Механический Зверь. Железный Дьяволенок (СИ) - Розин Юрий - Страница 19

Зима перекрашивала Апрад в белый, но это длилось не долго. Уже в середине сезона на улицах начинали появляться разноцветные гирлянды, люди вешали на окна пестрые занавески, кареты щеголяли яркими чехлами, стекла фонарей расписывали прозрачными красками, некоторые умельцы даже камины топили специальными дровами, выплевывающими в небо столбы дыма всех цветов радуги. На фоне белоснежного мира этот разгул красок разом окунал человека, не важно, малыша, старика или взрослого, в мир сказки и вечного чуда. Перед новым годом, когда масштабы цветной феерии достигали апогея, легко можно было увидеть на улице людей, идущих с широко распахнутыми глазами, раскрытыми ртами, врезающихся в прохожих и столбы, но не прекращающих восхищаться окружающими красотами.

Весной, конечно, главным цветом становился зеленый, а главным запахом — свежесть. Однако к ним настойчиво подмешивались розовые, белые, алые оттенки распускающихся бутонов и еще огромное количество неописуемо сладких, нежных, терпких, мягких, манящих… таких любимых всеми представительницами слабого пола запахов.

Ну а летом в Апраде снова властвовал хаос красок и оттенков. Лето — время жары и солнца, приманивало в столицу просто абсурдное количество бродячих торговцев, артистов, художников, циркачей, фокусников, певцов, сказочников… многие задавались вопросом: где же вся эта братия существует в остальные шесть месяцев года? Однако ответ на этот вопрос простому человеку знать было не дано. Ему оставалось лишь, отдавшись поглощающей его круговерти, наслаждаться пролетающими мимо часами, бродя от ларьков со сладкими карамельками к небольшим трибункам, с которых постоянно пелось что-то необъяснимо-приятное и от мольбертов, с которых радостно взирали такие же гуляки, снова к ларькам, теперь уже с копченой курочкой.

Лани, Алексис и Жарди поступили именно так. Девочки просто шатались по центру города, снабженные достаточным количеством денег, чтобы ни в чем себе не отказывать, ели, пили, смеялись, удивлялись, пугались, восхищались… это не могло наскучить ни за день, ни за неделю. Каждый раз, когда казалось, что вот, уже все увидено, попробовано, послушано, за очередным поворотом оказывался ларек с печеными грушами, сцена шпагоглотателей, выступление воздушных акробатов или завешенная темными занавесками палатка гадалки.

— Давайте зайдем! — Малютка, искренне верившая во все рассказы о сверхъестественном, даже в самые глупые, вроде существования в Пустом океане великой Империи рыб, пройти мимо возможности узнать свое будущее не могла.

— Ну пошли, почему нет? — Рыжик была самой старшей в троице, так что последнее слово оставалось за ней. Впрочем, еще не было случая, чтобы она в чем-то отказывала своим подругам.

— Здравствуйте! — Алексис на цыпочках вошла под свод палатки.

Однако вместо «добрый день» или хотя бы «проходите», троица услышала глухой голос, говорящий о чем-то совершенно непонятном.

— Девы, что духом юны, и стройны и прекрасны,

В дом мой вошли, получить ожидая совет.

Знайте же, милые барышни, это опасно,

Может ответ стать истоком для множества бед.

— Вы это нам говорите? — Малютка, явно сильно струхнув, обернулась на подруг, ища поддержки. Однако из темноты донеслась лишь тишина.

— Мы хотели бы получить предсказание! — Лани, как самая боевитая, вышла вперед.

После этих слов в палатке зажглось несколько тусклых свечек и стала видна сама гадалка — невысокая женщина, укутанная также в черное. Однако, кроме колоритной одежды представительница мистической профессии ничем особенным не выделялась: простое лицо, чуть полноватое, от чего казалось, что гадалка постоянно щурится, немного приоткрытые губы, небольшой аккуратный нос. Молча окинув взглядом троицу, она указала на несколько больших подушек, разложенных перед низеньким столиком. Девочки послушно уселись, Малютка по центру, Лани слева, Жарди — справа. Женщина, снова не говоря ни слова, протянула вперед руку. Лани, недолго думая, вложила в нее свою ладонь.

