Тысячелетний воин Ярополк (СИ) - Осипов Игорь - Страница 21

Меня ещё несколько раз ударили, как цепом по зерну – с оттяжкой и неистовством. А потом я почувствовал хруст во всём теле, замерший тролль удивлённо глядел на то, что должно стать отбивной, но всё ещё оказывало сопротивление. Сейчас я не мог думать о себе, как о личности, я словно видел всё со стороны.

Тот я, который был уже не совсем человек, вывернулся из ручищи великана, оставив там ботинок и клок штанов, и прыгнул вверх, вцепившись медвежьими клыками в лицо зелёного чудища. Когтистые руки с короткими пальцами с трудом удерживали клинок.

Тролль снова схватил меня, пытаясь оторвать от себя, но я висел, как пёс на морде быка. А потом стиснул меч поудобнее и сунул в раскрытую в вопле глотку. Великан сделал вдох и затаил дыхание, не в силах произнести ни звука от боли. Я же начал ворочать клинок ране, наваливаясь всем телом. Из глотки шла чёрная пена, смешанная с клочьями тёмной плоти – вновь выручало серебро. Вскоре тролль начал слабеть. Он захлёбывался собственной чёрной кровью, булькая и кашляя, а потом рухнул на колени.

Вскоре начало проходить и моё наваждение. Тело заломило от боли, а мир вокруг стал прежним. Но нужно закончить дело. Не знаю, кем я был, и почему с языка срывались не слова, а медвежий рёв, но снова став человеком, шатался и едва держал клинок в руках.

– Чем же тебя добить? – сплюнув вязкую слюну, процедил я, а потом поднял брошенную гоблинами кувалду. – Вот же ж падаль.

Тварь дёрнулась, пытаясь встать, но согнулась в кашле, и я быстро приложил остриё меча к виску, а затем ударил по навершию кувалдой, как если бы телка забивал. Тролль дёрнулся и обмяк. Я сел на траву возле него, а после и вовсе откинулся на спину.

Глаза уставились в небо, где завис этот «ковротоптор», наблюдая за боем. Надо всё брать в свои руки, подумалось мне, с Василем каши не сваришь.

Рядом сел Дмитрий.

– Сдох?

– Если ты про меня, то да, – ответил я, обессиленный настолько, что не мог шевелиться.

Эта чернота полностью выпила меня, как телёнок ведро с пойлом – шумно и недовольно, что так быстро кончилось.

– Я про тролля.

– Наверное. С мечом в башке не побегаешь.

– А что это за фокус с превращением? Ты же не оборотень. Я их сразу вычисляю, – устало спросил чародей.

– Не знаю, – равнодушно ответил я, закрывая глаза и проваливаясь в сон.

– Это что такое? – раздался рядом голос Василия, как только железная дверь в его обитель едва слышно скрипнула, и я открыл глаза.

Слева на диване виднелась бледная обнажённая Несмея́на, неподвижно лежащая на диване с полуприкрытыми и остекленевшими нечеловеческими глазами. Казалось, дитя змеиного народа даже не дышит.

Мой взор пробежался по небольшой груди и тонкой фигуре. А если дотронуться до гладкой кожи, то на ощупь она будет прохладной, как у ящерицы или ужа. Да и сама девушка была очень неспешная, зато почти не уставала.

А справа, повернувшись ко мне упругой попкой, лежала береги́ня, чью берёзовую рощу мы спасли от уничтожения. На вид ей было не больше шестнадцати вёсен, но на самом деле минуло уже больше сотни. Тем удивительнее, что она осталась наивной, как юница, просидевшая с рождения в светлице у папеньки, вышивая на пяльцах и поглядывая на мир из окна. Эта особа со словами: «Не брошу, даже не мечтайте, я из неё волшебную силу черпаю», притащила с собой старое ведёрко с небольшим саженцем берёзы, которое сейчас стояло под сдвинутой на край настольной лампой, за крутобокой машиной, ласково называемой Вась Васем кошачьим именем Барсик.

– Благодарность за спасение жизни, – произнёс я, облизав губы и закрыв глаза.

Десять веков в кошмарном сне провёл, а спать всё равно хочется, словно впрок не выспался.

– А-а-а-а… – только и выдавил из себя вампир, не зная, какими словами меня ругать и за что.

Но видно, что хотелось.

