Невеста эльфийских кровей - Караюз Алина - Страница 36

Ринка увидела изможденное лицо, утонувшее среди взбитых подушек. Бледное, словно морская пена, с глубоко запавшими щеками и заострившимся носом.

Это был эльф. Молодой и, вероятно, когда-то очень красивый. Но сейчас его красоту и молодость съела болезнь.

Длинные высохшие руки лежали поверх одеяла. Черные волосы эльфа, аккуратно расчесанные чьей-то заботливой рукой, еще больше оттеняли его болезненную белизну. Шелковая сорочка казалась слишком большой, в широком вороте торчали птичьи ключицы. На тонкой шее выделялся кадык. А под ним слабо поблескивал серебряный обруч. Такой же, как у нее, только без глупых монеток.

Лиатанари обошел пораженную девушку и опустился на колени перед кроватью. Осторожно сжал пальцы больного.

— Эльканэ, — его голос был полон страдания, — посмотрите, кого мы привели.

Черные ресницы дрогнули, поднимаясь. Под ними тускло блеснули белки.

И Ринка застыла, не в силах шагнуть ни вперед, ни назад.

Это был взгляд мертвеца. Существа, чья душа давно и безнадежно болталась на Грани. Того, кто смирился со своей участью и хотел лишь одного — чтобы его отпустили.

С видимым усилием больной разлепил пересохшие губы:

— Зачем…

— Так надо, эльканэ. Вы нужны Эльвериоллу.

Тот тихо выдохнул.

Ринка почувствовала смятение. Ей было горько и страшно стоять здесь, на пороге комнаты, ставшей склепом. Смотреть на того, кто желал смерти быть может больше, чем она когда-либо хотела жить. Того, чей дух был сломлен, а тело иссохло до срока. Того, с кем ее, не спросив, соединили брачными узами.

Сердце девушки содрогнулось от нахлынувшей жалости. Жалела она этого несчастного или себя? Ринка не знала.

Под взглядом эльканэ она попятилась назад.

Но чья-то рука подтолкнула ее вперед.

— Рано еще убегать, аэри, — проворчал Тессиль. — Вы же хотели узнать, кто ваш настоящий супруг?

Ей пришлось подойти к кровати.

— Знакомьтесь, аэри. Эландриль Каламрис, последний принц крови, наследник Эльвериолла и ваш драгоценный супруг.

Ожерелье на шее немного нагрелось. Ринка машинально коснулась его и увидела, как серебряный обруч на шее больного вдруг засветился.

— Нет, — она покачнулась, чувствуя, как все крепче затягивается удавка на шее. — Я не хочу…

— Видят боги, он тоже не хочет, — зло выплюнул Лиатанари. — Но придется. Мы не можем допустить, чтобы королевская кровь угасла. Если это случится, для Эльвериолла настанут темные времена.

Аэри, — Тессиль погладил ее по плечу, — судьба указала на вас и выбрала именно вас в качестве его пары. Без вас он умрет. Точнее, давно бы умер, если бы мы не держали его на этом свете с помощью магии.

— Умрет? Но почему?

Она бессильно оглянулась на двери. Нет, сбежать не дадут. Да и куда бежать?

— Потому что только ваша кровь может спасти его. Отданная добровольно.

Несколько бесконечно долгих секунд больной и его невольная спасительница смотрели друг на друга. Знакомясь, изучая, пытаясь понять мотивы и тайные мысли.

Потом эльканэ шепнул:

— Оставьте нас.

Его голос был еле слышен, но аэры тут же встрепенулись.

— Ваше Высочество, вы уверены? — Лиатанари глянул на Ринку.

Он ей не доверял. Дочь предателя — что может быть у нее в голове, кроме мести за смерть отца? С какой стати она станет спасать того, кого ее отец когда-то пытался убить?

— Иди… — Эландриль с трудом приподнял иссохшую руку, и она тут же безвольной плетью упала обратно.

— Идем, — Тессиль положил руку на плечо друга. — Пусть побудут вдвоем.

Все это время Ринка стояла, прикипев взглядом к лицу эльканэ. Но услышав слова красноволосого эльфа, растерянно оглянулась.

Как, они оставляют ее здесь, с этим полутрупом? Но она не хочет! Она боится его, как всякое здоровое существо боится и бежит от смерти и тлена.

Тессиль поймал ее умоляющий взгляд. И едва заметно качнул головой: так надо.

