Впотьмах (СИ) - Корнилова Веда - Страница 55

Тут я обратила внимание на то, что Эдуард перестал похрапывать и притих — похоже, он тоже проснулся и слушает наш разговор. Ну-ну, послушай, тем более что и тебе не помешает принять в нем участие.

— Я ведь до сей поры так и не знаю, как вас звать… — видимо, пока позволяет время, Лидия захотела узнать о нас еще кое-какие подробности. Все верно — окажись я на ее месте, мне тоже было бы желательно знать, кого именно прислали в помощь.

— Меня звать Василиса, но если вдруг придется обратиться ко мне среди здешнего населения, то произноси имя Лиис. Что касается моего спутника, то он представится сам.

— Евгений… — отрекомендовался тот. — Ну, а для местных жителей я Эж. Кстати, подскажите, как адресоваться к вам в присутствии посторонних?

— Эти люди… Они называли меня Дии, а Эдуарда — Дуд — так здешние обитатели произносили наши имена. Только я бы отныне не хотела лишний раз слышать, как нас тут называют, и если можно, то без необходимости не произнесите при мне эти самые имена. Почему? Это словно клички какие-то, на которые мы должны были отзываться!

— Желание дамы — закон… — галантно отозвался Эж. — Ну, уж раз мы все не спим… Извините, но я никак не могу взять в толк, как вы двое оказались в доме того богача, который позже отдал вас здешним храмовникам! Смотрите: если следовать логике, то с того времени, как вы встретились с местными жителями, вас двоих стали считать колдунами со всеми вытекающими отсюда последствиями, верно? Принято считать, что к таким э-э… необычным людям отношение всех окружающих крайне негативное, и даже более того: тех, кого считают колдунами — их боятся, а частенько и вовсе стараются избавиться в прямом смысле этого слова. Как в свое время сказал некий политический деятель: нет человека — нет проблемы. Печально, но факт. Удивительно, но вас двоих отчего-то не только оставили в живых, но еще и отправили не в тюрьму или в церковные застенки…

— Я вас поняла… — Лидия перебила Эжа. — Если честно, то и мы причину всего этого тоже поняли не сразу, но все оказалось вполне объяснимо, во всяком случае, в свое время нам об этом рассказали…

— Да если б по твоей вине мы не оказались невесть где, то ничего этого не было бы!.. — подал голос Эдуард. Как видно, ему надоело изображать из себя спящего, и он решил вмешаться в разговор. Похоже, он в очередной раз решил напомнить Лидии о том, что именно она повинна в том, что они оказались в этом чуждом мире — не ошибусь, если предположу, что об этом Эдуард твердит Лидии по нескольку раз в день, выращивая в ней глубокое чувство вины.

— Давайте сейчас не будем касаться этой темы, с ней и так все ясно… — Эж бесцеремонно оборвал красавца. — Лучше ответьте на наш вопрос.

— Ладно… — неохотно отозвался тот.

По словам красавца (кстати, он, к моему удивлению, оказался неплохим рассказчиком), после того, как они сбежали с болота, то едва не заплутали в лесу. Беда в том, что подле болота на Лидию напало какое-то ползающее чудище, после чего она могла передвигаться лишь с великим трудом. Тем не менее, молодым людям удалось выбраться из леса на какую-то дорогу, где их задержали местные жители, отвели в близлежащую деревню, и через какое-то время отобрали все — одежду, обувь, и все те вещи, которые были при них. Разумеется, раздетыми и разутыми их не оставили — выдали здешнюю одежду и обувь (отвратительного вида и качества, и к тому же далеко не новую), а все, что ранее имелось у нашей парочки, отдали тамошним церковникам. Те же, в свою очередь, не нашли ничего лучше, чем отправить эти вещи одному из глав здешней церкви с соответствующим описанием. Заодно сообщили, что те, кого считают колдунами, твердят о том, что они будто бы прибыли сюда из очень дальних мест, до которых почти невозможно добраться.

