Проклятие некроманта (СИ) - "Алаис" - Страница 31

- И все же, у них нашелся способ совладать с вампирами. Ирилатассар... - Вьеррн сокрушенно покачал головой. - Наверняка это его рук дело, - эрьет-тасс порывисто шагнул к лестнице во внутренний двор и обернулся к высшему вампиру. - Нужно сообщить Повелителю.

- Он уже наверняка в курсе, - поморщился тот, - Шеадда в крепости.

***

Когда Шеадда без приглашения возникла в его комнате и рухнула перед ним на колени, Суртаз понял все без слов. Тяжелое предчувствие исчезло, уступив место звенящей пустоте в груди. Некромант откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, одновременно испытывая и болезненное облегчение, и обжигающую горечь.

- Повелитель, - прошептала вампирша, - Реомар...

- Погиб?

- Еще нет, - потемневшие и слипшиеся от крови белые волосы Шеадды мазнули по бледным плечам, видневшимся сквозь разодранный черный плащ, - Ирилатассар... его обездвижил. Реомар успел приказать нам уйти.

Суртаз встал и подошел к окну. Ночное небо уже начало бледнеть.

- Какие потери? - не оборачиваясь, сухо спросил он.

- Половина моего крыла... - высшая вампирша неловко поднялась, отразившись в оконном стекле перед некромантом. Он невольно отметил, что эта ночь опровергла сразу два расхожих суеверия - о бессмертии вампиров и о том, что они не имеют отражения. Шеадда продолжала говорить, и ее слова звучали будто откуда-то издалека. - Шестеро, если точнее. Но если вы решите нанести удар до рассвета...

- Нет, - отрезал Суртаз.

- Простите меня, Повелитель, но... - Шеадда произнесла это таким тоном, что ему показалось - будь она смертной женщиной, то наверняка бы расплакалась. - Неужели вы вот так просто?..

- Да, вот так... - голос некроманта дрогнул, - просто. Это был его выбор. Его ответственность. Отправляться за ним сейчас - верная смерть для вампиров. А остальным потребуется время на сборы.

- Но телепортация...

- Как это случилось? - Суртаз развернулся и, прищурившись, внимательно посмотрел на вампиршу. - Как Ирилатассар смог победить Реомара?

- Я... Я не знаю, Повелитель, - Шеадда запиналась, будто каждое произнесенное слово причиняло ей боль. - Мое крыло было занято инквизиторами, мы с Реомаром помогали ему. Потом появился Ирилатассар. Он убил одного из моих вампиров и накинулся на Реомара. Он... колдовал. Замедление, кажется. Может еще что-то... Я отвлеклась. А потом Реомар дал ментальный приказ - уходить. И теперь... - вампирша подняла голову, уставившись на некроманта потускневшими, будто припорошенными пылью, черными глазами, - я его почти не чувствую. Похоже, он без сознания.

- Ясно, - спокойно произнес некромант. - Зайди к Нэс-Ашшаду, он наверняка заинтересуется твоими воспоминаниями. Нам нужно знать, на что сейчас способен Ирилатассар.

- Как скажете, Повелитель, - женщина печально склонила голову. - Простите, что подвели вас. Если хотите, я могу показать воспоминания вам.

- В этом нет необходимости, - твердо возразил Суртаз. - Нэс-Ашшад опытнее меня и сможет сделать все быстрее. Тебе и твоему крылу нужен отдых, а времени на него осталось немного.

- Как скажете, Повелитель, - повторила Шеадда и, сделав церемонный полупоклон, вышла из комнаты.

Суртаз медленно выдохнул. Его интересовали воспоминания о стычке с инквизиторами, но оброненные Нэс-Ашшадом на днях слова о том, что из всех вампиров лучше Реомара работать с памятью и мыслями умеет только Шеадда, крепко засели в голове Повелителя Шалластхадара. Соприкасаться с ее разумом, чтобы получить доступ к памяти, некромант попросту остерегался. Суртаз не был силен в ментальной магии настолько, насколько ему хотелось бы, но обладал достаточными знаниями для понимания того, что связь наверняка окажется двусторонней. Искушенная в этой области вампирша способна основательно покопаться в его голове. Тем более, что для чтения ее воспоминаний пришлось бы отказаться от ментального щита, дарованного короной.

