Разрушительная страсть (СИ) - Vitelle Karla - Страница 56

На этих словах он вышел за дверь, я смотрела в окно, как он уезжает на такси. Вот тебе и откровения. Я всю ночь не могла уснуть, из-за его откровений по поводу Ди, только это занимало сейчас мою голову.

Признаться, нечего и думать я его, он заполнил все мое пространство собой с первого взгляда и списки за и против здесь не работают, я вся хочу быть с ним, физически, ментально, морально. Сказать честно, в такие моменты ты не думаешь, что он может тебе дать, что возможности становятся безграничными, весь мир у ног, все красивое и роскошное, влечет его власть, но больше всего привлекает опасность наравне с могуществом. Отсутствие материальных проблем наоборот дает повод думать только о чувствах и мне вовсе не хочется бежать от него, мне хочется к нему.

О нем мечтала каждая женщина, многие бы наплевали на его дела или его бизнес или его душу. Но по правде говоря все, что будет вас заботить — это безопасность. Мне важно чувствовать нас в безопасности. За ночь раздумий я пришла к выводу, что мне страшно потерять его, страшно если его вдруг не станет.

Петров завалился утром с кофе, булочками, к обеду мы съездили на финальную примерку, на которой он внес свои коррективы в платье и вручил мне коробку с прекрасными пудровыми лодочками от Джимми Чу. Каждый час, он задавал мне вопрос, уверена ли я, а я пытался сформулировать клятву. После каждой идеи меня будто прошибало током и это все становилось реальнее, чем раньше и страшнее соответственно. Мы посетили несколько исторических мест старого Тбилиси, сделали много фотографий. Я становилась истеричнее с каждым днем, ответственность за принятие решения давала на меня, особенно когда рядом бродит друг с гуглом и рассказывает про серьезность обряда венчания. В четверг мы напились в одном из местных клубов, где было много модной и открытой молодежи, Петров был в центре внимания в своих новомодных шмотках от кутюр. В пятницу утром он уехал к Амиру, сказал, что ему нужно посмотреть местность и что я не обязана ехать к ним, никто не обидится, если я сорву это мероприятие.

Мой взрослый мудрый мужчина правильно поступил, дав мне время подумать, он даже не звонил мне, только Петрову, который был нашим почтовым голубем и кажется, что его это тоже забавляло.

Путь к церкви долгий, добрых три с половиной часа, слава богу, что всю пятницу я проспала, а визажист и парикмахер согласилась прийти ко мне сама, она колдовала надо мной около часа, мы решили без вычурного, обычный пучок из локонов на затылке и стрелки на глаза, еле заметный блеск для губ, чтобы придать им полноты. В полседьмого утра я села в машину в своем прекрасном свадебном платье, если его можно так назвать. Его юбка-тюльпан не доходила до щиколоток, был небольшой разрез чтобы было удобно передвигаться, вверх открывал ключицы и упругую грудь, а длинные рукава-фонари смотрелись очень элегантно, платье было выполнено из плотного атласа белоснежного цвета. Я отказалась от фаты, прикрыв оголенные плечи и голову большим платком пудрового цвета, на улице +7, но ощущается как минус, на пассажирском сиденье красовался маленький букет из бордовых пионов. Я пару раз по дороге останавливалась подышать, потому что все это сводило меня с ума, я думала, что меня тошнит, но спазм отпускало. Я не успевала по времени, но мой телефон молчал.

Мирослава.

В 10:15 я трясущейся рукой открыла дверь в храм и увидела своего мужчину в привычном для него черном костюме и белой рубашке, он был взволнован, его волосы зачесаны назад, рядом стоял Яр во всем черном, торчащим из воротника черного свитера белым воротничком от рубашке и с белой бутоньеркой на груди. Они оба смотрели на меня. Мой мужчина кажется нервничал, пряча что-то в кармане, он позвал священника. Я была в эйфории от своего решения, мне казалось вот она судьба, самая настоящая любовь.

— Можем начинать? — невысокий мужчина с книгой в руках.

Амир кивнул ему, пока я шла к нему.

— Ты прекрасно выглядишь, готова? — спросил он, осматривая меня.

— К этому невозможно быть готовой, — улыбнулась я, смотря на выход. Неужели я делаю это?

Вся церемония прошла как в тумане, трясущиеся руки, кроткие взгляды. После всех согласий он наклонился над моим ухом.