– Отцепись, – пробубнил я, положив ладонь на плоский прохладный животик Несмея́ны, – у меня тысячу лет женщин не было.

– Они же нелюди.

– Я тоже, – ответил я, мысленно проклиная занудного упыря. – Тебе завидно, что ли?

– Я женатый, да и вообще, примерный семьянин.

– А я вдовец, и притом уже давно, – ответил, оторвав голову от подушки.

Вампир несколько раз бросил взгляд на вечно юную грудастую береги́ню, жадно сглотнул, а потом повернулся к холодильнику и достал из блестящей сумки две прозрачные фляги с багряной жидкостью.

«Гемакон», – прошептал незримый толмач, на что я недовольно поморщился. Вчера притащили в стра́жницкую, то есть полицейское управление, голову тролля и вяза́нку дохлых гоблинов, переполошив всех стражников. Соколи́на, надутая, как хомяк на горохе, и постоянно бурчащий в её сторону Вась Вась подписали какие-то грамоты, поделив непонятные «результаты» пополам. Это, наверное, монеты такие.

Береги́ня, которую незатейливо звали Листик, долго рассказывала о том, что видела в день убийства бродяг, решивших сунуться на земли с железными кучами. Тролль их просто-напросто забил, как дичь, и одного съел ещё тёплым. А откуда это чудовище пришло, не ведает. Оно просто появилось в одну ночь и всё, и у тех тупых гоблинов выпытать ничего не получилось, ибо живые умудрились сбежать, а раненые быстро скончались от кровотечения.

После полиции я решил проводить береги́ню до родного леска, но не ожидал, что за нами увяжется ещё и ужа́лка. Листик же всё время глупо хихикала, а вскоре без всякого лукавства заявила, что хочет меня отблагодарить. Конечно, я не стал отказываться. Не дурак ведь.

Я сел и по очереди поглядел на девушек. Несмотря на человеческий облик, людского в них было ещё меньше, чем во мне. Берегини добрые, искренние, но что касается естества – совершенно бесстыжие, и хорошо хоть одежду и домашнюю утварь признавали, что для нечисти очень большое достижение. Впрочем, будучи творениями великой Макоши – богини-покровительницы женских ремёсел, плодородия и деторождения, берегини всячески приветствовали секс и всё, что с ним связано, помогали детям и роженицам. И дарили ласки чистым сердцем мужчинам. Было приятно хоть немного осознавать себя таковым после тысяч лет мрака, думать, что не всё ещё потеряно.

Ужалка тоже дитя дикой природы, подвластное сиюминутным прихотям, как свободное от предрассудков дикое животное, и хорошо, что зла в ней нет, иначе бы убивала ради забавы, а не для пропитания. И эта ночь для неё – не повод для чувств. Она просто была.

А вот я так не мог. И ночь с девой для меня не просто прихоть, я делюсь кусочком своей души. Даже во власти похоти я не хотел предаваться сношению там, где за сим делом могут застать люди или нелюди, и заставил Несмеяну вызвать извозчика. Благо Вась Вась пропал на всю ночь, сказав, что до своих полночных собратьев пошёл с видеозаписями возиться.

Сейчас же он сел за стол и нарочито забормотал вслух, делая вид, что голые девушки его не интересуют, а сам бросал взгляд на отражение в настенном зеркальце.

– Так. Заявка от полиции есть. Бланк отчётности с печатями тоже есть. Вот сука, в одном месте не расписался.

Василий дотянулся до самописного пера – сиречь авторучки – и осторожно вывел какую-то закорюку, поправив грамоту.

– Квиток от администрации есть. Нужно будет к дежурному сходить, копию книги заявок снять.

– Василий, а сколько времени? – спросил я, глядя в ссутуленную спину вампиру.

– Научись часами пользоваться, – буркнул мой товарищ, не поворачиваясь, но всё же ответил на вопрос. – Полдень скоро.

– Пойду, – продолжил я, – Дмитрий обещался над мечом поколдовать.

– Бесплатно? – тут же переспросил Василий, начав щёлкать клавишами.

– А ты, скряга, всё над златом чахнешь? – с усмешкой ответил я. – Чародей про деньги ничего не говорил, но, может, это сейчас и без слов разумеется, как должное.

– Это хорошо, что бесплатно. А куда пойдёшь? – немного потеплевшим голосом отозвался вампир и начал наливать кипяток в кружку.