Мой домовой — сводник (СИ) - Горышина Ольга - Страница 39

Позвонит? Или придет? Не позвонил и не пришел. И я уснула. В одежде, на разобранном, но не застеленном диване. А утром сработал будильник. Я вылезла из-под одеяла и не обнаружила рядом кота, хотя слышала его повизгивание совсем рядом. Наконец сообразила заглянуть в шкаф. Чихуня так стремился вылетел оттуда, что едва не оставил у меня на лбу такие же метки, как вечером у Вадима.

— Да сдалась вам эта кукла!

Я имела в виду обоих Чихунь. Надо переложить Германа в кладовку, которой не пользуюсь. Так и сделала, но кот тут же начал царапать туда дверь и противно мяукать. Решила пойти на хитрость. Вытащила из холодильника сыр. Отдать коту? Да перебьется! Не заслужил… А я, наверное, заслужила хотя бы кусочек. Его я отрезала себе к кофе, положила на хлебец и уставилась на кота. Тот к тому времени прекратил рваться в кладовку и сейчас, раздумывал, наверное, как разумнее поступить, чтобы отвоевать свой сыр и не разозлить меня еще больше. Растрепанная, в мятой одежде, я больше не походила на маленькую бабу Ягу, я была старой злой ведьмой, которая вместо детей могла спокойно сварить суп с котом, вместо того, чтобы поделиться с ним вкусностями.

— Иди сюда, драчун!

Кот остался сидеть в коридоре до тех пор, пока я не опустила руку с кусочком сыра к самому полу. Тогда он вальяжно направился к лакомству, выхватил сыр, хотел бежать, но передумал и запрыгнул на стул, потом на стол и начал демонстративно хомячить французский сыр, придерживая его лапой.

— Ешь, ешь, пока дают… От меня такого сыра не дождешься. Посажу тебя на строгую кошачью диету. И буду кормить борщом по праздникам…

Кот смотрел мимо меня в коридор на входную дверь, делая вид, что не верит моим словам.

— Твой Виктор Анатольевич теперь раз двадцать подумает и передумает приходить сюда. Так что будет тебе кукиш с маслом, а не французский сыр. Да, да…

Я говорю с котом длинными предложениями и завтракаю с ним за одним столом. Булгаков в действии! Но уж лучше с котом, чем с Вадимом. Но я обещала позвонить и потому обреченно набрала номер.

— Вечером свободна? — поинтересовался Вадим с ходу.

— Ты прекрасно знаешь мое расписание. Я буду уставшая. У меня не будет ни физических, ни моральных сил для разговора.

— Тебе не кажется, что ты сделала из мухи слона?

— А ты из кота — монстра, — парировала я тут же.

— А кто он есть после вчерашнего…

— А кто ты есть после вчерашнего? — не могла я молчать.

— Это нормальная мужская реакция, а что ты хочешь! И я с этим Виктором объяснился. У тебя проблем с квартирой не будет.

— А у тебя?

Секунда. Тяжелый вздох.

— И у меня не будет. Так я приду вечером? С вещами?

— Нет, — отрезала я. — Сначала разговор.

— Блин, Ир, ты меня уже достаточно побила. Хватит… Мы не три дня знакомы. Может, пора успокоиться?

— А, знаешь, я много нового за последние дни о тебе узнала. Удивительно прямо…

— Ир, хватит злиться, это уже глупо. Я приду?

— Нет, — отрезала я. — Ты завтра ведь выходной. Пошли днем пиццу съедим вместе? Заодно и поговорим. Без пива. С лимонадом. Как тебе мое предложение?

Снова тяжелый вздох.

— Хорошо. Завтра так завтра. Встретимся прямо там? Что заказать?

— Как всегда. Маргариту.

Вот и поговорим, вот и поговорим. О коте. Ну и о детях, которые тоже не предсказуемы. Тут Аришка права. Один раз псих, много раз псих. Еще и мать, небось, накрутила его за неделю. Хорошо, что мои ничего не знают… Ни про Вадима, ни про Виктора тем более. Вообще странно, что Арина не позвонила посплетничать о шефе, который явился на работу весь в синяках. На нее не похоже. Или же Виктор переназначил встречу с офиса на дом, чтобы работники не судачили зря.

Мне Катя отзвонилась уже по факту выполнения работы. Встречались они действительно не в офисе и даже не дома. Вернее, дома, но у самой Кати. Веселкин жуткий конспиратор!