Трудно сказать, что бы произошло далее с молодыми людьми, но так получилось, что об обстоятельствах их появления стало известно одному из самых богатых и влиятельных людей здешнего края. Этот человек обладал на редкость цепким умом и имел поразительный нюх на возможную выгоду — в ином случае ему бы не удалось подняться из самых низов до своего нынешнего положения одного из хозяев этих мест. Звали этого человека Ирриир, и именно он каким-то образом уговорил церковников отдать двух неизвестных под его присмотр — мол, для всех окажется лучше, если эта парочка будет находиться в моем доме под надежной охраной, и вы, в случае необходимости, всегда можете затребовать их назад. Непонятно почему храмовники согласились на подобное предложение (наверняка при принятии окончательного решения не обошлось без звонкой монеты в чьи-то карманы), но в итоге молодые люди, посидев недолгое время в церковных подвалах, оказались в богатом доме господина Ирриира.

Там, конечно, житье было куда легче, чем в жутковатой церковной тюрьме (хотя в доме богатея пригляд за чужаками был достаточно серьезный), но храмовники и не думали отказываться от своих пленников. Возможно, они пока не знали, как поступить с этой парочкой, но вот у господина Ирриира уже наверняка сложились некие планы на своих нечаянных гостей. Трудно сказать, куда бы позже он отправил этих молодых людей (видимо, все это время он прикидывал, как использовать этих необычных людей с максимальной пользой для себя), но внезапно все резко поменялось. Дело в том, что среди прочих увлечений этого влиятельного человека значилась и алхимия (вернее, господин Ирриир оказывал этим так называемым гм… доморощенным фармацевтам свое покровительство — здесь занятия алхимией считались очень достойным делом), и в его особняке жил некий ученый, страстью которого было превращение одних веществ в другие. Беда в том, что, помимо всего прочего, главные изыскания этого алхимика относились к экспериментам с кровью не только животных, но и людей, а потому невеселой участи подопытных кроликов не избежали и двое землян.

Неизвестно, какие зелья тот алхимик варил в своей лаборатории, но он сумел добиться в своих изысканиях немалых успехов, потому как спустя какое-то время молодых людей вновь перевезли в иное место, то есть в Тарсун, и отныне стали держать в одном из здешних храмов. А еще у них стали часто брали кровь, и в последнее время Лидия стала всерьез опасаться, что столь частый забор крови может повредить ее детям. Надо сказать, что это понимали и храмовники, и потому поневоле вынуждены были забирать у нее крови куда меньше, чем бы им того хотелось (правда, на Эдуарда подобная милость не распространялась), и дело тут было вовсе не в заботе о здоровье матери. Все куда проще: церковники рассчитывали, что спустя какое-то время после рождения детей, кровь смогут брать и у них. Понятно, что подобная перспектива приводила Лидию в отчаяние. Более того — в последнее время у нее даже появилось желание наложить на себя руки, лишь бы не обречь будущих детей на горькую участь дойных коров, находящихся в вечном заключении.

Церковники и не скрывали, для чего им нужна кровь чужаков. Оказывается, алхимик господина Ирриира оказался по-настоящему талантливым человеком, и каким-то невероятным образом из крови землян умудрился приготовить удивительное лекарство, излечивающее многие здешние болезни. Естественно, господин Ирриир понимал, что это открытие может направить в его карманы бесконечные денежные потоки, что не могло не радовать, и в то же самое время было очевидно, что церковники имеют полное забрать у него бесценных пленников — деньги всем нужны, а власти у храмовников хватает. Проще говоря, как бы ты не был влиятелен, но одному человеку такой большой кусок не проглотить, придется делиться со святыми братьями. Поневоле пришлось договариваться, и в результате было решено, что хотя пленников заберут себе церковники, но господин Ирриир будет получать свою часть от тех денег, которые храмовники заработают на удивительном лекарстве.

С той поры парочка чужаков жила в Тарсуне, под надежной охраной, почти никогда не покидая отведенную им комнату. Впрочем, и без того было понятно, что этим двоим бежать некуда. Более того: их комната находилась рядом с лабораторией, в которой денно и нощно готовили то самое волшебное лекарство — необходимо, чтоб источники столь ценного вещества всегда были рядом, под рукой. Кровь у молодых людей стали брать все чаще и чаще — страждущие исцеления потянулись в Тарсун, и потребность в удивительном лекарстве постоянно росла. Понимая это, церковники беспрестанно допытывались у своих пленников, где найти еще особей со столь удивительной кровью, и отказывались верить в то, что людей, подобных этим двоим, в здешнем мире больше нет. Количество желающих исцелиться становилось все больше, и было очевидно, что крови, получаемой от двух человек, стало не хватать. Ясно и то, что ожидаемое рождение детей проблему решить не могло…