Ненавистные (СИ) - Ольга "Реджина Фаланджи" - Страница 23

— Сюрприз хотела сделать, но вышло наоборот! Жень, вот скажи, тебе сложно не оставлять такой срач перед выходом? И в холодильнике совсем пусто!

Мама продолжила причитать на тему безответственности и раздолбайства дочери, иногда делая перерывы на то, чтобы спросить о всяких мелочах. Так они просидели почти до часу ночи, а потом Женя постелила чистое постельное белье на кровать, и они вместе легли спать.

На следующий день у Жени был выходной, поэтому она полностью посвятила его маме, с которой не виделась с Нового года. Они прошлись по магазинам, пообедали в кафе, заглянули на выставку фотографий неизвестного фотографа, а вечером пошли в гости к Тасе. Сегодня она превзошла саму себя, наготовив столько еды, что Женя беспокоилась о том, как это отразиться на ее фигуре. Поэтому она пробовала все по чуть-чуть, чтобы не обидеть сводную сестру.

В десять вечера они поехали домой, сильно уставшие за долгий день. Женя так и вовсе настрадалась, чувствуя, как раскалывается голова после вчерашнего. Весь день она гнала мысли о Марке, отвлекаясь на разговоры с мамой.

Но дома они обрушились в полную силу, и она закрылась в ванной, набрав воду с лавандовой пеной. Нервы не выдержали, и она разревелась, то ли от жалости к себе, то ли от злости. Она не знала, сколько прошло времени, но вода в ванной уже успела остыть, а мама постучала в дверь уже несколько раз, проверяя все ли в порядке.

— Жень, — постучалась она в очередной раз, — там к тебе кто-то пришёл!

— Кого там принесло? — пробурчала она, закутываясь в махровое полотенце.

Она вышла в коридор и застыла, едва не выругавшись при матери.

— Как ты узнал, где я живу? — нахмурившись пробурчала она, обнаружив перед собой Марка. — И что ты здесь делаешь?

Женя выразительно посмотрела на маму, стоявшую неподалёку, и та поняв намёк, ушла на кухню.

— Узнал через отдел кадров, — ответил он, прислоняясь боком к косяку. — А учитывая то, что сегодня выходной день, это мне выдалось тяжело.

Женя фыркнула, поражаясь его изворотливости. Она не знала, рада ли его видеть, особенно после той истерики, что накрыла ее в ванной.

— Печорин, время почти двенадцать ночи. Тебе не говорили, что ходить в такое время по гостям не прилично?

— Я заходил раньше, но тебя дома не было. А мне необходимо было тебя увидеть.

— Увидел, — она пожала плечами, чувствуя сильнейшую усталость. — Что-то ещё?

— Я просто хотел сказать, что принял решение, — понаблюдав за ним чуть дольше, она поняла, что он немного подвыпивший. — Я расстанусь с Полиной. Не хочу ее обманывать и мучать.

— О!

Женя была в шоке, поэтому не смогла сказать ничего вразумительного. Она даже не надеялась на такой исход событий. Не думала, что он сможет на что-то решиться.

— Это может занять некоторое время, потому что ее сейчас нет в городе. А бросать ее по телефону слишком подло.

Женя хотела добавить, что изменять ей было ещё более подло, но удержалась от комментария.

— Хорошо.

— Хорошо.

Потоптавшись ещё пару мгновений, он развернулся и ушёл, оставив Женю в растерянных чувствах.

На кухню она вошла на автомате, сев на стул напротив мамы.

— Все хорошо? — осторожно спросила она, увидев состояние дочери. Женя пожала плечами и расплакалась. — Что случилось? Он обидел тебя? Что он сказал?

— Мам, все так сложно! — сказала она, утирая слезы. — Это Марк! Марк!

— Тот Марк? — удивилась Вера Ивановна, прижимая к себе дочь. — Тот самый Марк, с которым вы учились в одной школе? Тот подлец, что обидел тебя?

Женя беспомощно закивала и принялась рассказывать ей всю историю, упуская слишком интимные моменты. Рассказала про Полину, про то, что она ей нравилась когда-то. Как узнала про то, что они встречаются. И вместе с этим к ней приходило спокойствие, словно все плохие эмоции уходили вместе со словами и слезами.

