресле замдекана, как в своем собственном. Осматривает содержание стола, даже позволяет себеполистатьнекоторые папки, переложить с одного места на другое, сделав так, как ему больше нравится.

- Я не стал приглашать вас к себе в офис, на это ушло бы много времени, и существовал риск, что вы попросту не придете. И обедать у меня сегодня нет возможности.

Решаю помочь ему перейти сразу к делу:

- Вы здесь из-за Кости, верно? У него проблемы? Этот… мужчина… Седой. Он подал на Костю в суд? Надеюсь, у вашего брата нет сотрясения после драки? Мне так неловко, что из-за меня он пострадал. Если я могу хоть что-то сделать, чтобы оправдаться в ваших глазах, только скажите.

- Можете, Элен, - снова улыбается он мягко. Немного расслабляюсь, чувствуя, как ноют мышцы спины, которую держу излишне прямо. И колени, которые сжимаю чересчур сильно.

- Не буду ходить вокруг да около. Я действительно хочу предложить вам работу. И документы перед вами на столе - настоящие. Уверяю, запись в трудовой о стажировке в «RAZA.Planets» не оставит ваших будущих работодателей равнодушными. Рекомендации напишем вам идеальные, комар носа не подточит. - Он бросает взгляд на сотовый, мотает несколько сообщений, читая и хмурясь. - К делу. Вы же свободно говорите по-английски?

- У меня высокая квалификация. Могу показать…

- Не нужно ничего показывать. Не беспокойтесь так сильно, пожалуйста. Все в порядке, не паникуйте. Мой брат сделал то, что посчитал единственно правильным: помог попавшему в беду беззащитному человеку. На его месте я бы поступил точно так же, ни секунды не колеблясь. Мне очень жаль, что такое случилось с вами, и, уверяю, Седой уже ослеп на один глаз, и на этом его беды не закончатся. Но здесь я по другому вопросу.

Он наливает воды в стакан, выпивает. Я сижу, затаив дыхание, ловя каждое слово, каждое движение.

- Не уверен, в курсе ли вы… Но у нас с Костей уже давно нет поддержки родителей. Только дедушка, который он живет в Норвегии, и видимся мы нечасто. Семейным бизнесом руковожу фактически я один, впрочем, это неважно. Хочу сказать, что последние годы за Костю отвечаю только я, он мне больше, чем брат. Как сын. И поверьте, я знаю, о чем говорю, собственные дети у меня тоже имеются.

Он снова улыбается, достает из портмоне фотографию двух светловолосых, как снег в горах, деток, около пяти лет. Затем тяжело вздыхает, между бровей появляется глубокая морщинка, носогубные складки обозначаются резче.

- Татьяна Петровна из клиники сообщила мне о той записке, обидевшей вас. С ним сложно. Пытаюсь подобрать правильные слова, но не получается.

- Говорите, как есть. Я все понимаю.

- Вы ведь слышали, что Костя один из выживших «попаданцев»?

- Да, конечно, - я снова вспыхиваю. Именно поэтому я и пришла в клинику - из-за «попаданца», но сказать об этом не решаюсь, понимая, как признание будет выглядеть со стороны.

- Слишком популярная секта, больше шести лет я пытаюсь замять тот грандиозный скандал, но раз в год-полтора обязательно находится умник-умелец, который раскапывает информацию и начинает нападать. Издеваться. А Костя воспринимает подобные… случаи близко к сердцу. Вот и сейчас опять… тварь завелась. Уничтожила его квартиру, всколыхнула в душе страшное. Я хочу увезти Костю из страны, пока эту сволочь ищут.

- Правильное решение.

- Да, но все не так просто. Основной филиал компании у нас в Москве, я не могу собрать сумки, сгрести в кучу семью, и на следующий день отбыть, все здесь бросив. И одного его не отпущу.

- В Европу?

- В Штаты поедем. И сейчас мы подходим вплотную к тому, ради чего я сорвал вас с занятий. Костя - инвалид.