Приключения Желудя - Петкявичюс Витаутас - Страница 15

• Предыдущая
• 15/25
• Следующая

— И что вы нам сделаете, когда арестуете?

— Мы заставим вас выслушать самую печальную историю этого города.

— И всё? Мы охотно выслушаем её и без ареста.

— Нет, мы обязаны вас арестовать, ибо ещё ни один чужеземец не выслушал эту историю по-хорошему.

— Странно!.. — Друзья переглянулись, пожали плечами и слезли с коней.

Возле большого дома, очень похожего на опрокинутую бочку, висела огромная доска. На ней была надпись:

— Что же это за Веселинский уезд, — не мог надивиться Горошек, — если всё население утопает в слезах?

— Поживём — увидим, — ответил Жёлудь и, привязав коня, первым шагнул к дому.

В сопровождении Чеснока и Лука друзья спустились по крутым каменным ступеням в какое-то затхлое подземелье и нерешительно остановились перед тяжёлой, большой, как ворота, железной дверью, на которой было написано:

Блюстители порядка постучали в эту дверь, а когда она распахнулась, втолкнули друзей внутрь и снова заперли на все запоры.

В большом подвале мерцало несколько жировых плошек. На стенах можно было с трудом различить картины, фотографии и чертежи. За небольшим столиком сидело какое-то существо и разглядывало вошедших в лупу.

— В этой норе нам и ружья, пожалуй, не помогут, — осмотревшись, решил Жёлудь. — Эй, чего выпучила глаза? Или путешественников никогда не видела?

К ним приблизилась старая сморщенная Картофелина. От вечного полумрака у неё выросли редкие белые усы, глаза ввалились, глубокие морщины избороздили впалые щёки, однако держалась она степенно, хотя беспрестанно трясла головой.

— За что вас тут заточили? — сочувственно спросил Горошек.

— Вы невежа! Я свободная гражданка и живу здесь по собственному желанию.

— Очень приятно, — усмехнулся Жёлудь. — А нас почему-то силой пригнали. Словом, выкладывай эту самую грустную историю города, и мы не будем тебе мешать.

— Простите, а с какой ноги вы сегодня встали?

— Разве это имеет значение?

— Для науки всё имеет значение! От этого факта зависит ваше настроение на весь день.

— Этой ночью мы не слезали с седла.

— Жаль, — промямлила Картофелина. — А когда вы въехали в город, вам никто не перебежал дорогу?

— Мы не суеверны.

— Неважно, — отрезала Картофелина. — Эти приметы помогают каждому живому существу избежать несчастья.

Горох взглянул на Жёлудя, приложил палец ко лбу и повертел им.

— А сегодня не понедельник, не тринадцатое число? — продолжала выпытывать Картофелина. — Нет, сегодня пятница и двадцать шестое.

— Прекрасно! Тогда попрошу вас плюнуть через левое плечо три раза. Вот так. И семь раз через правое. Всё. Да, чуть не забыла: ещё очертите по кругу.

Пожимая плечами, приятели выполнили всё, что им было велено.

— Теперь выверните карманы и скажите: хвала петуху!

— А почему не курице?

— Всё испортили. Придётся начать сначала. Петух — самый главный враг всех призраков. Тут уж друзья не выдержали.

— Послушай, Картофелина, перестань издеваться над нами. Ты знаешь, чем плюётся эта штучка? — Жёлудь сунул ей под нос дуло ружья.

— В прошлом месяце мне приснилась крыса. Это было не к добру, — посетовала Картофелина.

— Теперь я понимаю, почему каждого чужестранца сюда затаскивают силой и запирают на девять запоров, — сказал Жёлудь и выпалил из ружья в потолок.

Картофелина присела, заткнув уши, а потом робко спросила:

— Каким пальцем вы нажали курок?

— Указательным. А это тоже имеет какое-либо значение?

— А как же? Если б вы нажали большим, то к радости, а безымянным — к несчастью…

— Горох, прицелься-ка в неё и нажми на курок большим пальцем: посмотрим, долго ли после этого она ещё будет радоваться!

