Невеста эльфийских кровей - Караюз Алина - Страница 26

— Вот же болезная, — незнакомец покачал головой. — На вот, возьми.

Откуда-то из-за спины он достал старенькое одеяло. Побитое молью, из жесткой колючей шерсти. Но оно было теплым и сухим, и Ринка с благодарностью схватила его.

Лошадь двинулась с места и фургон, скрипнув колесами, медленно покатился.

Девушка тихо выдохнула.

— Как же ты здесь оказалась? — возница покосился в ее сторону. — Неужто обидел кто?

Она только нахохлилась, натягивая одеяло на голову. Тело начало понемногу отогреваться, а вместе с теплом навалились усталость и безразличие. Ринка прислонилась спиной к тонкой перегородке, отделявшей переднюю часть фургона от козлов, и прикрыла глаза.

Тихий голос незнакомца убаюкивал:

— А мы с братом из Рогоза едем на ярмарку в Таатаган. Говорят, там самый лучший торг в королевстве. Горшки везем и всякую утварь из глины. У нас в Рогозе свой цех гончарный. Наш отец там мастером был, и дед, и прадед. Теперь вот сына учу, но он парень шебутной, девками больше интересуется, чем семейным делом. Думал, будет нам с матерью помощь на старости лет, так он что учудил? Повадился бегать с дочкой старосты на сеновал! Тот если поймает, разбираться не будет, вмиг сдаст в солдаты.

Мужчина покачал головой, потом добавил:

— Как хоть тебя зовут?

Понятное дело, девушка промолчала. Это его ничуть не смутило.

— А меня все кличут папаша Дидье. И ты так зови, не стесняйся.

Он хрипло рассмеялся, довольный, что так ловко пошутил.

Ответом ему была тишина. Еще раз посмотрев на странную попутчицу, Дидье понял, что она спит.

Сквозь сон слышались голоса. Еще не осознавая, где она и что с ней, Ринка машинально прислушалась.

— Да ты ее уши видел? Говорю тебе, эльф, как пить дать! И молоденькая совсем. Как ее сюда занесло? Что хоть сказала-то?

— Ничего. Немая она.

— Так тем лучше! Ничего никому не расскажет.

— Жиль, если ты ошибаешься?

— Глаза-то разуй! Кровь этой убогой стоит дороже, чем все наши горшки вместе взятые! С таким добром твой сын сможет к Старостиной дочке посвататься, и тот не откажет.

— А никак ее ищет кто?

— Кто? Эльфов в наших краях почитай лет двести как нет. А эту чудом сюда занесло. Если не мы, то другие на ней заработают!

— Боязно что-то…

— Не трясись! Я знаю, что делать. Нужно связать ее, пока спит, и спрятать в фургоне, чтобы мытари при досмотре не отобрали. Доберемся до Таатагана, а там местному зельевару сдадим. За звонкую золотую монету. Или можно кровь выпустить и продать чистым весом. А труп закопать, чтоб никто не нашел…

— Так фургон весь забрызгаем.

— И то верно, лучше живьем.

Ринка сидела ни жива ни мертва. Боясь вздохнуть, боясь показать, что не спит.

Она поняла, что фургон стоит, а шума дождя не слышно.

Спина упиралась в бортик фургона, от колючего одеяла чесалась шея и руки. Солнечный свет проникал сквозь закрытые веки.

Значит, уже рассвело…

Шептались где-то совсем близко. Буквально в трех шагах. И речь шла о ней.

Ринка узнала голос папаши Дидье. Боязливый, сомневающийся. А второй наверняка его брат.

Знакомиться с родственником доброго гончара желания не было.

Стараясь не выдать себя, девушка осторожно разлепила ресницы.

Так и есть. Фургон стоит на обочине, возле тонких сосенок.

Местность смутно знакомая. Где-то здесь они с Брентом останавливались днем на привал…

— Ну что, ты пойдешь за веревкой или мне поискать?

Ринка вздрогнула. Притворяться спящей и дальше просто бессмысленно. Но на ее стороне была неожиданность.

Вскочив подстеленным зайцем, она сбросила одеяло.

Папаша Дидье и стояли на земле возле фургона. Когда девушка поднялась, оба повернули к ней удивленные лица. Не давая опомниться, Ринка швырнула в них одеяло, а сама спрыгнула наземь с другой стороны и со всех ног рванула прочь.

— Держи-и-и!! — донеслось ей вслед.

