Впотьмах (СИ) - Корнилова Веда - Страница 20

Светит солнце на чистом небе, легкий ветерок, доносит незнакомые запахи, кое-где в траве видны мелкие цветочки, внешне напоминающие земные маргаритки… Глянь со стороны — сплошное умиротворение, можно бы отдыхать, только вот внимание людей целиком переключилось на меня — понятно, что жители деревушки друг друга знают хорошо. Всех интересовало, кто я такая, откуда приехала, и когда овдовела… Тут молчанием не отделаешься, так что пригладив свои коротко обстриженные лохмы и тщательно подбирая слова, я рассказала жалостливую историю, заранее сочиненную Ксенией Павловной. Дескать, мы с мужем зимой подхватили лихорадку, которая в этом году свирепствовала в наших местах, и валила с ног целые поселки. Болезнь оказалась не только прилипчивой, но еще и опасной, мы долго хворали, а родные молились о нашем выздоровлении, хотя всерьез опасались, что мы не поправимся. Муж, увы, скончался, а я выкарабкалась, хотя и не без последствий: с той поры иногда заговариваюсь, голова часто болит, и язык плохо ворочается — меня даже родные не всегда понимают. Вот и еду к тетушке в большой город: она, узнав о том, что со мной случилось, велела приехать к ней, и обещала отвести меня к хорошему лекарю — вдруг поможет…

После столь печального повествования мои попутчики стали поглядывать на меня жалостливо — снисходительно, как смотрят на убогих, обиженных жизнью. Вообще-то мне до этого дела нет — главное, они поняли, почему я говорю настолько плохо и невнятно, да и все мои возможные ошибки можно отнести на то, что у женщины не все в порядке с головой. Даже возница, который ранее посматривал на меня с интересом и постоянно подшучивал (причем его подтрунивания были весьма двусмысленны), теперь помалкивает, и не пристает с разговорами.

— А как же тебя одну родные отпустили?.. — удивилась толстуха. — Ты ж хворая, а пускаешься в такой далекий путь! Вдруг в дороге прихватит — что тогда делать будешь? Да и баба ты красивая, как бы чего не стряслось — мало ли дурных людей на свете!

— Так родня молится, чтоб моя дорога оказалась легкой, и я тоже прошу Богов об этом… — произнесла я беззаботным голосом. Услышав такое, мои спутники переглянулись между собой, и я без слов поняла, о чем они думают: кажется, родня отправила не совсем здоровую родственницу подальше со своих глаз, к дальней тетушке, потому как им не с руки возиться с тем, у кого скорбная головушка. Своих проблем хватает, а тут еще надо постоянно приглядывать за человеком, от которого можно ожидать что угодно! Вот любящие родственники и решили воспользоваться благовидным предлогом, чтоб скинуть с себя ответственность, и вполне обосновано переложить ее на кого-то другого. Конечно, если племянница без особых проблем доберется до тетушки — хорошо, пусть теперь та о ней заботится (тем более что сама родственницу в гости пригласила), а если пропадет в пути, то, значит, так Богам было угодно.

Еще я радостно заявила, что не так давно ко мне посватался мужчина, которому я давно нравилась, так что у меня теперь имеется жених. Правда, сейчас он уехал в город, и почему-то все еще не возвращается назад, и его родня нам ничего не говорит, но я уверена, что встречу его у тетушки, потому что он — дальний родственник ее покойного супруга, и наверняка дожидается моего приезда. Так что я очень рассчитываю на то, что мы с ним и свадьбу вскоре сыграем…

Ответом мне были лишь плохо скрываемые ухмылки — мол, может, нынешний жених тебя раньше и любил, а сейчас, когда понял, что после болезни ты чуть головой тронулась — вот тогда кавалер и умотал куда подальше под благовидным предлогом! А ты, голубушка, давай, жди его в городе, если повезет, то, может, и свидитесь невзначай, если женишок вовремя смыться не успеет…

— Может, вы его видели?.. — продолжала я. — Он через вашу деревню должен был проехать. А внешне… Светлые волосы, глаза голубые, роста среднего…

— Тоже мне, невидаль… — отозвалась толстуха. — Половина людей этак выглядит! Ладно б какой особенный был — может, тогда бы его запомнили, а так…

Значит, посланник Ксении Павловны вновь сумел уехать из поселка, не привлекая к себе внимания, и не замеченный стражниками. Что ж, уже неплохо.

