Дух Татуина - Деннинг Трой - Страница 65

• Предыдущая
• 65/71
• Следующая

Оба ховерскаута и танк открыли огонь, подняв такой шквал огня, что Чубакке пришлось ехать вслепую. Он пробурчал приказ.

Ц-ЗПО обернулся к Грису:

— Чубакка просит тебя отстрелить эти канаты…

— Понял! — Грис попытался прицелиться. — Ничего не вижу!

Чубакка тоже ничего не видел, но чувствовал, что приближается к входу в пещеру. Дергая и мотая машину из стороны в сторону, словно пилот истребителя, он шел в самый центр. Ховерскаут вздрогнул — в него попали дважды из легкой пушки.

Очередь прекратилась, а перед Чубаккой возникла серая громада ноги АТВ. Он дернулся, чтобы избежать столкновения, проехал по штурмовикам и внезапно оказался прямо в темноте пещеры.

Он сбавил ход и принял влево, а затем услышал позади взрывы трех термальных детонаторов и еще пары гранат, брошенных под ноги «топтуну».

Металлические пальцы Ц-ЗПО забегали по панели управления.

— Должны же у этой машины быть фары! Чубакка оттолкнул руку дроида и принял чуть влево. Перед ними предстало брюхо «Сокола», подсвеченное двумя портативными бластерами. В полумраке отделение штурмовиков все еще пыталось развернуть станковый бластер. Грис развернул турель и избавил их от ненужной суеты навсегда.

После пары контрольных выстрелов, чтобы убедиться в отсутствии выживших, они объехали «Сокол» и остановились у грузового лифта. Чубакка выпрыгнул из сиденья водителя и побежал к трапу, рыча по дороге указания Ц-ЗПО.

— Зачем мне ждать? — заворчал дроид. — Слай мог бы посмотреть за машиной!

— Мог бы, но мне надо бежать к турели… Чубакка не слышал дальнейшего разговора. Он уже взбежал по трапу, думая о заданиях, которые придется выполнить, чтобы добраться до Хэна и Леи: разогреть цепи, опустить пулемет, включить реактор. Это все он за три минуты сделает. Может, еще придется разбираться с танком, если гранаты Слая его не завалили, но для того на «Соколе» и были ударные ракеты, так ведь?

Лея продолжала смотреть на хижину с костяной перекладиной. Она не отвела от нее глаз с тех пор, как опустила бинокль. Ощущение боли и отчаяния прошло, но память об этом давила на нее все сильнее и сильнее. Там пытали ее бабушку — там, возможно, она умерла. И там Анакин Скайвокер нашел свою мать.

— Интересно, была ли она еще жива. — Лея вдруг поняла, что не озвучила ход своих мыслей до этого, и потому добавила для Хэна: — Тут Анакин нашел мою бабушку.

— Откуда ты знаешь? — Хэн смотрел не отрываясь — на потерянный бинокль. — Он что, оставил знак?

— Подумай. — Лея рассказала мужу о том, что сестра Беру знала о похищении Шми, и о том, как Анакин вернулся на Татуин и нашел ее тело. — Он нашел ее в этом поселке — в этой хижине.

— Так это Анакин — «злой дух»? — спросил Хэн. Лея вспомнила, что Хират рассказала об этом месте.

— Думаю, да. Изрубил на куски все племя.

— Не на ту женщину напали. — Хэн посмотрел на край оазиса, где банты собирались вокруг тихо урчащей самки. — Зачем было трогать мать джедая?

— Да ну?

Лея не чувствовала удовлетворения от того, что узнала, как жестоко была отомщена ее бабушка, — скорее наоборот. Она внезапно вспомнила о двух солнцах, палящих с неба, о жаре и безоблачном небе, сверкающем так что больно глазу, и внутри у нее стало пусто и противно.

— Вот здесь это и произошло, — сказала она. — Здесь он впервые поддался своему гневу.

— Он? — Хэн повернул голову в шлеме. — Твой отец.

Лея кивнула.

— Вполне его понимаю, — сказал Хэн.

— Это не оправдание, — голос Леи был резким, — он это прекрасно понимал.

— Ух ты, будто уоррт обозвал торга медлительными, — сказал Хэн. — Расслабься, может, этого и вовсе не произошло. Ты слишком уж доверяешь чувствам.

— Пока мое доверие оправдывалось, — возразила Лея. — Или ты забыл, что случилось бы, приди мы сюда сразу? Банты медленно шли через оазис к лагерю тускенов.