Она бежала так быстро, как только позволял длинный подол и мягкая, напитавшаяся влагой земля. Скорее, в лес. Там можно петлять между деревьев или спрятаться за валежником. А в поле ее догонят, поймают…

Сама мысль о возвращении в Таатаган подстегивала не хуже огненной плети. И Ринка бежала, чувствуя, как сердце выпрыгивает из груди, как становится мало воздуха, а легкие начинают гореть.

Ветки хлестали ее по лицу, а крики преследователей становились все ближе. Не оборачиваясь, Ринка слышала их тяжелые шаги и грубую ругань. Чувствовала, что они нагоняют.

Лесок расступился. Девушка вылетела на небольшую просеку, и тут же кто-то толкнул ее в спину.

Вскрикнув, Ринка упала лицом в траву. Тяжелое пыхтящее тело навалилось сверху, вжимая в мокрую землю. Жесткие пальцы обхватили запястья, стиснули, выкручивая руки назад. Шею пощекотало чужое дыхание. От резкого запаха лука и кровяной колбасы девушку затошнило.

— Попалась, цыпа! — прохрипел мужчина, дергая ее за руки. Ринка узнала по голосу Жиля. — Поднимайся!

Она пыталась закричать, но тут же чужая ладонь заткнула ей рот. Пыталась ускользнуть, извиваясь всем телом, но мужчина крепко держал.

Перевернув беглянку на спину, схватил ее за волосы свободной рукой. Ухмыльнулся в лицо.

— Хороша эльфиечка, ох, хороша! — выдохнул с чувством. — Даже жалко такую.

Подоспел папаша Дидье.

— Ну, что делать будем?

— Веревку принес?

Тот протянул ее Жилю.

Не выдержав, Ринка взмолилась, глядя в лицо старшему гончару:

— Пожалуйста! Не делайте этого! Вы же хороший человек…

— Оп-па, — Жиль удовлетворенно хмыкнул, накручивая ей на запястья веревку. — А цыпа-то совсем не немая!

— Пожалуйста!

Дидье отвел взгляд.

— Заткни ей рот, — прошипел, пряча неловкость.

Уже ни на что не надеясь, Ринка толкнула Жиля плечом и метнулась вбок. Но, видимо, в этот раз Пресветлая была не на ее стороне. Нога зацепилась за корень, и девушка с коротким вскриком рухнула вниз.

— Вот дрянь ушастая! — взвыл гончар, хватая ее. — Сама напросилась!

Вдвоем они быстро скрутили ее и всунули в рот грязную тряпку. А затем потащили к фургону, не слишком заботясь о сохранности пленницы.

Ринка не плакала. Она впала в какой-то ступор. Ее накрыло внезапное осознание: здесь, среди людей, нет места таким, как она. Здесь она всего лишь добыча, средство обогащения. И так будет всегда.

Эти двое убьют ее, чтобы выпустить кровь и заработать несколько золотых. Ее жизнь не имеет ценности.

Ее выволокли на дорогу, швырнули в фургон.

Ринка ударилась затылком о деревянный пол, глухо вскрикнула.

Следом тут же запрыгнул Жиль. За ним, по-стариковски кряхтя, забрался Дидье.

— Держи ее крепче, чтобы не рыпалась, — прохрипел Жиль, доставая из сапога охотничий нож.

Ринка задергалась на полу, давясь криком сквозь тряпку. Куда подевались ее странные силы? Где вся эта хваленая магия, когда она так нужна?!

Смерть была очень близко. Она смотрела на нее бледными рыбьими глазами на одутловатом лице. И, ощущая ее дыхание, Ринка позвала единственного, кто мог бы ее спасти.

Того, кто уже спасал ее жизнь. Того, кого она ненавидела… и без кого не могла.

Жуткий рык заставил мужчин замереть. Он раздался откуда-то сверху. Ошеломленные, они на секунду забыли о девушке, подняли головы. И в этот момент нечеловеческая сила сорвала с фургона холщовое покрытие вместе с каркасом.

Сверху бесшумно спрыгнула тень. Огромное существо, лишь отдаленно напоминающее человека. Чудовище, состоящее из когтей и клыков.

С утробным рычанием оно шагнуло вперед, надвигаясь, как буря.

И Ринка узнала глаза. Те самые, цвета черненого серебра. С вертикальным зрачком.

Стоило Бренту услышать зов эндиль, как внутри все оборвалось.

Она там, внутри этой повозки. Страдает и плачет. Молит о помощи.

Уже не думая о последствиях, он выпустил Зверя.

Громадная тень взлетела на крышу фургона. Один удар лапы — и когти-кинжалы вспороли обшивку. Зверь сжал кулак и дернул, давя внутри гневный рык. Отмел прочь ненужную тряпку.