Гадалка тут же словно бы клещами вцепилась девушке в кисть, не обращая внимания на испуганное “Ой!”, однако взгляд ее был направлен не вниз, а прямо девушке в глаза. Пару минут не происходило ровным счетом ничего, причем женщина так ни разу и не моргнула, так что уже начинало казаться, что она уснула с открытыми глазами, но, видимо, процесс предсказания просто требовал длительного времени на подготовку.

— Жизнь, что долга, словно мир и жестока до боли,

Связь, что крепка, будто сталь и не станет слабей,

Край, что далек, как для рыбы соседнее море,

Вот что я вижу в судьбе, такой сложной, твоей.

Не сказав больше ни слова, гадалка отпустила руку ошарашенной Лани и протянула свою Малютке. Та, поколебавшись все-таки вложила ладонь в чуть шершавые пальцы женщины и все повторилось. Пристальный, немигающий, словно змеиный взгляд прищуренных глаз, а потом новое четверостишье.

— Ждет тебя жизнь не короче её, это странно,

Как и иные созвездия над головой.

Сердце однако твое разобьется так рано,

Суженый будет поделен с соперницей твой.

— Эй! — Алексис выдернула руку, с гневом уставившись на гадалку, однако та словно бы не замечала ничего, что творится вокруг. Ее глаза уже были направлены на Жарди и ладонь двигалась к ней, готовая прочитать будущее и вложить в уста хозяйки еще один стих. Рыжик уже хотела было протянуть руку, но Малютка схватила подругу за плечо и оттащила от столика. — Пойдемте, это вообще не весело!

Жарди хотела что-то возразить, но быстро сдалась, прекрасно зная, что с упрямством Алексис бороться было совершенно бесполезно.

— Простите, всего хорошего! — только и успела крикнуть она, когда за девочками закрылся полог.

— Огонь… — тихо пробормотала гадалка, а потом взмахом руки затушила все свечи, снова погрузившись в полную тьму.

Глава 13.

Медведь был большим. Пожалуй, достаточно большим, чтобы считаться реальной угрозой для целой группы охотников. Однако вкус его мяса нисколько не соответствовал сложности его убийства. А может, Лаз был просто плохим кулинаром.

С горем пополам утолив голод и выплюнув изо рта приставшую к деснам сажу, он поднялся и зашагал дальше. Тушу зверя тут наверняка есть, кому съесть. Сильно болел бок, ничего сломано не было, но синяк наверняка останется, и не маленький. Хорошо, что телекинез смог замедлить лапу животного достаточно сильно, чтобы удар превратился просто в сильный толчок.

Нет, конечно, он мог бы справиться со зверем и куда более простым способом. К примеру, остановив магией сердце или пережав трахею. В отличие от Зверя с большой буквы, медведь не умел защищать свое тело от чужеродной энергии. Однако цель всего этого небольшого путешествия состояла не в тренировке кулинарных навыков. Лаз хотел, во-первых, научиться сражаться по-настоящему в ситуациях, когда твой противник не остановится, прежде чем убить тебя, а во-вторых, все-таки понять, что имел в виду Эаби, говоря о звере, которым он хочет стать. Память прошлой жизни дала намек: для исполнения цели нужно с этими самыми зверями сражаться. Правда, с большой вероятностью намек был ложный, но лучше что-то, чем вообще ничего.

Так что он старался минимально полагаться на магию, используя ее только для собственного усиления, побеждая противников в ближнем бою. С рысями и волками это удавалось довольно неплохо. А вот медведь стал настоящим испытанием. В итоге, кстати, он так и не добился цели: смерть настигла животное, когда все артерии, идущие от сердца, разом лопнули, создав сильное внутреннее кровотечение.

Лазу была нужна новая форма Зверя. Не эта, простая, “гражданская”, а предназначенная напрямую для боя. Такая, как у того оборотня. Правая рука непроизвольно потянулась туда, где должна была быть культя.

Остановившись, мальчик достал из небольшой сумки карту окрестностей Дома Магии. На плотной бумаге была тщательно выписана область радиусом примерно две сотни километров с академией по центру. Уходить за пределы этого периметра Лаз пока не собирался, было не зачем. Однако в своей погоне за разной хищной живностью он, судя по всему, забрался очень сильно на восток. Неотмеченная на карте область начиналась всего через три-четыре часа ходьбы. Нужно было заворачивать.