Любимая учительница (СИ) - Зайцева Мария - Страница 15

Цирк, короче говоря.

— И какие же позитивные эмоции я могу получить в ночном клубе?

— Как это, какие? — ужасно удивилась Вика, — ты что, не ходишь совсем развлекаться?

— Я не люблю этот вид отдыха. Не мое.

Ну не признаваться же мне, в самом деле, что весь мой опыт развлечений в основном ограничивается только походами в гей-клубы с Юриком? И да, там было весело. Но только потому, что не приставал никто.

Не сказать, что и в обычном клубе меня прямо сильно зажимали, но из двух моих походов, еще до появления Юрки, один закончился плачевно. Моим побегом в одних туфлях зимой по морозцу, и последующей оживленной гонкой по городу. С перепуганным насмерть таксистом, который, наверняка, сто раз пожалел о своем решении остановиться и довезти меня.

Веселые горячие гости с юга, которым я непонятно по какой причине тогда приглянулась, правда, быстро позастревали в наших сугробах низкими пузиками тонированных "приор" и остыли.

А вот я еще долго шарахалась от любых развлекательных заведений нашего города.

— А может, тебя Юрий не пускает? — прищурилась Вика. — Ревнует?

— Да было бы кого…

— Ну тогда я совсем не понимаю. Мы идем в компании, пять человек, просто посидим, поболтаем. Что ты как чужая? Надо же вливаться!

В принципе, да… Надо бы. А то уже больше месяца прошло, как работаю, а все смотрят, сверлят взглядами, оценивают. А так, может, дружеские отношения укреплю с молодыми коллегами.

— Ладно, я подумаю, конечно…

— Вот и договорились, — обрадовалась Вика. — Юру не бери, у нас девичник!

— Хорошо.

Раздумывая, когда это я уже успела договориться, ведь сказала только про подумаю, я попрощалась с чересчур активной коллегой и пошла на пары.

У меня сегодня вечерние лекции у выпускников. Будем говорить про Пастернака.

Я улыбнулась, предвкушая лекцию.

За прошедшие две с половиной недели, мне удалось наладить работу со старшекурсниками. Не знаю, что было тому причиной, я пыталась анализировать, но пока что формулу окончательную не вывела.

Я, конечно, старалась следовать своему принципу и делать занятия интересными, но в то же время понимала, что прыгать без конца, как иллюзионист, показывая все новые и новые фокусы, не буду. Это неправильно и глупо.

Формат работы должен меняться, лекции, семинары, практикумы — все может быть интересным. Как и любой из писателей. Главное, найти ключ.

Как там в старом фильме, который я очень любила когда-то, "Ключ без права передачи". Только там про школьников. Но и к студентам применимо.

Но, я думаю, что больше, чем сам материал, моих студентов привлекала не подача, а искренность. Я любила свой предмет, горела им, и, наверно, этот огонь как-то им передавался. По крайней мере, я с некоторых пор каждый раз радовалась, идя на пары к старшекурсникам.

Хотя, и огорчалась тоже.

Но это уже личное, это уже не имело отношения к работе.

После памятного инцидента в аудитории, когда два моих студента чуть было не подрались, деля меня (брррр… до сих пор в шоке), прошло две недели.

И за это время я не видела ни одного из них.

Шатров уехал на какие-то соревнования, зарабатывать очередное золото для университета. Дзагоев просто не ходил на занятия.

Наверно, я должна сказать, что сразу стало легче и спокойнее дышать, но, черт! Это было не так. Абсолютно не так!

Меня в первую очередь терзали муки совести, потому что, несмотря на то, что, вроде бы, повода не давала, но все равно считала себя виноватой в произошедшем.

Миллион раз я перебирала в памяти события, складывала, как паззлы, раскладывала и ломала, и, в итоге, пришла к выводу, что, скорее всего, я как-то не так себя изначально повела. Позволила. Дала надежду.

Не знаю, правда, чем.

Одевалась скромно, можно сказать, по-старушечьи. Прически носила скучные, волосы не распускала. Лицо не красила. Очки в пол лица… Туфли вот только на высоком каблуке носила, но здесь уж никуда не денешься. Мои сто шестьдесят диктуют условия.

