Химера, или Дитя двух отцов (СИ) - Михаль Татьяна - Страница 28

— Из твоих слов Игнат сделает вывод, что я отвратительная мать, — начала я психовать и злиться. — Блин! Тарас, чем ты думал? Ну и сказал бы правду!

Тарас промолчал на мою тираду и повторил свой вопрос:

— Так что, сходишь со мной на ужин? Я заказал столик в очень элегантном ресторане.

Я дулась.

— Я приберёг ещё и запасной вариант, — добавил он. — Я предполагал, что ты можешь отреагировать не вполне спокойно, поэтому…

— Что? Говори уже.

— В ресторане есть детская комната, где за Катей могут присмотреть и…

— Ну уж нет, — сразу запротестовала я и вздохнув, лукаво посмотрела на Тараса и сказала: — Игнат нам этого не простит.

— Нет, конечно, — улыбнулся Тарас. — Так что, идём?

— Ладно. Идём, — согласилась нехотя.

— Прекрасно! — воскликнул Тарас и, поймав мою ладонь, горячо её поцеловал.

А возле самого дома, нам навстречу шёл человек, которого я больше не желала видеть в своей жизни.

— Вика, Тарас, привет, — поприветствовала нас Марина.

— Ты что тут забыла? — в лоб спросил её Тарас.

— Я… Вика, мне срочно нужно с тобой поговорить и… попросить прощения. Я очень виновата и мне плохо без тебя и нашей дружбы, — начала заливать эта змея.

— Не нужно просить прощения, Марина, — произнесла, едва ли сдерживая крик гнева. Мне хотелось накричать на неё и спросить с неё, зачем и почему она решила предать нашу такую давнюю дружбу? Но вместо этого, я сказала: — Я тебя уже простила, но только не забыла о той подлости, что ты совершила.

— Тогда, какой смысл в твоём прощении? — вздёрнула бывшая подруга свой подбородок, выражая этим своим жестом недовольство и возмущение.

Я мыкнула и пояснила этой глупой женщине:

— Если я забуду, то сама стану предательницей, только на этот раз самой себя.

Та замотала головой.

— Вика… Просто позволь мне поговорить с тобой… Я хочу объясниться…

— Не стоит, Марина. Я не хочу тебя слышать и не хочу тебя видеть. Уходи. Пойдём, Тарас.

И я покатила вперёд коляску с малышкой, а Тарас, нагруженный покупками, смерил Марину убийственным взглядом и прошептал:

— Ещё раз здесь тебя увижу, и ты сильно пожалеешь.

Настроение было испорчено.

Виктория

После этой неожиданной и неприятной встречи у меня, почему-то, теперь болит… нет, ни голова, ни сердце… душа болит… да до такой степени, что пронзает всё тело, каждую клеточку, каждый нерв…

У меня не было времени особо подумать и поразмышлять…

Но сейчас, меня словно накрыло осознанием — а ведь Марина меня предала… Втоптала в грязь нашу дружбу, уничтожила её, как самый настоящий мусор.

Я её любила, уважала, ценила, всегда готова была прийти на помощь, подставить плечо… а она в знак благодарности и любви рвёт нашу дружбу в клочья и втаптывает в грязь.

Сейчас, уже неважно, что её подстава обернулась для меня не неприятностью, а откровением, но сам её поступок и поведение, точнее, её полное исчезновение из моей жизни до сегодняшнего дня, вызвало во мне один единственный вопрос: за что?

Она пришла сегодня просить прощения, но на её лице не было раскаяния. Марину я знаю давно и вижу её насквозь — ей было что-то нужно от меня… но это было не прощение.

Я однозначно буду жить дальше, улыбаться и дарить радость окружающим, дорожить людьми которые рядом, которые любят меня, а её… Марину я буду всегда благодарить и воспринимать нашу с ней «дружбу» как бесценный опыт и урок.

Марина своим поступком доказала то, что никогда не любила меня, даже не просто не любила, а скорее, ненавидела и всегда лицемерила. Жаль… Она была мне как сестра, пусть и не по крови…

Я благодарна судьбе, что Марина была в моей жизни, значит, так надо было…

Отпускаю тебя, Марина, и забываю…

Теперь, ты для меня навсегда чужой и незнакомый человек.

Виктория

— Слушай, Тарас, я не уверена… — сказала ему негромко, чтобы Игнат не услышал. — Он может не справиться…

— Если я справился, то и Шахов сможет, — настаивал Тарас. — Вика, но право же, пора тебе прекращать так трястись над Катей. Всё будет хорошо. Тем более, ты оставила такой список, что можно делать, а что нельзя. Игнат не ребёнок, он справится.