— Несчастная, моё терпение вот-вот иссякнет! Не будь самоубийцей! — не выдержал и Горох. — Скажи, что ты тут делаешь и что тебе от нас нужно?

— Мне ничего не нужно. Я поселилась в этом подземелье для того, чтобы избежать подстерегающих меня несчастий. Вот уже двадцать лет, как мне никто больше не перебегает дорогу, я никого не встречаю с пустыми вёдрами, на меня не смотрит полный месяц… Двадцать лет, как я не разберусь, когда понедельник и когда тринадцатое число. И вот уже две недели, как я борюсь с дурными снами и не ложусь спать. Это будет последний удар по всяким неудачам!

— Ну, а удача бывает у тебя когда-нибудь?

— Зачем это мне нужно? Удача и неудача всегда ходят вместе: только впусти одну, как другая без спроса влезет.

— Тебя не переспоришь. Выкладывай свою историю, и мы пойдём дальше.

— Сейчас. У вас сегодня ни левый, ни правый глаз не чесался? А нос? Тоже нет. Не икали? Переступая через порог, не запнулись? И вороньего карканья не слыхали?

— Горох, стреляй! — потеряв терпение, воскликнул Жёлудь.

— Ладно уж, ладно. Начинаю рассказывать. Вот на этой стене вы видите смеющегося Арбуза. Много лет назад этот благодушный гражданин был нашим старшиной. Он очень любил смеяться. Бывало, только покажешь ему палец, он тут же начинает хохотать, словно его щекочут. А не дай бог, если, бывало, проглотит смешинку!.. Три дня подряд обливается слезами от смеха.

Подражая своему начальству, этим нездоровым смехом заразились все помидоры и огурцы. Только мы, картофелины, единственные среди этих глупых смехачей, сдержанно улыбались. За воздержанность городские жители избрали меня помощником старосты.

В один весёлый день над городом пролетал ворон и ни разу не каркнул. Я немедленно обратила внимание Арбуза на этот знак беды, однако он не сделал соответствующих выводов и начал смеяться над моими словами. Он смеялся, смеялся и досмеялся до того, что у него лопнул живот.

Узнав об этом, стали смеяться все окрестные жители. Они с хохотом отправили на тот свет своего прекрасного начальника. Держась за животики, проводили его на кладбище, обливаясь слезами от смеха, зарыли в могилу и, умирая от хохота, поставили памятник. Но памятник этот получился кривобоким и очень смешным. Так что и после похорон жители никак не могли успокоиться. Словом, с того дня никто ничего не делал, не платил податей, а только смеялся, смеялся и смеялся. Над городом нависла страшная угроза голода и разрухи.

Доктора ломали головы, как им справиться с этой болезнью, но так ничего путного и не могли придумать. Для начала попробовали закрыть полотнищем памятник Арбузу. Потом поставили на каждом углу пушки, чтобы нагнать страху на жителей, и приказали всем замолчать, а непослушным в принудительном порядке зашивали рты. Но и это не помогало: жители продолжали смеяться про себя и по-прежнему болели смехоманией.

В это время проезжала по нашей губернии королева Кривдина государства Великая Мы. Подъехав к нашему городу — вот вы видите на картине её карету, она остановилась у ворот в ожидании, что кто-нибудь выйдет ей навстречу. Однако никто не появлялся. Вокруг царила смертельная тишина. Все граждане молча покатывались со смеху.

— Что за траур? Снять эту тряпку с памятника! — возмутилась королева.

Сорвали полотнище. На кривом пьедестале стоял глиняный Арбуз, точь-в-точь живой: полные слез глаза сощурились, на носу целуются две бородавки, а сам, схватившись руками за живот, так и трясётся весь, так и прыгает от неукротимого смеха. Внизу, у ног, надпись:

Королева не выдержала, улыбнулась до ушей и прыснула. Услыхав это, все как захохочут, как затрясутся от смеха! Великая Мы решила, что подданные смеются над ней, ужасно разгневалась и пригрозила:

• Предыдущая
• 15/25
• Следующая