— Не забыл, — сказал Хэн. — А если он и убил их, зачем приносить в жертву новых пленников? Это ведь сделает злого духа еще злее.

— Я тебе что, тускен? — спросила Лея. — Откуда мне знать, зачем они приносят жертвы? Никто не знает, зачем песчаные люди делают то или это. Потому они и песчаные люди.

Позади них раздался голос штурмовика:

— Извините?

Лея и Хэн попытались развернуться и стукнулись шлемами. На склоне стоял штурмовик. Он покачал головой, словно не мог поверить в такую неуклюжесть. В одной руке он держал винтовку, а в другой — бинокль.

— Служебный номер? — спросила Лея, решив, что лучше перейти в наступление и сбить штурмовика с толку. — Почему подглядываешь?

— СТ-297, — ответил штурмовик. — Прошу прощения, если вмешиваюсь в секретный разговор.

Заметив уверенное поведение СТ-297, Лея решила быть повежливей.

— Извинения приняты. Что вам надо?

— Я заметил, что вы уронили бинокль. — Он поднял свой. — Я думал, вы могли бы позаимствовать мой.

— Очень полезная мысль, — Лея кивнула Хэну на склон. — Я запомню.

— Спасибо. Я уважаю капитана Квентона, — СТ-297, по-видимому офицер, передал бинокль Хэну, но не отвел глаз от Леи. — Вам еще что-нибудь нужно?

Лея притворилась, что думает, потом покачала головой.

— Вы очень помогли нам, капитан. СТ-297 слегка кивнул и сказал:

— Мой номер СТ-297. А ваш, прошу прощения? Лея выругалась. Только вызвала лишние подозрения.

Хэн быстро разобрался с ситуацией. Он подошел к штурмовику:

— Вам не нужно знать его. Это приказ.

— Это все, лейтенант, — сказала Лея. — Я прослежу, чтобы мой отец… э-э: капитан Квентон услышал о вашей эффективности.

СТ-297 словно стал на пару сантиметров выше.

— Что ж, тогда я оставлю вас. Наблюдайте.

Лея посмотрела ему вслед и взяла у Хэна бинокль:

— С такими лизоблюдами Империя обречена.

— Вот и хорошо. Нам не помешает любая помощь. — Хэн посмотрел в направлении Мос Эспа и проверил хронометр. — Что они так долго? Чубакка уже должен был выйти на связь.

Лея думала о том же, но старалась не зацикливаться на негативных вариантах. Было множество причин — Лея могла лишь верить в то, что Чубакка найдет способ справиться с любой проблемой. Она пожала плечами:

— Может, в пробку попал.

Взяв пару биноклей, Лея опять посмотрела на хижину. Теперь, когда шок от воздействия Силы прошел, она увидела, что кости банты заляпаны чем-то темным. Два ремня из сыромятной кожи свисали с костей примерно на расстоянии вытянутых человеческих рук, не оставляя сомнения в ужасном предназначении этой конструкции.

В трех метрах от алтаря лежала груда выгоревших от солнца костей и черепов. Большинство были человеческими — расколотые в тех местах, где разрубали тело, Лея с облегчением увидела, что на костях нет человеческой плоти. Банаи, возможно, еще жив.

Принцесса отвела взгляд. Хотя она была в ужасе от страданий Шми, ей было страшно смотреть на происшедшее там, на призрачное колесо убийств, которое пустил в ход ее отец. В этой куче было около ста черепов. А может, двести или триста. За жизнь матери Анакин отнял жизни десятков тускенов. На это тускены ответили новыми убийствами. Смерть, которую он посеял в тот день, продолжалась и по сей день, забирая жизни сотен людей, и Лея не видела этому конца.

— Он должен был это понимать. — Лея дала бинокль Хэну. — Он был джедаем.

— Он был ребенком, у которого убили мать. — Хэн поднял бинокль, но глядел на бант, а не на кости. — Он выместил гнев на тех, кто это сделал. Я мог бы поступить точно так же.

— Это не оправдывает — начала Лея.

— И не превращает меня в ужасного Сита, — резко перебил Хэн. — То, что он сделал, — не какое-то сверх злодеяние, а вполне человеческая реакция. Он стал Дартом Вейдером и сотворил много злых дел, но он же и убил Императора.

— Ты хочешь, чтобы я его простила? — недоверчиво сказала Лея. — После того как он заморозил тебя в карбоните?

— Я говорю, что без него Палпатин все еще был бы Императором.

• Предыдущая
• 65/71
• Следующая