Алмазы для Золушки - Корецкий Данил Аркадьевич - Страница 42

– А ты везунчик, – обратился вдруг полковник к Рафаилу. – Как чувствовал, переставил свою палатку. Она стояла как раз там, где Изок заколол лазутчика.

– Да я об этом и не думал, – Рафаил скроил гримасу, в которой можно было уловить некоторое раздражение. – Просто удачно совпало…

– Вот я и говорю – везунчик! – Бонгани развернул на него луч фонаря. Рафаил отвернулся, прикрывшись рукой. Бонгани подошёл вплотную.

– Удачно совпало, говоришь? – в голосе Бонгани звучала угроза. – А, может, ты догадывался, что этой ночью нам нужно ждать агрессивных и беспощадных людоедов?

– Как я мог об этом догадываться?!

– Мы на территории юка-юка. Ты зачем-то сводил нас на их капище. Все было, как тогда, во время вашей экспедиции… Но почему-то на этот раз ты не ждал нападения?!

Рафаил прижал руки к груди. Он явно был напуган таким оборотом дела.

– Мы постоянно от кого-нибудь отстреливались, разве упомнишь, где, когда, при каких обстоятельствах. И потом нас было двое чужаков, двое белых с карабином и пистолетом… А сейчас в экспедиции больше десяти человек, большинство местных, профессиональные воины вооруженные до зубов. Автоматы, бронежилеты, огнемет… Ну, разве мог я подумать, что дикари на нас нападут?! Тем более что в прошлый раз мы забрали у Юки куклу, а сейчас никакого осквернения не было…

– Не заговаривай мне зубы!

– Их могло вообще здесь не оказаться, босс! Двадцать пять лет прошло! Я шел наугад. Эти шельмы ведь кочуют. Хорошо бы, конечно, было созвониться с их вождём заранее. Но тут безобразная связь…

Шутка никого не развеселила. Он видел вокруг хмурые лица и суровые взгляды. И резко изменил тон и линию поведения.

– К тому же старый я уже, босс. Столько стрессов, безработица, нищета. Вы слишком многого хотите от меня. Я найду для вас месторождение и уйду на покой. В шезлонг с вкусным прохладным мартини…

Но и это не помогло.

– Дай мне свой пистолет! – Бонгани протянул раскрытую ладонь. И когда Рафаил выполнил команду, понюхал ствол «Gloka». – Стрелял! Хотя и неизвестно куда!

Полковник отдал оружие Траоле. А на недоуменный взгляд Рафаила бросил:

– Я тебе не доверяю. Если ты будешь не помогать нам, а вредить, – как было до сих пор, я лично отрежу тебе голову!

И повернувшись к Барасе, приказал:

– Трупы убери, чтобы Клемент Петерс их не увидел, а то настрочит докладную в ООН. Организуй расчистку площадки для вертолета! И охраняй этого пса!

– Можно, я займусь им? – спросил Жак. – У меня есть важные вопросы…

– Занимайся! – кивнул полковник. – Но пока не убивай…

Супруги Бойер завели дезертира Легиона в свою палатку. Поместились там только двое, а Кира осталась снаружи, наблюдая, как Жак привычно скрутил Рафаилу запястья куском какой-то веревки и с силой сунул пистолет ему под подбородок так, что голова откинулась назад.

– Ты знаешь, что такое «потрошение»? – спросил он.

– Конечно… – с трудом выговорил Рафаил.

– В Легионе вас учили методике «потрошения»?

– Да…

– Тогда я не буду тебе ничего объяснять. Отвечай правду, и останешься жив! – Жак ослабил нажим.

– Угу… – Рафаил кивнул, насколько позволял ствол.

– Где кольцо отца? – спросила Кира.

– Я его потерял, – Рафаил бросил взгляд на Жака и замотал головой. – То есть нет – я его снял и выбросил. Чтобы не привлекать вашего внимания.

– Где ты его взял?

– Мне принес его один из бандитов, которые… ездили к Дмитрию. Он рассказал, что случайно Дмитрий погиб, карту найти не удалось, а кольцо доказывало, что они у него были…

– А ты там был?

Рафаил отчаянно замотал головой.

– Нет. Я ждал в Москве. Этот бандит убил своих сообщников, а я разделался с ним. Так что мстить некому!

– Ты так думаешь? – зловеще усмехнулась Кира, глядя на него в упор.

