Химера, или Дитя двух отцов (СИ) - Михаль Татьяна - Страница 25

Не стану врать и голословить, но полностью войти в роль отца у меня получилось не с первого раза.

Пришлось перечитать немало соответствующей литературы, в основном через Google, потом я выслушал наставления и советы Вики, и мой мозг сразу же получил нереально стрессовое состояние — я начал бояться своего ребёнка. Точнее, я боялся причинить малышке вред своим дилетантством или же, что-то важное пропустить во время ухода за ней и тем самым, навредить маленькому человечку. Теперь я понимаю, почему мужчины готовятся к отцовству на стадии беременности женщины… Они реально — герои. Уважаю.

Прошла ровно неделя, и я более-менее начал справляться с обязанностями отца и мужа, хоть Вика с последним не сильно пока согласна. Но, тем не менее, она вроде бы мной довольна. По крайней мере, никаких нареканий от неё ещё не поступало.

Я был уверен в том, что Вика выберет меня. Против меня у Шахова нет никаких шансов — сто процентов!

— Ты уверен, что справишься один? — спросила Вика, отвлекая меня от размышлений о семейной жизни.

— Справлюсь, — уверенно сказал в ответ. — Иди в свой салон красоты и отдохни. Тебе это нужно.

— Правда? Я так ужасно выгляжу? — хмыкнула Вика.

— Нет, моя любимая. Ты у меня красавица. Но вот полное расслабление и отвлечение от домашних дел тебе точно необходимо, — произнёс мягким голосом, и ласково погладил любимую женщину по щеке. — Поезжай. Я пригляжу за Катюшей. Не сомневайся во мне.

— Ты уверен в этом? — с сомнением спросила она.

— Я знаю, что следует делать, — сказал гордо. — Например, я знаю, что нужно капнуть капельку молока на запястье, чтобы определить температуру, прежде чем дать малышке бутылку. Памперс тоже менять научился… А с остальным я справлюсь. Если что, Раф мне поможет.

Пёс тут же довольно гавкнул, словно соглашался с моими доводами.

Несмотря на мои заверения, Вика по-прежнему сомневалась.

— Вика, я справлюсь, — сказал с нажимом. — Не переживай, всё хорошо будет.

Вика набрала в лёгкие воздуха, чтобы высказать мне все свои доводы против, но потом, выдохнула и с сомнением произнесла:

— Ладно… А может?

— Нет, не может, — заявил категорично. — Ничего не может. Повторюсь — у нас всё будет хорошо.

Вика улыбнулась и призналась:

— Я ещё ни разу не оставляла Катю с кем-то другим. Я постоянно с ней и поэтому, сейчас мне очень страшно…

Обнял эту хрупкую, но такую сильную и отважную женщину и сказал:

— Катя — моя дочь. Со мной она в полной безопасности.

— Хорошо, — улыбнулась Вика и в ответ обняла меня, тесно прижавшись своей щекой к моей груди.

Мне хочется дать им всё, что я только могу дать и даже больше. Хочу всегда защищать их и если понадобится — умру за свою дочь и за Вику.

Вика уехала в салон красоты минимум часа на два, максимум — даже не представляю пока, насколько, но, вряд ли она останется надольше, ведь она переживает за свою дочку.

Но ничего, сегодня у меня есть возможность показать и ей, и самому себе, что я отличный отец. Можно даже без преувеличений сказать, что я сегодня сдаю своего рода экзамен.

Я подошёл к кроватке и взглянул на маленького человечка — на свою дочь.

Сегодня я испытаю себя и пусть у меня всё получится.

Катюшка в данный момент безмятежно и сладко спала, повернув голову набок.

Маленькая, хрупкая, беззащитная и такая хорошенькая… Доченька… Моя девочка…

Ну вот как такое миниатюрное и сладкое создание может причинить мне беспокойство? Я тут же ощутил, как страх перед маленьким ребёнком прошёл и я почувствовал себя увереннее.

А через несколько минут мне пришлось переменить мнение о своих возможностях. Катя неожиданно распахнула свои разноцветные глазки и пробежалась взглядом по комнате. И тут же без всякого основания её хорошенькое личико скривилось в гримасе отчаяния и стало бордово-красным. Её пронзительный крик сотряс воздух.

— Ма-а-а-а-а-а-а-ма-а-а-а!!!