— Мирослава, я клянусь защищать тебя, моя девочка, любить и оберегать тебя до последнего моего вздоха, — он посмотрел в мои глаза, я уверена, что плакала в этот момент, с белоснежным кольцом на безымянном пальце.

— Амиран, — позвала я, — единственно что поистине ценное у меня я отдаю тебе, без сомнений ты мой мужчина — мои губы дрожали, а по щекам бежали слезы от такого откровения, — это моя жизнь, я доверяю ее тебе, до последнего вздоха, парень, — я улыбнулась из последних сил и молила Бога не отключиться в этот момент. Понимала, что мы вышли далеко за грань себя привычных, сейчас даже он, дикий и властный, слегка волнуется. Петров старался не отвлекать нас друг от друга, кружил вокруг с камерой.

— Мой Мир, — он вынес меня из церкви на руках, как и полагается, все вокруг было в снегу, не было ни риса, ни лепестков роз, ни монет или конфет. Были только мы и один безмолвный свидетель.

— Ради вас даже солнце выглянуло. Теперь давайте чуть поработаем и я отстану от вас, — командовал Петров и мы выполняли все его приказы, он даже откуда-то достал фатин под цвет моего платья и вовлек в свою команду фотографов и гостей другой пары, чтобы они помогали создавать ему кадры, держали инвентарь, но кажется что все были довольны, потому что Яр делился своими фишками, раздавая команды и говоря как лучше снимать.

Я боялась смотреть в глаза своему мужу, даже боялась называть его так в своих мыслях, он тоже был не многословен.

— Поехали в ресторан, — сказал Амир, заводя мотор.

— Э нет ребят, моя сумка собрана и самолет через шесть часов, поэтому я оставлю вас двоих, — Яр загадочно улыбался на заднем сиденье, надевая свое серое пальто.

— Ты не отметишь с нами? — я умоляюще смотрела на него, потому что страх обнажиться не пропадал.

— Нет, ребят, и еще, — он обратился к мужчине, — я отменил столик ваш, едьте домой, — он ему подмигнул, на что Амиран рассмеялся.

— Ладно парень, спасибо, — они пожали друг другу руки.

— Еще раз поздравляю, моя сумасшедшая подруга, — он обнял меня, поцеловал в обе щеки и схватив свою сумку от луи пересел в такси.

Амир взял меня за руку и повез нас домой в Степанцминде, в большей двухэтажный дом с видом на Казбеги, с витражными окнами, внутри он был почти пуст, копия его квартиры здесь, только кровать кажется больше и с видом на горы и спальня сама огромная с выходом на террасу. Внизу помимо огромного дивана и кухни еще оказался камин и шкура.

Он внес меня в дом, где нас ожидали еда и шампанское, много цветов и свечей, которые еще не горели. Меня это мало заботило, даже голод не мог сбить мое единственное желание, все что я хотела это мужчина. Поэтому как только мои ноги оказались на земле я набросилась на него с поцелуем.

— Может шампанского? — предложил он, включая камин.

— Нет, я хочу тебя, — первый раз за день посмотрела открыто ему в глаза, а он без разговоров взял меня за руку и повел в спальню.

— Мир, девочка, ты только моя, — он сел на край кровати, держа меня за руку и рассматривая наши кольца.

— Да, а ты мой, — я закусила губу, даже не осознавая масштаба все трагедии, наше чувство собственности ликовало.

— Разденься для своего мужа, — в его глазах появились огоньки. он скинул пиджак и бросил его на пол.

— Может быть сам снимешь свадебное платье со свей жены, — я начала улавливать игру и повернулась к нему задом, где была молния, скидывая попутно широкий ремень.

Он торопливо дернул за бегунок и платье разошлось на две половинки показывая белоснежный корсет из сетки и кружева, такие же крохотные трусики полоска которых тонула между половинок, пояс и край чулок.

Мужчина выдохнул со свистом, — Мирослава.

Я отступила от него, повернулась и спустив платье на пол вышла из него все еще одетая в белые лодочки, — да мой муж, — я закусила губу, стараясь выглядеть невинно, эта наша игра и мы оба улавливали эти нотки, настроение друг друга, все происходило на ментальном, животном уровне, на уровне чувств. Мы чувствовали друг друга будто мы одно целое.