Некромант не мог понять, что настораживало его в Шеадде. Возможно, сказывалось отсутствие опыта общения с противоположным полом. Высшая была красива, и Суртаз не видел причин это отрицать, но ему самому эта красота казалась застывшей, безжизненной, как у вырезанной из кости статуэтки. Холод и отстраненность - такое впечатление сложилось у некроманта по итогам редких встреч с Шеаддой. Последний же разговор с ней оставил и вовсе странное послевкусие. Продолжая наблюдать за небом сквозь оконное стекло, Суртаз поймал себя на мысли, что почему-то ей не верит. Но хорошенько обдумать это ощущение не успел.

В комнату ворвался Вьеррн в сопровождении еще одного вампира, которого Повелитель Шалластхадара видел еще реже, чем Шеадду. Но из-за примечательной внешности - коротких пепельно-рыжих волос и почти человеческих глаз - Суртаз его запомнил. А еще этот вампир форме тумана или тени предпочитал обращение в животных, и некромант счел это любопытным и достойным более детального изучения в дальнейшем, поэтому даже запомнил имя.

- Простите, что так... - эрьет-тасс сделал быстрый полупоклон, - внезапно. Шеадда была у вас?

- Да, - ответил Суртаз, повернувшись к вошедшим. Он перевел взгляд с Вьеррна на вампира, и Мэраар склонил голову, приветствуя своего Повелителя. - Реомар у Ирилатассара, а это значит... - некромант покосился на окно, вздохнул и опустил глаза, - ему не помочь.

- Это ваше окончательное решение, Повелитель? - ровно поинтересовался вампир.

Суртаз молча кивнул. В окне за его спиной предрассветное небо уже окрасилось в розоватый оттенок. Боевой некромант опустил голову и запустил пятерню в растрепавшиеся волосы. Стоявший рядом Мэраар покосился на него, как показалось Повелителю - сочувственно.

- Что ж, - медленно проговорил Вьеррн, - разумно. - Суртаз видел, с каким трудом эрьет-тассу давались эти слова. - Хорошо, что вы видите бессмысленность этого.

- К тому же, - вздрогнув, тихо добавил вампир, - Реомара больше нет.

Ирилатус ковырнул носком сапога горку праха, в которую высший вампир превратился с первыми лучами солнца. Реомар так и не пришел в себя, поэтому даже не мучился. Впрочем, инквизитор чувствовал себя слишком измотанным для того, чтобы испытывать досаду по этому поводу. Дело сделано. Вздохнув, он уселся на землю возле ближайшего дерева, оперся спиной о ствол и закрыл глаза.

- Отец-инквизитор, вы ранены?

Вайат. В груди Ирилатуса чуть потеплело от того, что парень оказался среди четверых выживших в ночной резне.

- Нет, просто устал.

Солнце приятно пригревало выстуженную испариной кожу. Ирилатус всей душой ненавидел состояние, неизбежно следовавшее за вспышкой священной ярости. Слабость, резь в глазах и тошнота от ощущения пустоты в голове. Поначалу он думал, что это его личная плата за сохраненную сущность некроманта. Но чем дольше Ирилатус наблюдал за окружавшими его инквизиторами, тем яснее понимал, что подобный откат настигает всех, разница только в степени переносимости. И, в отличие от него самого, Вайат оказался среди редких счастливчиков, кто почти не испытывал подобных неудобств, быстро впадая в боевой транс священной ярости и так же легко из него выходя. Талантливый парень, чье возвышение - дело времени и вопрос живучести.

Продолжая сидеть с закрытыми глазами, Ирилатус услышал возню за своей спиной. Раздался характерный звук откупориваемой бутылки и льющейся жидкости. Ему захотелось пить, но не настолько, чтобы подниматься и куда-то идти.

- Отец-инквизитор, выпейте.

Ирилатус неохотно открыл глаза и взглянул на поднесенную к его лицу чашу, наполненную чем-то розовым. В нос ударил кисловатый запах, в котором также угадывались цветочные нотки. Разведенное водой вино с медом - проверенное поколениями инквизиторов средство для восстановления сил. Уголок рта Ирилатуса дернулся в подобии улыбки - видимо, выглядел он совсем уж паршиво, раз Вайат собрался его поить.

- Спасибо, я сам, - подрагивающими пальцами он сумел взять чашу и не расплескать ее содержимое.