— Слушай, я уж думала, что у него там полбашки снесено. Мог бы просто замазать тональником…

— Он не баба, откуда у него личный тональник?! Жена, вряд ли, одолжила бы свой за драку.

Однако сумма услуги все равно вышла дороже моих ногтей. Даже с учетом того, что Катя сидела дома. Ладно, это же не в дружбу, а в службу. И я перечислила деньги, не считая. Теперь пора лететь на уроки, на заработок!

И сегодня я чуть ли не на лбу себе написала не забыть включить на телефоне звук. Сделала я это перед зеркалом в гардеробе библиотеки, потому видела выражение своего лица, обнаружив аж пять пропущенных звонков от Веселкина. И в этот раз он не прислал ни одной эсэмэски. Позвонила я, конечно, только с улицы. Без любопытных ушей. Веселкин снова не поздоровался.

— Ирина, вы решили помериться со мной той частью тела, которую природа вам не дала?

Я сделала шага три без ответа. Потом сглотнула набежавшую слюну и выдала ровным голосом:

— Я только что вышла с уроков, — Черт побери, почему я перед ним отчитываюсь?!

— Я не могла перезвонить вам раньше. Что случилось?

— A вы не поняли, феминистка вы моя распрекрасная? Я хочу получить номер вашей карты. Немедленно.

И тут до меня дошло!

— Виктор Анатольевич, надеюсь, вы остались довольны Катиной работой? Мне действительно очень стыдно за случившееся.

— Не надо извиняться. Давайте номер карты, и забудем о случившемся.

— Не дам. Хватит. Это мизерная сумма. И вообще я чувствую себя так менее виноватой.

— Вы вообще ни в чем не виноваты. И я никого не обвиняю. Хотя нет, обвиняю. Вас. И именно в том, в чем уже сказал. Не надо со мной меряться. Если не дадите карту, останетесь без борща. Я ведь приеду лично.

— Виктор Анатольевич, вы можете успокоиться? — я даже остановилась, не в силах идти, разговаривая на повышенных тонах.

— Не могу, — ответил он тут же, и я услышала в трубке бибиканье. Он говорил из машины. По громкой связи. Понятно, откуда шумы вокруг. — Вы — женщина, я — мужчина, и другого природой не дано. Или воспитанием. Ирина, вы действительно хотите, чтобы я к вам приехал?

— Я хочу, — голос у меня малость дрогнул, — чтобы вы перестали меряться со мной деньгами. Это некрасиво, не находите? У меня тоже есть какие-никакие принципы, и есть воспитание. Давайте не будем оттаптывать друг другу ноги. Вы достаточно потратились на кота. Спешу заметить, моего. Это ваши собственные слова.

Теперь молчал он.

— У меня другой звонок на линии. Я вам перезвоню.

Он отключился, и я выдохнула. А потом полной грудью вдохнула аромат весны. Скоро майские праздники, а потом и каникулы. У детей, а у меня городской лагерь. И много чего еще… Затраты на Веселкина окупятся с лихвой. Надеюсь. Если не случится форс-мажор, как у любого фрилансера.

Но форс-мажор случился сразу, как я повернула за угол дома. Меня бросило в жар и тут же в холод от вида красного авто. Ну что за свинья! Внутренне собравшись, я прибавила шаг. Веселкин тоже вышел и успел отойти от машины метра на три.

— Я решил, что вы сбросите мой звонок.

— У вас машина или самолет? Не говорите мне, что живете за углом и по дороге свернули не в тот двор.

— Да, я специально ехал к вам. Думал, вы меня игнорируете. А решение подобных вопросов я не привык откладывать в долгий ящик.

Костюм явно от Армани. Грим держится до сих пор? Или он действительно не особо пострадал? Очки спасли от увечий! Но не от моего гнева.

— Я не приглашу вас в дом.

— А я и не напрашиваюсь к вам в гости. Про борщ я так сболтнул. Но вообще-то я не ужинал. Даже можно сказать, не обедал. Тут неподалеку есть какая-то кафешка. Ваш феминизм не особо пострадает. Считайте, что ужинаете в счет моего долга.

— Я не собираюсь ужинать с вами.

— Будем говорить на улице?

— О чем нам говорить? Я не возьму от вас денег. Тема закрыта.

— Разговор пойдет о коте, — выдал Веселкин грозно. — Пожалуйста, уделите мне полчаса вашего драгоценного времени, если, конечно, не пообещали его Вадиму. Впрочем, если это так, то разговор лишний.

Голос, как у робота. Улыбки нет. Может, правда, грим мешает мимике.