Что могло стать для парней, таких разных, триггером?

Да все, что угодно!

Возраст такой, двадцать три, двадцать четыре — уже не спермотоксикоз, как в юности, но самый активный, самый зажигательный.

Я, может, просто посмотрела на секунду дольше, чем положено, и сама не заметила, а они уже… Зажглись…

Или просто наложились обстоятельства.

Пожалуй, теперь это неважно. С чего началось? Да какая разница? Главное, как это все исправлять!

Мальчики не ходят на занятия, по моей вине.

Конечно, их не исключат, кто ж захочет терять ходячую рекламу?

Но все равно приятного мало.

Так что, несмотря на то, что, по крайней мере, со старшим курсом отношения в целом меня радовали, в отличие от первокурсников-бездельников, червячок совести грыз постоянно.

Это днем. А по ночам мне повадились сниться всякие неприличные сны.

Наверно, это организм так среагировал на эмоциональную встряску.

Во сне меня преследовал рычащий шепот, рассказывающий, какая я сладкая, как мне будет хорошо, надо только позволить, только разрешить. Голоса двоились, и низкое рычание перемежалось с тихим сексуальным хрипом, соблазняя, не разрешая даже подумать о том, чтоб оказать сопротивление. От этого все тело пылало, буквально горела кожа, так сильно, что страшно было прикоснуться, и понималось подспудно, что пожар этот можно погасить. Достаточно позволить обладателям голосов… Позволить то, на чем они настаивают. Я металась, словно в горячке, к утру простыни были абсолютно мокрые от пота, и приходилось долго принимать контрастный душ, успокаиваясь и настраиваясь на рабочий день.

Что это такое было, я не могла понять и не хотела об этом думать, старательно забивая тревожные мысли постоянными размышлениями о рабочих моментах, планированием, какими-то посторонними вещами. Потому что, стоило остановиться и отпустить контроль, наваливались воспоминания, одно жарче другого, на них накладывались горячие ощущения от ночного кошмара, и на выходе получалась гремучая смесь из эмоций и реакции тела. Такая бомба, вероломно заложенная в меня, которая грозила взорваться в самый неподходящий момент.

Например, как раз, когда я увижу тех, кто мучил меня ночами. И что из этого получится… Лучше не думать, нет, не думать!

И, самое страшное, что никому, абсолютно никому я не могла рассказать о происходящих со мной вещах!

В первую очередь потому, что сама еще не понимала до конца, что случилось. Ну и затем, даже если допустить… Даже если подумать… То ведь это же стыдно! Ведь это же ужас! Это как раз те вещи, которыми мало того, что никогда не интересовалась, так еще и осуждала! И никогда, даже в страшном самом сне не могла представить, что сама попаду в это. Как муха в паутину! Липкую, сладкую, будоражащую. Когда мозг понимает, что надо высвобождаться, иначе увязнешь и потеряешь себя, а тело всеми нервными окончаниями радостно продолжает наматывать новые и новые слои паутины! И ждать своего паука. А в моем случае даже не одного…

Брррр…

Вот как так? Я же — человек разумный? Ведь правда? Всегда так думала. Так какого черта происходит? Какого черта бессознательное мной управляет???

И, самое главное, зачем я вообще об этом переживаю?

Мальчики уже наверняка переключились на других девушек, как я им и советовала.

Я на мгновение представила, что вот они заходят в аудиторию с висящими на крепких шеях подружками, и сразу стало плохо. Прямо вот очень. Физически.

А ты, оказывается, та еще собака на сене, Таня.

Привыкай к этой мысли.

Хотя, все может быть проще.

И эту немыслимую реакцию тела вполне можно снять. Терапию провести.

Раньше мне секс не особо был нужен. Да, было приятно, но я искренне не понимала, чего это все вокруг так пляшут. О том, что женщина может получить удовольствие, я, конечно знала. Но сама никогда не получала. По крайней мере так, как это описывали соседки по общежитию и девчонки в детском доме.