Невеста наместника (СИ) - Караванова Наталья Михайловна - Страница 1

В комнатушке под самой крышей, задув единственную свечку, тихо разговаривали два человека. Один из них пристроился у окна и наблюдал за тем, как носильщики выгружают вещи новых постояльцев, второй скрывался в глубине комнаты, его не было видно.

Первый, тот, кто смотрел в окно, в продолжение разговора заметил:

— Вы могли ошибиться. Старик-то не сиан. Вполне возможно, его слова соответствуют истине. Может, он действительно едет в монастырь испрашивать благословения. Лет ему немало, понятно, душу нужно очистить…

— Знаешь, Ровве, чем дольше я думаю об этом, тем больше мне кажется, что ты прав.

— С ума сойти! Наконец-то! Светлый лорд признал, наконец, мою правоту!

Его собеседник в темноте хмыкнул:

— Светлый?

— А темный, что ль? Моя бы воля, я б вас при жизни к покровителям причислил. И чтоб идолец ваш во всех домах был.

— Идолец? Ровве, пришибу.

— Умолкаю! А что. Может, как наместник подох… э… уйдет в теплый мир, я решу претендовать на роль вашего личного шута? Не погонит же светлый лорд…

— Кончай, приятель. Однажды мое терпенье лопнет, и у меня будет одним другом меньше и одним шутом больше.

Тот, кто сидел у окна, вдруг напрягся, даже наклонился немного вперед:

— А это еще что?

— Что там?

— Занятная картина. Надо же! А может мы и не зря сюда наведались. К нам прибыла чеора из дома Шевека. Я ее встречал раньше — особа в своих кругах довольно известная.

— Имени ты, конечно, не помнишь…

— А вы, конечно, помните всех наемных убийц Танеррета по именам? Ее зовут Талиса. Специализируется на ядах, работает в основном по неверным мужьям.

— И что же чеора Талиса забыла в этой глухомани? Пожалуй, прогуляюсь я, друг мой Роверик. А тебя она знает в лицо, так что…

Тот, кого назвали Ровериком, только дернул плечом: он-то понимал, что если его приятелю что-то втемяшится в его нездоровую голову, то свернуть его с пути будет уже невозможно.

— Осторожней там. Может, она и вас в лицо знает!

Но сказал он это уже закрывавшейся двери.

Когда дверь закрылась, он чиркнул спичкой и снова зажег свечу. Желтое пламя выхватило узкое лицо, блеснуло в больших печальных глазах, золотом сверкнуло в светлых прядях. Роверик, как большинство ифленцев, был светловолос. Но в отличие от большинства — был худ, если не сказать, хрупок, и весьма высок ростом. И воином он, конечно, не был. Впрочем, не был и шутом…

Он медленно, словно даже нехотя, достал из мешочка на шее костяные гадальные плашки, раскинул перед собой. Наугад вытащил три — и с каждой на астролога слепо глянул череп. Что ж, в мире есть хоть что-то постоянное: три смерти выпадало всякий раз, когда он пытался прояснить судьбу приятеля. Постоянство заговоренных плашек даже внушало надежду.

Не в этот раз, слепая охотница! Только не сегодня. Сегодня Шеддерика прикрывают силы несколько более серьезные. Те, которые не собираются его отдавать в лапы какой-то мелкой нечисти.

Буря разбушевалась не на шутку, и это была почти катастрофа. А настоящей катастрофой было то, что неповоротливые дурни, подрабатывающие носильщиками в гостинице, уронили в грязь ее вещи. Чеора Талиса чуть не убила их на месте. Чеора Талиса убила бы всех, кто в этот час оказался у нее на пути… но по ее очаровательному лицу никто бы не смог прочитать, какой шторм бушует у красавицы в сердце.

Все шло наперекосяк. Буря задержала кортеж, а это значит, кто-то может помешать ее плану. Такому красивому, стройному, много раз просчитанному плану.

А если вода и грязь попали в дорожный сундук… впрочем, все самое ценное спрятано в промасленной рогоже в самой глубине среди одежды и белья. До самого ценного не доберутся ни вода, ни грязь, ни воры — если вдруг позарятся на ее вещи. Молодая женщина улыбнулась — и улыбка ее ничего хорошего не предвещала тем, кому была адресована. Чеора Талиса, наемная убийца из дома Шевека, хорошо знала свое дело.

