На службе Отечеству, или Пешки в чужой игре (СИ) - Самойлова Инга Михайловна - Страница 2

Они были женаты меньше года и, хотя любили друг друга, но без скандалов не обходилось — оба были упрямы, себе на уме, имели разные, не схожие интересы, что приводило к разногласиям. Но чем громче был скандал, тем жарче, страстнее проходило примирение — они не вылезали из спальни сутками. А потом начиналось все сначала: вместо того, чтобы заниматься «домашним очагом», как хорошей добропорядочной супруге, несравненная Лиз пропадала до позднего вечера вне дома, выполняя поручения эсдеков[6]. Алексея политические увлечения жены удручали, но чем больше он пытался повлиять на жену, тем больше было сопротивление с ее стороны.

Алексей только сейчас сообразил, что уже минут пять тупо смотрит в газету, ничего не читая. Он судорожно сжал ее края и стал считать до десяти. «Раз, два, три…»

За дверью спальни что-то грохнуло.

Алексей чертыхнулся и шепотом медленно стал считать снова.

— Раз, два, три, четыре… Лиз, черт побери, сколько можно ждать! — Он вскочил на ноги и быстро направился к спальне.

Распахнув дверь, он уставился на жену. Лиза, одетая лишь в панталончики и корсет, стояла возле их обширной кровати, на которой были разбросаны ее платья.

Она взглянула на него своими большими голубыми глазами с мольбой о прощении.

— Ты еще не одета, — с расстановкой произнес Алексей. — Позволь узнать, почему?

Он успел заметить, как в ее глазах полыхнул огонь, прежде чем она прикрыла их длинными ресницами, пряча от него свои эмоции.

— Я не могу выбрать, — ответила она обескуражено, театрально махнув рукой на платья.

Уголок рта Алексея недоверчиво изогнулся вверх. Выбрать наряд никогда не было трудностью для Лизы. Она затеяла игру по каким-то причинам, и он решил подыграть ей.

— Позвала бы меня. Я бы тебе помог, — сказал он, закрывая дверь. Затем повернулся к жене. Все-таки она чертовски хороша! Ее фигурка песочных часов сводила его с ума.

Лиза наклонилась к кровати за одним из платьев, и Алексей уставился на ее аппетитную попку, невольно задержав дыхание.

— Может быть это? — прикладывая платье к себе и поворачиваясь к мужу, поинтересовалась Лиза. Одежда скрыла от него — к его глубокому разочарованию — ее восхитительное тело.

— Может быть, — ответил он, вздохнув. — Хотя. Возможно, лучше голубое.

— То, что с белыми лентами? — вновь склоняясь над кроватью, спросила она. Алексей снова задержал дыхание. Он с ума сходил по ее стройным ножкам! Кому к чертям нужен концерт?!

Когда Лиза повернулась, он стоял уже рядом, приблизившись к ней с грацией хищника. Ей пришлось приподнять голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Алексей забрал из ее рук платье и бросил его на кровать, затем неторопливо положил горячие ладони на ее тонкую талию, переходящую в крутой изгиб бедер. Притянул к себе, не спеша склонился к ее губам.

— А как же концерт? — прошептала она. Ее руки скользнули по его плечам и оплели его шею.

— Концерт подождет.

Алексей поцеловал жену. Она мгновенно ответила ему с заразительной пылкостью. В следующий момент он подхватил ее на руки и опустил на постель. Его губы скользнули по ее шее, коснулись в поцелуях плеч и спустились к так соблазнительно выпирающим из корсета нежным чувствительным грудям. Его руки прошлись по ее телу и неожиданно его рука наткнулась на какие-то бумаги, спрятанные под простыней! Они так явственно хрустнули под его весом, что оба замерли — Лиза от страха, Алексей от неприятной догадки.

Он отстранился от жены и вынул бумаги, спрятанные видимо наспех и не очень удачно. Кинув взгляд на текст, носящий политический характер, и соскользнув с кровати, он встал на ноги. Лиза напряженно смотрела на мужа, который раздраженно провел пятерней по черным, как смоль, волосам.

— Что это? — произнес он, сдерживая раздражение и гнев.