— Что, и особенные у вас через деревню проезжают!

— Да таких везде хватает… — проворчал мужчина, сидящий напротив. — То связанных разбойников стражники проведут, то шуты со скоморохами заявятся, чтоб наши деньги из карманов выманивать! Эти прохиндеи ловко навострились языком трепать да деньги тянуть, которые заработаны тяжким трудом! А зимой и вовсе парочка невесть откуда прибежала, мужик с бабой, оба в чудной одежде, да еще и околесицу какую-то несли… Уже по виду ясно, что чужаки.

— И куда ж эта парочка делась?.. — я с трудом сдержалась, чтоб не выдать свою заинтересованность — ясно, что речь идет о Лидии и ее непутевом женихе.

— Да кто знает?.. — пожал плечами мужчина. — Стражники их забрали, и в город повезли, а что там с ними было дальше — нам про это никто не сказал.

Значит, все было именно так, как Ксении Павловне и рассказывал тот мужчина, которого она отправила на поиски дочери и ее кавалера. Видимо, эти двое как-то сумели пробраться по болоту, и отправились на поиски людей… В итоге парочка нашла, кого искала, только вышло совсем не то, что бы им хотелось. Ох, лучше бы эти двое с места не сходили, а ждали, когда Ксения Павловна вытащит их отсюда, ведь первоначально Лидия собиралась именно так и поступить! И чего этих олухов понесло невесть куда, почему им на месте не сиделось?! Эти двое влипли в неприятности, а мы не имеем представления, где их искать! Но я хотя бы выяснила, что посланник Ксении Павловны, вернувшись сюда, миновал деревушку без проблем, и отправился дальше.

Я задумалась, и не обратила внимания на толстуху, любопытство которой в отношении меня было явно не удовлетворено.

— В корзинке у тебя что?.. — женщина бесцеремонно сдернула плотную ткань, прикрывающую содержимое корзины, представив на всеобщее обозрение аккуратно уложенные большие клубки шерстяных ниток. Больше того — женщина взяла в руки один из клубков. — А шерсть хорошая… Сама кудель тянула?

У меня от растерянности и злости только что горло не перехватило, и я с трудом удержалась, чтоб не рявкнуть на нахалку во весь голос. Мое возмущение можно понять: дело в том, что в корзине находятся деньги, без которых, естественно, мне никак не обойтись. Это золотые, серебряные и медные монеты разного достоинства, которые мне дала с собой Ксения Павловна. Откуда у меня (а заодно и у Ксении Павловны) взялись здешние деньги? Тут все просто: в наш мир несколько здешних монет принес тот самый мужчина, которого женщина отправила на поиски Лидии. Естественно, что розыски — дело затратное, и Ксения Павловна заказала кому-то начеканить немалое количество точно таких же монет (с ее возможностями подобное не проблема), и перед тем, как мужчина вновь отправился в чужой мир, снабдила новенькими деньгами своего посланца.

Разумеется, и меня она не могла направить сюда с пустыми руками. Вопрос лишь в том, как незаметно пронести деньги на довольно-таки большое расстояние, ведь если кто-то увидит пригоршню серебра в руках женщины, или сунет нос в ее корзину, то вряд ли эти деньги у нее задержатся надолго. Пришлось пойти на незамысловатую хитрость: несколько мешочков из плотной ткани туго набили монетами, а потом сверху обмотали их шерстяными нитками. Глянь со стороны — обычный клубок, правда, несколько великоватый. Именно такими клубками на две трети заполнена моя корзина, а сверху были положены обычные клубочки, без гм… начинки. Конечно, металлические деньги весят немало, и человек, взявший в руки такой клубок, поймет, что внутри мягкой шерсти что-то спрятано. Вот потому-то мне приходится делать вид, что корзина вовсе не столь тяжелая, и уж тем более нельзя позволить хоть кому-то взять ее в руки. К сожалению, бестактных людей хватает как на Земле, так и здесь. Хорошо еще, что женщина взяла из моей корзины обычный клубок, но необходимо сделать все, чтоб более до ниток никто не дотрагивался.