Вслух же негромко сказал:

— Мы будем рядом.

Дверь закрылась с легким стуком. Ринка еще смотрела на нее, не в силах заставить себя повернуться к эльфийскому принцу, когда тот сам заговорил.

— Мне очень жаль…

У него был слабый и хриплый голос. Словно он сорвал его.

Обескураженная девушка глянула на больного.

— Жаль?

О чем он жалеет? О своем состоянии? Или о том, что его жизнь зависит от нее?

О чем может сожалеть умирающий эльфийский принц, не проживший и четверти своего века?

— Я… не хотел…

Его бледные до синевы, потрескавшиеся губы дрогнули в слабой улыбке.

И Ринка внезапно почувствовала прилив сострадания. Шагнула ближе, не зная, что делать и что говорить, и вдруг поняла, что глаза у эльканэ красные, будто рубины. Рубиновые глаза в обрамлении черных как ночь ресниц. На бледной коже это смотрелось завораживающе и пугающе одновременно.

А еще он был очень красив той хрупкой болезненной красотой, что присуща лишь умирающим. Почти прозрачная кожа с тонкой росписью вен, правильные черты: высокий лоб, узкий нос, изящная линия скул и подбородка…

Ему бы добавить немного румянца, придать немного блеска глазам…

И он стал бы самым прекрасным эльфом из всех, что можно себе представить.

Подчиняясь порыву, Ринка прижала ладони к груди и с чувством произнесла:

— Я вас ни в чем не виню, эльканэ. Вы такой же заложник ситуации, как и я. Но я не могу стать вашей женой… — Она запнулась, чувствуя, как глаза наполняются непрошеными слезами, а сердце сжимается в беспросветной тоске. — Я… я люблю другого…

Стоило этим словам сорваться с ее языка, как девушку накрыла волна облегчения. Словно вместе с признанием она сбросила с себя тяжкий груз.

— Я знаю. — Эльканэ шевельнул рукой в сторону кресла, что стояло почти вплотную к кровати. — Прошу вас… присядьте. Мне тяжело… говорить…

— Знаете?! Как?!

Ринка буквально рухнула в кресло. Ее глупое сердечко колотилось так сильно, что ей казалось, будто весь дворец слышит этот немыслимый грохот.

— У вас свой дар, у меня — свой.

Теперь они были так близко, что девушка могла пересчитать ресницы на глазах эльканэ. А тот смотрел на нее с легкой улыбкой, но за этой улыбкой пряталась обреченность.

— Вы читаете мысли?! — ахнула девушка.

— Дайте мне вашу руку, — прошептал принц.

Ринка вздрогнула, обнаружив, что снова попала во власть его глаз.

— Боитесь? — он понимающе усмехнулся.

Она помотала головой. Ее хрупкие пальчики коснулись его высохшей кисти.

И вновь брачное ожерелье вспыхнуло легким жаром.

— Что это? — свободной рукой Ринка притронулась к шее.

Принц сжал ладонь, беря ее пальцы в плен. У него оказалась сильная хватка, непривычная для такого хрупкого существа.

— Я краду ваши силы.

Эландриль больше не улыбался. Его лицо было серьезным, взгляд — открытым и строгим. И Ринка поняла, что это не шутка и не метафора. Он буквально крадет ее силы.

— Это… опасно? — она покосилась на его руку. Но никакого дискомфорта не почувствовала, только теплую пульсацию ожерелья.

— Для вас — нет. Для любого другого — да.

— Почему?

Он невесело усмехнулся:

— Иногда боги любят шутить. На этот раз они решили связать вас со мной. Вы мой неиссякаемый источник, и я могу бесконечно черпать в вас силу.

— Но почему именно я?

— Это долгая история. Мне тяжело говорить, но Тессиль все расскажет.

— Сомневаюсь.

— Я прикажу.

Он с сомнением хмыкнула.

Эландриль уже не пугал ее. Наоборот, с ним начали происходить изменения. Сначала губы порозовели, потом появились блеск в глазах и легкий румянец. Вены стали не так заметны, словно кожа уплотнилась. Но голос оставался все таким же тихим, словно эльф говорил через силу.

— Что с вашим голосом?

Принц помрачнел.

— Я сорвал его.

— Простите, — Ринка почувствовала неловкость.

— Так бывает, если очень долго и громко кричать.

— Он восстановится?