— Один большой ребёнок будет присматривать за маленьким, — пробормотала я. — Знаешь, меня это не успокаивает…

— Так, хватит. Всё будет прекрасно. Смотри, как они здорово уже ладят.

Мы посмотрели в небольшую дверную щелку. Игнат на пару с Катюшей вскрывал упаковки с новых игрушек, что мы вчера купили и с тех, что он сегодня привёз. Оба были очень сосредоточены на своём занятии, даже Раф помогал — рвал зубами какую-то коробку.

Я вздохнула, и долгим взглядом посмотрев на Тараса, сказала:

— Максимум на полтора часа. Не дольше, Тарас.

Он кивнул.

— Договорились.

А мне было страшно.

«Чёрт, чёрт, чёрт…»

Но я отмахивалась и говорила себе, что должна доверять этим мужчинам. Уж кто-кто, но эти двое точно Кате не навредят и с ним и она в полной безопасности.

Немного успокоив себя, я улыбнулась и спросила:

— Ну что, тогда, ты уезжаешь первый, как договаривались? Встречаемся в ресторане?

— Да, я уезжаю первый, но буду ждать твою машину на углу следующей улицы. Хочу, чтобы в ресторан мы вошли как пара…

— Тарас… — начала я, но он приложил палец к моим губам и покачал головой.

— Ничего не говори. Просто доверься мне.

— Ты уже это говорил, — вздохнула я.

— И ещё ни один раз скажу, пока ты не поймёшь это. Всё. Пойдём.

Тарас, проходя мимо Игната с Катюшей, подхватил мою принцессу на руки и закружил. Малышка счастливо запищала и рассмеялась.

Он вернул её назад и поцеловал в макушку.

Девочка потянулась к нему ручками, желая ещё раз так полетать, но Тарас сказал:

— Прости, котёнок, но мне пора. Игнат тебя покатает, смотри, какой он здоровый. Ты можешь даже на него взобраться и попрыгать…

— Очень смешно, — пробубнил Игнат.

Тарас фыркнул и, подмигнув мне, ушёл.

Стоило двери за ним закрыться, как Игнат тут же оказался рядом со мной. Его руки опустились мне на талию, а губы потянулись к моим губам в поцелуе…

Едва успела увернуться и произнесла виновато:

— Мне тоже пора… Игнат, прошу тебя, внимательно следи за Катей… Я вернусь… скоро вернусь…

Мне было стыдно перед ним и неловко, ведь, получается, я обманываю его и пользуюсь им…

«Блин. Как погано-то!»

Нужно обязательно поговорить и признаться, что мои отношения с Тарасом перешли, вроде как, на новый уровень.

«Но ты давала обещание и надежду, что попробуешь не только с Тарасом, но и с Игнатом!» — возмутился мой внутренний голос. — «Вдруг, Игнат — твоя судьба?! Если не дашь ему и себе шанс, то так и не узнаешь…»

— Не беги от меня, Вика… — произнёс он очень грустным голосом. — Не представляешь, как я скучаю по тебе и нашей дочери. Каждый день для меня подобен пытке. Ведь я знаю, что ты с ним, а не со мной… Я дни, часы и минуты считаю, когда закончится его время…

— Игнат, не надо… Ты мне сердце рвёшь своими словами, — сказала, чувствуя в горле тугой комок из слёз.

— Тогда скажи ему, что всё. Скажи, что он не твой мужчина! — зашептал он горячо, снова прижимая меня к себе и зарываясь лицом в мои волосы. — Ты же знаешь, что я и есть тот, кто нужен.

— Хватит! — рассердилась я на него, на себя и на Тараса. — Мы договорились, Игнат. А уговор дороже денег. Всё, мне пора.

И я пошла переодеваться в нарядное платье.

Тарас

«Вика неотразима. Царица. Богиня», — подумал я восторженно, глядя на любимую женщину, когда она снимала пальто.

Невысокая, стройная и удивительно женственная. В мягком, приглушенном свете её светлые волосы казались золотистыми, её глаза лучились, и она двигалась с грацией танцовщицы. Я отметил, что был не единственным мужчиной, смотревшим на неё: многие мужчины поворачивались нам вслед, глядя на Вику с явным желанием и восхищение; а женщины глядели на неё с завистью и не скрывали этого.