Рафаил втянул голову в плечи. Если бы взгляды могли испепелять, то он превратился бы в кучку черного и грязного пепла.

– Он мне больше не нужен, картина вырисовалась! – сказала Кира. Ей действительно было все ясно: цепочка замкнулась. Она ненавидела всех троих: Абига Бонгани, Абрафо Траоле и Антуана Вильре. Но как реализовать эту ненависть, пока не знала…

Чувствуя ее горячий взгляд, Жак перерезал веревки и вывел опустошенного Рафаила из палатки. Уже рассвело, в лагере кипела работа: трупы унесли подальше, смели в кусты гильзы, подсобники и несколько «леопардов», готовя посадочную площадку, отчаянно рубили окружающие деревья и кустарники.

– Зачем ты завел ребят в змеиную ловушку? – Жак тряхнул Рафаила за плечо.

– Чтобы их стало меньше…

– Так я и знал! И нападения на лагерь ждал с этой же целью?

– Да. Чем меньше сил у них, тем больше шансов у нас…

– А если бы погибли и мы с Кирой? – стиснув зубы, спросил капитан DRM.

– Это было маловероятно, – дезертир Легиона облизнул пересохшие губы.

– То есть на это тебе было наплевать! – вспылил Жак. – А если бы и тебя, дурака, убили?

– Вся жизнь – это риск, – пожал плечами Антуан Вильре.

– Негодяй! – Жак с силой толкнул того в спину. – Иди, работай!

– А наш договор остался в силе? – опасливо спросил Рафаил.

– Только благодаря ему ты до сих пор жив! – угрожающе процедил Жак. И, повернувшись, перехватил внимательный взгляд Бонгани.

– Штыком снизу – бей! Прикладом сбоку – бей! Коробкой – бей! – голос сержанта доносился сквозь закрытое окно и плотно задвинутые шторы. Тем более, рамы и шторы не являлись препятствием для сопровождавшего выполнение каждой команды угрожающего рева десятков молодых и здоровых глоток.

Она, конечно, предпочла бы другую программу защиты свидетелей. Больше всего ей повезло четыре года назад, когда, раскрыв иранскую разведывательную сеть, раскинутую в научно-производственном секторе французского военно-морского флота, она, под именем Мари Лангер, отменно оттянулась на песчаных австралийских пляжах. Там ей понравилось все: и мельчайший белый песок, и ласковые синие волны, и прекрасный серфинг, и милые кенгуру, и непривычная вкусная кухня, и ароматные пьянящие коктейли, и коллега под псевдонимом «Виктор», с которым они работали в паре, и по этой же причине вместе скрывались на противоположном краю света. Правда, служебное задание вряд ли стало причиной того, что они оказались и в одной постели… Но вреда французской разведке этот факт не нанес, а релаксу отличившихся агентов, несомненно, способствовал.

Ей понравилось все, кроме зловредных тварей, в изобилии кишащих и в океане, и на земле. Смертельно опасные медузы и осьминоги, акулы-людоеды, гребнистые морские крокодилы, весящие до двух тонн и атакующие людей даже в сытом состоянии, самые ядовитые в мире змеи и даже безвредные с виду западные пчелы, укусы которых убивают больше людей, чем акулы побережья… Можно сказать, что здесь ее подстерегало больше опасностей, чем в родной Франции, правда, австралийские хищники не охотились за ней персонально, что значительно повышало шансы на выживаемость.

А через полтора месяца после того, как забылся судебный процесс, на котором «Сьюзен» и «Виктор» выступили ключевыми свидетелями, они спокойно вернулись на родину: устранение их утратило практический смысл, а месть ради мести разведки, даже иранская, обычно не практикуют.

Акция в Тиходонске не была связана с приобретением врагов, скорей наоборот – провинциальная Золушка, из которой она сделала принцессу, должна быть благодарной ей до конца жизни, что и подтвердила встреча в «Жюль Верне». К тому же и в Тиходонске она хорошо провела время и прекрасно отдохнула: никаких опасных животных там не водилось, зато были солнце, река, специфический казачий колорит и, как всегда, поклонники, которые катали ее на парусных яхтах, на песчаных островках угощали донскими деликатесами – тройной ухой, раками, включенными в Красную книгу рыбцами, шемаёй и чехонью… Программа защиты свидетелей после Тиходонска, естественно, не включалась в связи с ненадобностью.