Doom-mode (СИ) - "Архимаг" - Страница 44

Печать являлась очень могучим заклинанием, разработанным лично Императором в незапамятные времена. Будучи поставленной на чью-либо душу, она полностью лишала его носителя воли, заменяя её Волей Императора. Отныне служение правителю становилось единственным смыслом существования человека. Печать также давала ещё некоторые дополнительные способности, делающие носителя сильнее. Как правило, Император крайне неохотно прибегал к ней, лишь в исключительных случаях...

– Нет, не добровольно, – сказал Император. – Мы сражались. Долго и упорно. На руинах будущего, которое было уже уничтожено до моего прихода.

У Марона просто не укладывалось в голове то, что говорил его сюзерен. Уж слишком дико и жутко звучали его слова. Скажи кто другой – Марон бы поднял его на смех. Но Император был не из тех людей, кто понапрасну тратит слова.

– Неужели этот... этот человек... – медленно произнёс советник.

– Да, это один из величайших злодеев будущего, что будет угрожать благополучию Империи и рода человеческого, – подтвердил Император. – Он достиг огромной, практически безграничной силы и сошёл с ума. Его действия привели к катастрофе. Мир, каким его знаем, обратился в костёр, а затем – в тлеющий пепел.

В помещении воцарилось гнетущее молчание, нарушаемое лишь лязгом шестерёнок да треском электродов. Машина постепенно замедляла ход своих механизмов – подобно Судьбе, отсчитывающей последние секунды, оставшиеся человечеству.

– Это был один из самых трудных моих противников, – задумчиво произнёс Император, подняв глаза к потолку. – Я бы сказал, что исход нашего поединка решила скорее случайность. Наши силы оказались примерно равны. А самая ирония заключается в том, что я знаю его и в настоящем...

– Вот как? – Марон немного приободрился. – Не разумно ли было бы в таком случае, милорд, послать по его душу крепких ребят из инквизиции? Думаю, они быстро выбьют из его головы все мысли о ереси. А если не выбьют, всегда можно прибегнуть к печати. Как вы поступили со злой версией из будущего.

Император позволил себе лёгкую усмешку.

– Неплохой вариант, но нет. Я думаю, что он принесёт нам куда больше пользы, будучи на свободе. Нужно лишь правильно направить его развитие.

Марон осуждающе покачал головой. Иногда ему казалось, что Император слишком легкомысленен. Как можно оставлять на свободе человека, что в будущем с высокой вероятностью обратится ко злу? И станет угрозой всему человечеству. Во истину Его Величество излишне снисходителен. Быть может потому что сам невероятно силён?

– Если не секрет, с какой целью вы послали этого человека... это существо в Альрию? – спросил советник. Называть нечто, носящее Печать, человеком... это глупо. Всё равно что куклу называть живым разумным существом. Она фактически замбировала своего носителя, уничтожала прошлую личность.

Император тем временем вернулся к чертежам. Опустившись на колено, поднял несколько бумаг и принялся рассматривать их.

– Слышал ли ты про Родовой камень эльфийского народа Альрии? – произнёс он.

– Боюсь, что нет, ваше Величество... хотя постойте! – Марон сосредоточился, пытаясь вспомнить. – Это ведь не тот самый могучий артефакт, что был найдет две тысячи лет назад на месте падения метеорита?

– Именно он. Мне нужен этот камень для... моих изысканий, – пояснилИмператор. – Как уже сказал, я многое узнал, побывав там... в будущем. Точнее, в одном из его вариантов, что уже скорее всего никогда не наступит.

– Я слышал, эльфы пытались использовать его силу для борьбы с Чёрной Чумой, – припомнил Марон. – И первое время им даже сопутствовал успех. Но потом что-то произошло, и проклятие захватило страну.

– Именно, – произнёс Император. Собрав все чертежи, он сложил их обратно в одну стопку. Положив её в угол стола, направился к выходу из помещения. Марон последовал за своим сюзереном.

– А что произойдёт, если ваша новая марионетка потерпит неудачу? – уточнил советник.

– Это вряд ли. Он слишком силён, – произнёс верховный правитель, не оборачиваясь. – Если Родовой камень ещё не уничтожен, он доставит его мне.

– И всё же? – продолжал настаивать советник.