В душном, слабо освещенном зале народу было мало. Гостиница и всегда-то не могла похвастать многолюдьем, но тут еще дождь, да то обстоятельство, что нынче приезжими оказались ифленцы — и завсегдатаи из местных жителей предпочли уют собственных домов. Чеора Талиса была только рада. Меньше народу, меньше сплетен. Как все-таки неудачно началась гроза. Если б не она, кортеж еще сегодня пересек бы границу, а на монастырских землях — попробовали бы люди наместника их достать!

Правда, были и еще раздражающие обстоятельства. Например, необходимость терпеть рядом болтливого старика — автора идеи вывезти «камушки» из страны.

Или то, что заказчик в этот раз принудил ее подписаться на работу, которую она добровольно никогда бы не взяла. Она все-таки не сиан и не колдунья — тянуть через полстраны поделку чернокрылых. Да еще поделку, которую заказчик использовал против… против того, кого использовал.

Чеора Талиса приказала себе об этом не думать. В конце концов, иного выхода у нее не было. Или выполнение заказа — или добровольное позорное изгнание. Ну, или смерть — в доме Шевека все строго. Впрочем, был и положительный момент: если все пойдет как надо, заказчик заплатит тройную цену. И ждать уже не долго.

Она устроилась у камина, отвернувшись от зала, где в углу постепенно набивали брюхо слуги старого ифленского аристократа, чеора Конне.

От нагревшегося подола начал струиться легкий пар. Стало тепло и уютно, даже раздражение немного улеглось. И было бы совсем хорошо, если б в руке сейчас оказался бокал вина. Терпкого красного вина с виноградников из южных долин Танеррета, тех, что укрыты от холодных морских ветров склонами невысоких зеленых гор…

Рожденная на мрачных северных островах, Талиса плохо их помнила: родители перевезли ее на юг еще ребенком, задолго до того, как Танеррет стал ифленским наместничеством. Маленькие солнечные долины она полюбила всем сердцем, и даже сейчас воспоминания о прежней жизни будили на губах легкую улыбку.

— Чеора скучает? — раздался над ухом приятный баритон. — Позвольте предложить вам вина?

Талиса вскинула взгляд, намеренная немедленно согласиться, и тут же замерла в испуге: мужчина, стоявший сейчас подле нее, был ей знаком. И находиться здесь никак не мог! Одно только ее обрадовало: он тоже удивился. И удивился искренне. О, отличать правду ото лжи по одному лишь выражению лица, движению бровей и дыханию, она научилась уже давно.

Итак, светлый лорд чеор Шеддерик та Хенвил. Возможно, будущий наместник Танеррета. Как некстати…

— С удовольствием, благородный чеор. Вы так вовремя появились! Я уже думала, что мне придется коротать вечер в одиночестве.

— Я не могу позволить такому случиться. Эй!

Он махнул слуге рукой, затянутой в черную кожаную перчатку. Сплетницы говорили, что у него под перчаткой и вовсе не живая плоть, а магически оживленная деревяшка — или чего похуже. Но сплетникам верить нельзя. Слуга быстро и без вопросов поднес откупоренную уже бутылку и пару толстеньких стеклянных бокалов. Бокалы, видимо, в гостинице держали специально для благородных гостей. А вот вино вряд ли когда-то хранилось в местных подвалах: бутылка была украшена ярлычком знакомой и весьма дорогой винодельни.

— Из моих дорожных запасов, — светски улыбнулся чеор Хенвил, подвигая кресло ближе к огню. И к Талисе.

Передал ей наполненный бокал с легкой улыбкой, от которой у чеоры по спине побежали мурашки. Что он знает? Что он может знать?

Чеор та Хенвил до недавнего времени был послом наместника в соседнем Коанеррете. Вернулся лишь пару месяцев назад, но и этой пары месяцев хватило, чтобы о нем узнал и заговорил двор. Еще летом все были уверены, что наместник выберет наследником красавчика Кинрика и ничто не предвещало нынешних перемен.

Еще летом сама Талиса и не подозревала, что у наместника не один сын, а двое. И старший даст фору всему набору наследников, сколько бы их ни было в геральдических свитках. Светлый лорд, едва вернувшись, вместо чтоб нормально начать праздновать, устроил высочайшие проверки по приказам и казначействам, уволил с десяток опытных и удобных чиновников. Раскрыл небольшой политический сговор, а потом чуть не раскрыл саму Талису. Но тут наместника скрутила непонятная болезнь, и чеор Хенвил — слава вышним судьям — бросил все другие дела.