— Ленин. «Шаг вперед, два шага назад»[7], - вздернув подбородок, ответила Лиза, хотя точно знала, что Алексею не требуется ответа на его вопрос. Лучше было промолчать или мило так извиниться, но она не удержалась от сарказма. Муж не желал вникать в политику, то есть был политически совершенно неграмотен!

Алексей тоже не удержался от язвительности:

— Да! Как у нас — шаг вперед, два назад!

Он резкими движениями поправил воротничок и галстук и вышел из комнаты. У него никак не укладывалось в голове то, что пока он с нетерпением ждал ее в гостиной, его милая женушка изучала труды Ленина! Какого черта! Он надел пальто и шапку и покинул квартиру. Дверь громко хлопнула за его спиной.

Выйдя из дома, он сел в крытые сани, ожидавшие их на улице. Возничий хмуро посмотрел на него. Дожидаясь господ, он промерз до костей.

— Куда прикажете, барин?

Алексей молчал. Поймав лютый взгляд пассажира, возничий отвернулся и предпочел еще подождать.

Через пять минут вышла Лиза, на ходу запахивая меховое манто[8]. Она села рядом с мужем. Он приказал возничему трогать, назвав адрес.

Некоторое время ехали молча. Глебов кипел от гнева, и Лиза не решалась с ним заговорить. Спустя некоторое время Алексей почувствовал теплую ладошку жены на своей замершей руке — он не взял перчатки, когда выскочил из дома. Ее рука согревала, но Алексей по-прежнему сохранял холодное выражение лица.

— Ну, прости меня, — прошептала она искренне, наклонившись к нему. — Любимый мой. Хороший. Ласковый. Добрый, — нежно с расстановкой шептала она ему на ухо.

— Ты читала, пока я тебя ждал, — произнес он, все еще сердясь.

— Ну, прости меня, — проканючила она, погладив его пальцы. Он повернул к ней голову и посмотрел в глаза. Она виновато улыбалась. Алексею стало совестно.

— Надеюсь, и ты не будешь сердиться на меня, — сказал он, сжимая ее руку.

— Конечно, нет, — поспешила с ответом Лиз. Затем нахмурилась и с подозрением спросила:

— Ты это о чем?

— Мы не опаздываем на концерт.

— Не опаздываем?

— Да. В последнее время мы так часто опаздываем куда-либо по твоей… э… нерасторопности, что я решил немного оставить времени про запас.

— Немного. Сколько?

— Полчаса. — соврал Алексей, но тут же признался. — Час.

— Час! — Лиз ахнула.

— Заметь, что и этого не хватило бы!

— Обманщик! — рассердилась Лиза и попыталась выдернуть свою руку из его руки, но безуспешно. Он притянул ее к себе и крепко обнял.

— Ты обещала не сердиться, — напомнил он со своей примечательной усмешкой проказника на лице.

— Ты меня обманул! — Лиза упорно сопротивлялась его обаянию и чувственной власти над ней.

— А ты в который раз обещала мне не опаздывать. — Он наклонился к ней поближе.

— И что теперь? Ты намерен мне всегда лгать?

— Ну, как сказать. Надеюсь, ты сама перестанешь меня обманывать.

Лиза молчала, покусывая губы.

— Я не хочу сейчас об этом говорить. — Она оттолкнула мужа и, усевшись как великосветская дама, выпрямилась стрункой.

Алексей насмешливо хмыкнул и, откинувшись на спинку сидения, засунул замершие ладони в карманы пальто.

В Дворянское собрание прибыли вовремя. Великосветские особы прибывали к парадному подъезду. Алексей выбрался первым из саней и протянул руку жене. Помогая Лиз спуститься с саней, он заметил, что под длинным платьем мелькнули ее голые лодыжки.

— Ты не надела чулки, — обличающе прошипел он жене на ушко.

Она искоса посмотрела на него:

— Конечно. Ты ведь хотел уехать без меня — я торопилась.

На этом перепалка закончилась. Войдя внутрь здания, они оказались в гуще чопорной светской публики. Приглушенные разговоры, шелест пышных женских юбок и дорогих нарядов, запахи изысканных духов и ароматных сигар.

Алексей смотрел на свою жену и испытывал гордость — она была естественна и великолепна и в этом зале дворянского собрания среди светской толпы, и где-нибудь среди обычных обывателей. Лиза, поймав его взгляд, улыбнулась.