Раф тут же заскулил, поддерживая малышку.

Катюша на каком-то интуитивном уровне, по невидимой связи, прекрасно поняла, что мамы нет рядом, мамы нет дома.

Тарас

В то же мгновение меня охватила настоящая паника. Я бросился к ребёнку.

— Эй, эй, малышка?! Тебе больно где-то? Почему ты такая красная?

Я погладил её по голове, но маленькая пухленькая ручка меня ударила по ладони.

— Не нравится? Ладно, трогать не буду… — пробормотал озадачено, панически ища выход из ситуации.

Первым делом была мысль позвонить Вике. Она не могла далеко уехать.

Но тут же эту трусливую мыслишку откинул.

«Справлюсь».

— Катя, Катенька, — заискивающе заговорил я, сев напротив малышки на корточки. — Зачем же так плакать и кричать, а? Я же твой папа… А у тебя их целых два, представляешь?

Малышка в изумлении замолкла и затихла, переместив всё своё внимание на меня. Я облегчённо вздохнул, правда, блаженная тишина продолжалась недолго.

Катя выпятила нижнюю дрожащую губу, нахмурилась, и её крики возобновились с новой силой.

— Ма-а-а-а-а-а-а-ма-а-а-а-а-а-а!!! — кричало это маленькое, но такое громкое создание.

— О, боже… Катюша, доченька, успокойся, пожалуйста, — уговаривал её, пытаясь унять охватившую меня панику.

Я заметался по квартире в поисках спасения, но потом решил взять проблему в свои руки, точнее, взял упирающуюся и дёргающуюся малышку на руки и начал кружить её, изображая то самолётик, то подбрасывая её.

— А ещё у меня есть мотоцикл и не один. Я уверен, тебе понравится на нём кататься. Буду возить тебя осторожно и совсем небыстро, но только тогда, когда подрастёшь, хотя… Твоя мама вряд ли одобрит эту затею.

Мне удалось немного отвлечь Катеньку от отсутствия Вики, и она перешла на занудливое хныканье. Вернул её обратно в кроватку и с тяжёлым вздохом рухнул в кресло.

Кажется, первый кризис благополучно преодолён, но я уверен, что мне неизбежно следует ждать второго.

И я как в воду глядел.

Целый час Катя играла со своими игрушками, ползала, топала своими чуть косолапыми ножками, играла с Рафом, а потом, началось…

Подогреть смесь не составило никакой проблемы.

Проблемой оказалось посадить ребёнка на стульчик. Катя ни в какую не хотела туда садиться — вырывалась, взвизгивала и уползала. Пришлось дать ей бутылочку просто так. Ручки ребёнка с жадностью схватили бутылочку, словно малышка умирала от голода и начала пить.

Я был доволен собой — ничего сложного. Я расслабился, наблюдая, как девочка сосёт молочную смесь. В течение нескольких минут бутылочка опустела.

Потом я открутил крышку с питание для малышки. Всё шло хорошо, пока я не предложил ложечку тыквенного пюре ребёнку. Катя послушно открыла ротик и забрала всё содержимое ложки. Я довольно улыбнулся, но не тут то было.

Она сморщила свой кукольный носик, и пюре пузырями вылезло у неё из маленького рта.

— А вот это не очень красиво, — пожурил я её. — Девочки так не делают…

Она закрыла глазки и замотала головой, когда я снова протянул ей ложечку с тем же пюре.

— Надо это скушать. Мама тебе оставила именно это пюре…

Когда я засунул Кате в рот вторую ложку, она выплюнула её содержимое.

Я был весь заляпан коричневыми пятнами.

— Слушай, но так дело не пойдёт. Тебе надо кушать.

Катя посмотрела на меня хмуро и снова замотала головой.

— Е хосю! — воскликнуло это создание.

— Не хочешь? — изумился я.

Взял другую ложку и сам попробовал пюре и скривился.

— Какая безвкусная гадость… — пробормотал я. Катенька улыбнулась. — Пусть твоя мама сама это ест, правильно?

В итоге я накормил малышку жареной картошкой, которую она лопала за обе щеки.

Потом она, наевшись, ещё немного поиграла и заснула прямо на полу.

Наклонившись, я благоговейно и очень осторожно просунул одну руку ей под спинку, другую — под голову и медленно поднял, прижимая к себе.

Катенька вздрогнула, проснулась и кажется, напугалась.