– Как я уже сказал, мне придётся реализовать худший из всех возможных сценариев. Самый жёсткий и бескомпромиссный, – произнёс Император. – Лучше бы до него не доходило...

Марон понял, что больших подробностей от повелителя ему не добиться.

Геренд привёл их в небольшую комнату без окон. Несколько свечей неохотно разгоняли мрак помещения. Они уселись за длинный стол, накрытый белой скатертью. На нём уже стояло несколько кувшинов с вином и кубков.

— А почему только вино? — волшебник принюхался, его ноздри раздулись, словно паруса. Сергею показалось, что кувшины с вином едва заметно накренились в сторону чародея. А возможно, ему просто показалось.

— Парц, давай только без парцеяда, – попросил Геренд. — Иначе переговоры затянутся на всю ночь... и на всё следующее утро.

Сергей хмыкнул — высший вампир, похоже, знал, о чём говорил. И Тёмный лорд его прекрасно понимал. Парцеяд — такая штука, от которой здравому смыслу спасения нет.

– Ладно, – неохотно уступил волшебник. – Я всё понял, опять в общество анонимных трезвенников попал.

Вино им подливала миловидная бледная девушка в форме горничной — одна из немногих девушек-вампирш, служивших принцу-изгнаннику. Она испуганно косилась на Парацельса и Сергея – догадывалась, какой силой те обладают и на что способны. Поэтому, быстро выполнив свою работу, поспешила удалиться.

Для Парацельса оказался целым открытием тот факт, что Геренд на самом деле принц и законный наследник престола Альрии. Хоть и лишённый отцом всех прав.

— А что ж ты мне сразу не сказал? — воскликнул Парацельс, возмущённо глядя на Геренда.

– Я тебе при первом же нашем знакомстве представился как Геренд Альрийский, – заметил тот, с иронией глядя на волшебника. – Неужели так трудно было сложить два и два?

— Ну я это самое... – стушевался волшебник. -- Не силён в этих ваших политиках... и древах родословных.

– Так что вы тут забыли? – поинтересовался принц, пригубив вино из своего кубка. – В этом гиблом месте, полного отчаяния и скорби потерянных душ?

Как же эти эльфы... вампироэльфы любят высокопарно выражаться. Просто хлебом не корми, дай покрасоваться пафосом.

Парацельс и Сергей вкратце пересказали историю своего появления в Альрии и поведали о своих планах. Тёмному лорду это, конечно, не особо нравилось – раскрывать все секреты первому встречному. Однако архимаг ручался за Геренда, называя ни много ни мало того своим другом.

– Вот значит как... – медленно произнёс изгнанный принц, когда Сергей с Парацельсом закончили свой рассказ. Кажется, повествование его не особо впечатлило. – Альрию спасти хотите... и заработать на этом...

– А ты разве хочешь не того же самого? – заметил Парацельс. – Иначе, что ты тут делаешь? Кристалл души свой обратно склеил, который я взорвал, сюда его притащил... Кстати, я даже не подозревал, что внутри так роскошно... аж целый особняк...

– Это особое карманное измерение, защищённое от духов смерти, – сухо пояснил Геренд. – Душа после гибели тела попадает сюда и постепенно наращивает на себя новую плоть. Из минусов – времени на процесс уходит ну очень много. Зато надёжно.

Концепция Сергею очень даже понравилась. Надо будет самому взять на пвооружение и сооружить нечто подобное. А то вариант Конрада – зачечь в гроб на две тысячи лет – совсем ни о чём. Вампироэльфы куда сильнее продвинулись в данных... некромантских технологиях.

– Понятно, – кивнул волшебник. – Ну так что скажешь? Айда с нами! Сгнобим Чёрную Чуму вместе? Ты же ведь сюда для этого наверняка и явился со своими подручными!

Но Геренд лишь усмехнулся.

– Сгнобить Чёрную Чуму... – в его голосе отчётливо звучала насмешка пополам с горечью. Взглянув на Парацельса, он поднял на уровень лица ладонь, соединил кончики большого и указательного пальцев. – Нельзя так просто взять и одолеть Чёрную Чуму! Вы плохо представляете себе на что это зло способно. Вся сила отца, вся магия Родового камня оказалась бессильна против неё... Я видел огромные волны, захлёстывающие городские стены... объединённая магия всего королевства не сумела её остановить! И тут приходите вы и пытаетесь втянуть меня в авантюру...