Выслушав Женю, Вера Ивановна не знала, что сказать или посоветовать. Она никогда не была в такой ситуации, поэтому просто промолчала, не желая успокаивать дочь банальными словами, в которые она не поверит. Она и сама не верила, лишь надеялась, что ее ребёнок будет со временем счастлив.

Спать легли они опять поздно.

Утром Женя проснулась в разбитом состоянии, не зная, как заставить себя встать с кровати, поэтому долго лежала, разглядывая белый натяжной потолок в спальне. Мама уже давно ушла на кухню, откуда доносились ароматные запахи выпечки. Лишь в двенадцать дня Вера Ивановна решилась разбудить дочь, но стоило ей заглянуть в комнату, как ее сердце нервно сжалось.

Женя сейчас напоминала фарфоровую куклу, которая не мигающим взглядом смотрела в пустоту, без всяких эмоций на лице. Последний раз она видела ее в таком состоянии, когда тот самый Марк жестко отказал ей. Все это произошло в конце учебного года, когда Женя заканчивала десятый класс. На носу маячил переезд в другой город, и, наверно, благодаря ему девушка и смогла отвлечься от драмы первой любви.

Сейчас же ситуация повторялась, и Вера Ивановна не знала, сможет ли дочь и в этот раз выбраться из ямы, в которую сама себя закопала. Она видела, как Жене плохо, но, к сожалению, ничем не могла ей помочь. Оставалось только наблюдать за тем, как она все глубже погружается в собственные мысли.

— Жень, пора вставать, — все же подала голос она, несмело пересекая порог комнаты. — Я испекла твои любимые булочки с корицей и яблоком.

— Сейчас встану, — ответила Женя, пытаясь придать своему голосу хоть немного радости. Вышло скверно.

Вера Ивановна вышла из комнаты, и вернулась на кухню, чтобы подготовить стол к завтраку. Ей было невыносимо от мысли, что Женя вновь начала замыкаться в себе, и ее радовала мысль, что в этот момент она оказалась рядом с ней. Сложно было представить, что было бы, если она через все это проходила бы в одиночку.

Женя появилась на кухне только через десять минут, предварительно умывшись и зачесав волосы в тугой узел, как любила делать Вера Ивановна. На ее юном лице, чуть опухшем после вечерних слез, не было ни грамма косметики, что тоже придавало им схожести.

Завтракали они в тишине. Женя на автомате поглощала булочки, даже не замечая их вкуса, и запивала крепким чаем с цедрой апельсина. Вера Ивановна уже собралась начать разговор, как вдруг зазвонил телефон дочери, и она нахмурилась, глядя на экран.

— Привет, Маш, — сказала она, прочистив горло перед тем, как ответить на звонок. — Да, я помню. Да, конечно, хочу. Скоро буду!

Она встала и пошла в спальню, сообщив маме, что ненадолго отлучится по одному делу.

Женя в растерянности стояла перед своими вещами и не знала, что ей надеть. Все казалось слишком ярким и вычурным, поэтому она решила одолжить парочку вещей у мамы, благо размер совпадал. От туфлей на каблуке она тоже отказалась, сделав выбор в пользу маминых удобных кроссовок.

Выйдя на улицу, она почувствовала себя снова той же десятиклассницей, что пряталась за мешковатой одеждой и плевалась при виде неудобных туфель на шпильке. Она не ловила на себе изучающих взглядов противоположного пола, безлико сливаясь с серой массой города, натянув свой капюшон толстовки как можно ниже.

Она думала, что если бы не Маша Вознесенская и ее звонок, то вряд ли вышла бы сегодня на улицу. Но видимо не все было потеряно, раз ее любопытство все же пробило стену подступающей депрессии.

Женя пришла к знакомому дому и без волнения нажала на кнопку звонка, слыша, как с другой стороны послышалось шарканье тапок.

— Привет, — Маша открыла дверь и ее улыбка немного погасла. — У тебя все в порядке?

Женя усмехнулась про себя, вспоминая, когда у неё в последний раз хоть что-то было в порядке. Вся ее жизнь напоминала хаос, который иногда делал перерыв на перекур.

— С парнем проблемы, — расплывчато ответила она, не желая развивать эту тему.

— О, понимаю.

Женя в удивлении вскинула брови, а потом в ее голове появилась картинка, как она почти месяц назад видела ее парня с Дариной Никулиной.