Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна - Абнетт Дэн - Страница 2

И повесть перестала быть повестью. Полагаю, я осознал это, когда перевалил за двадцать тысяч слов. Тогда я предупредил Ника, что у меня получается нечто довольно длинное, и он велел не останавливаться. Спустя три недели я завершил полноценный роман, «Магос», который и занимает всю вторую половину этой книги. Это полностью новая, абсолютно оригинальная история из цикла об Эйзенхорне. Она родилась случайно и не желала сознаваться, что представляет собой роман, даже когда я ее уже писал. Она объединяет старые рассказы, тоже включенные в антологию, и служит прологом к «Парии» – довольно внушительным по объему.

Кроме того, вопреки всем планам, он стал совершенно непреднамеренным четвертым романом в трилогии об Эйзенхорне. Как я уже говорил, случайности случаются.

Итак, эта книга содержит старые рассказы, которые вы уже, возможно, читали, а также рассказы, которые раньше не печатались, рассказы, которые, как вы думали, не имеют к этому циклу никакого отношения, – и новый роман об Эйзенхорне.

Даже если вы уже знакомы с моими старыми произведениями, я советую вам их не пропускать. Когда доберетесь до «Магоса», усилия, потраченные на повторное чтение, окупятся.

Хотя истории в книге идут в хронологическом, пусть и не строгом порядке, я преднамеренно поменял кое-какие вещи местами, чтобы обеспечить необходимый контраст и разнообразие. Специально для перфекционистов я составил хронологию, в которой происходят события произведений, в том числе романов из цикла об инквизиторах. Но это просто последовательность, в которой все случалось, а не лучший порядок для чтения.

Надеюсь, вам понравится это неожиданное дополнение к канонической трилогии об Эйзенхорне. Если вы читали «Парию», то уже знаете, что случится дальше, однако тут вас тоже ждет немало сюрпризов. «Магоса» нельзя назвать проходной историей. В нем происходят весьма серьезные вещи, которые окажут неожиданное воздействие на Грегора Эйзенхорна.

По крайней мере для меня они были тем еще сюрпризом.

Дэн Абнетт,

Мэйдстоун, август 2017 г.

Я считаю, что память – это лучшее, чем мы обладаем как вид. С помощью памяти мы можем собирать, анализировать и передавать знания, способные тем или иным образом послужить благу человечества и во имя бессмертной славы нашего Бога-Императора, да будет вечно стоять Его Золотой Трон!

Забыть об ошибке – значит потерпеть поражение снова, так говорится в учении Тора. Как может великий лидер планировать военные кампании, не зная о битвах, которые были выиграны или проиграны в прошлом? Как солдаты впитают его наставления и станут лучше без этого дара? Как распространять Экклезиархии ее послание, если люди не будут сохранять сказанное в памяти? Кто такие ученые, клерки, историки и летописцы, если не служители памяти?

И что есть беспамятство, как не пренебрежение памятью и утрата бесценных знаний? Разве не достойно оно презрения?

Всю жизнь, служа Его Благороднейшему Величеству Императору Терры, я веду бесконечную войну с этой напастью. Я стремлюсь отыскать забытые вещи и вернуть их в хранилища памяти. Я копаюсь в темных местах, разгоняю тени и переворачиваю страницы, которые никто не переворачивал уже очень давно. Я задаю незаданные вопросы и ищу ответы, которые иначе никогда не были бы озвучены. Я – собиратель, раскрывающий утраченные секреты молчаливой Вселенной и возвращающий их в сферу человеческих знаний, чтобы они когда-нибудь обеспечили нам лучшую жизнь среди жестоких звезд.

Моя специальность – Материа Медика, ибо медицина была моим изначальным призванием. Наши знания механизмов работы собственного тела обширны и достойны восхищения, но новая информация о биологии своего вида никогда не может быть избыточной, так же как и о том, как защитить, восстановить и улучшить то, что уже есть. Участь нашего рода – выживать в Галактике, которую рвет на части война. А где война, там и верные ее спутники – раны и болезни. Можно даже сказать, что чем страшнее война, тем быстрее развивается медицина. И напротив, когда армии разбиты и отступают, наука тоже теряет занятые позиции. Она увядает и погружается в воды забвения. И я стремлюсь восполнить эти пробелы.

Именно с этой целью я прибыл на Цимбал Йота в конце сорок восьмого года своей жизни. Я искал Эбхо. Для справки скажу, что это был третий год Дженовингской кампании в сегментуме Обскурус. Прошло что-то порядка девяти месяцев после первой вспышки Чумы Ульрена среди легионов Гвардии, расквартированных на самой Дженовингии. Чума Ульрена, также известная в народе как «кровавая пена», получила имя в честь своей первой жертвы, старшего сержанта Густафа Ульрена из 15-го Мордианского полка – если память мне не изменяет, а я уверен, что нет.

Если вы изучали историю Империума и Материа Медика, то совершенно точно должны помнить о Чуме Ульрена. Болезнь, разъедающая тело, лишающая сил, крайне заразная. Она поражает внутренности человека, все жидкости густеют, костный мозг деградирует, а кожа покрывается зловонными волдырями и бубонами. Между моментом заражения и смертью обычно проходит четыре дня. На поздних стадиях болезни рвутся органы, кровь эмульгирует и сочится сквозь поры. У человека начинается сильный бред. Некоторые считают, что к этому времени болезнь поражает не только тело, но и душу. Смертность практически стопроцентная.

Болезнь возникла на Дженовингии без предупреждения, и уже через месяц Медике Регименталис фиксировали по двадцать смертей в день. Никакие препараты и процедуры не могли даже замедлить развитие эффекта. Невозможно было найти возбудитель. И, что хуже всего, несмотря на все более строгие меры карантина и зачистки, ничто не могло сдержать заражения. Неизвестны были ни переносчики, ни способы передачи.

Так же как постепенно слабеет от болезни человеческий организм, так и Имперская Гвардия теряла силы по мере того, как лучшие бойцы гибли от заразы. Через два месяца советники магистра войны Рингольда уже сомневались в целесообразности продолжения кампании. На третий месяц Чума Ульрена каким-то невероятным образом появилась на Дженовингии Минор, Лорхесе и Адаманаксере Дельта. Четыре эпицентра заболевания прямо на основной линии наступления Империума в секторе. В это же время болезнь распространилась на гражданское население Дженовингии, и Администратум выпустил заявление о пандемии. Говорят, что небеса над городами этого славного мира потемнели от полчищ мух, а запах биологического разложения чувствовался в любой точке планеты.

Тогда у меня была должность в бюрократической структуре Лорхеса, и я оказался в составе чрезвычайного комитета, занятого поиском решения. Очень утомительная работа. Я провел около недели в архиве, не видя солнечного света, контролируя систематическое извлечение информации из этого громадного и пыльного колодца знаний.

Мой друг и коллега, администратор-медика Ленид Ваммель, первым привлек наше внимание к Пиродии и Терзанию. Эта прекрасная идея стала результатом изучения материала и сравнительного анализа и лишний раз продемонстрировала нам, какая у Ваммеля отменная память.

По распоряжению главного администратора-медика Юнаса Мальтера мы выделили шестьдесят процентов ресурсов, которыми располагали, для дальнейшего изучения инцидента на Пиродии, а также разослали запросы во все окрестные миры с просьбой поднять их архивы. Мы с Ваммелем лично консолидировали получаемую информацию, абсолютно уверенные в том, что разогнали именно ту тень, что надо, и докопались до полезной истины.