Папина дочка (СИ) - Попова Любовь - Страница 1

— Ты уверена? Если ты опять меня дразнишь…

— Нет, нет, — заверила она и коснулась кончиком языка его губ, как иногда делал он. — Я хочу тебя. Очень.

Алекс утробно застонал и стиснул её в объятиях, касаясь губами влажной шеи. На улице моросил дождь, но внутри тел зачинался жар.

Он сел на мотоцикл, завёл мотор, дождался, когда Маша крепко к нему прижмётся, и отпустил сцепление, включая первую скорость. Алекс вырулил на дорогу и помчался на всех парах в свой дом — аристократическую развалюху.

Маша знала, что у него там всего одна приличная спальня, которую он обустроил специально для них, — сама видела во время экскурсии на прошлой неделе. Они тогда попали под проливной дождь и забежали на проспект Ветеранов, чтобы переждать непогоду, так как просто не хотели расставаться из-за капризов природы.

— Этот дом требует глобальной реставрации. Скорее всего, восемнадцатый век, — сказала она, с восторгом рассматривая старинную лепнину и дорогие пыльные ткани гостиной.

— Этому дому нужна хорошая кувалда. Не знаю, как он ещё держится. Хочешь, покажу второй этаж?

В его комнату в тот день они так и не зашли, посмотрев помещение с огромной кроватью из коридора, но сегодня не только собирались войти, но и остаться как минимум до утра.

Они доехали слишком быстро.

Вся дорога показалась Маше лишь мгновением, за которое она не успела настроиться. Но назад пути уже не было.

Алекс пропустил Маша внутрь дома с тёмным узким коридором. Он закрыл двери со звучным щелчком. Девушка вздрогнула.

Умом она понимала, что боятся нечего, вот только страх не отпускал, и она обхватила себя руками. Алекс подошёл к ней сзади и прижал её к себе.

— Я схожу по тебе с ума, — сказал он, лаская губами её шею и согревая заледеневшую кожу. Она успокаивалась, пока он вытаскивал шпильки из её вечного пучка на голове. Выпустив на свободу все пряди пышных волос, он вдохнул любимый аромат зелёного чая.

И снова эти отголоски воспоминаний, как из другого мира заполнили его сознание.

Он повёл её по коридору.

— Только не молчи, чтобы я не подумал, что ты не хочешь здесь находиться.

Маша резко развернулась и посмотрела в потемневшие от возбуждения глаза парня, чувствуя, как трётся об неё твёрдый член.

Она уже держала его в руках, но еще не видела.

— Это единственное место, где я хочу быть, — страстно убеждала она, поглаживая его грудь и живот. — Моё место рядом с тобой.

— Со мной, — согласился он, обнимая её и поднимая, чтобы она обхватила его ногами.

________________________________________________________________________________________

Добро пожаловать, мои дорогие. Вы все прекрасно знаете, что я автор коммерческий и романы у меня платные. Но в моей блокнотике лежат несколько рассказов разной величины и я буду рада локазать их вам. Обязательно ставьте лайк, делайте репост и отписывайтесь в комментариях по прочтению. Мне это очень важно) Приятного чтения!

пы.сы. Кстати роман был создан на основе клипа. Его вы можете посмотреть на странице книги во вкладке "Буктрейлер"

Петербург, туманный, пасмурный. Тёмные тучи нависали над домами, высокими и низкими. Из одного такого дома на проспекте Ветеранов, расположенной в не самом элитном районе, вышел восемнадцатилетний Беляев Саша. Он вприпрыжку спускался с хлипкой лестницы, позвякивая связкой ключей.

Юноша оглянулся на грязные окна и поморщился: эта аристократическая развалина чем-то напоминала старую графиню-вдову, которая еще кичилась своим богатством, но уже никому не была нужна.

Дом достался Саше в наследство от крестного отца, который совсем недавно повесился в тюрьме “Черный Дельфин”. Это была неприступная крепость на краю страны. Единственным выходом оттуда была встреча с безносой, и крестный поспешил на свидание, раньше положенного срока лет.

Саша подошел к ещё одному наследству почившего — совсем недавно отремонтированному собственными руками мотоциклу — и стряхнул капли дождя с черного кожаного сиденья, на котором уже опробовал одну красотку.

Он сел на него и, дёрнув рычаг ногой, с упоением услышал урчание мотора. Черноволосый, зеленоглазый, Саша одним своим видом всегда привлекал внимание: сначала — социальной службы, потом — полиции, а теперь — женщин.

А шрам, оставшийся после аварии, в которой погибли его родители, добавлял ему пиратского шарма, тем более что он не особо утруждал себя расчесыванием волос, и его кудри порой нависали над одним глазом.

Вырулив на главную улицу города, Саша помчался по дороге, по которой еще неуверенно катились такси. Его путь лежал в пригород Питера, где он вырос. Но счастье наступило только тогда, когда, будучи двенадцатилетним хилым мальчишкой, он впервые смог ответить тяжеловесному двоюродному братцу Толе, а потом и его отцу, похожему на борова.

В этой семье, по доброте душевной и за приличное содержание от социальных служб приютившей племянника, частенько срывали на нем же свое плохое настроение.

Собственные провинности также давали повод стать боксёрской грушей.

Саше пришлось научиться не только приносить домой одни положительные отметки, но и в совершенстве овладеть домашним хозяйством.

Жаловаться не приходилось.

У многих из его компании не было даже крыши над головой и стабильного питания. Жизнь в семье Карпенко дала возможность начать самому неплохо зарабатывать на хлеб, подстригая кусты азалий и газоны, а еще радуя неудовлетворенных жен мужчин-«воротничков».

Сейчас ему нужно забрать последние вещи и отправиться в долгое путешествие, называемое взрослой жизнью.

Он как раз проезжал мимо одинаковых двухэтажных домов, стоявших в ряд на идеально «вылизанной» улице.

Саша печально вздохнул.

Он был там только по работе, а вот жить даже не мечтал. Он не обижался на жизнь, но прибавил газу, чтобы избавиться от негативных мыслей.

Скорость, ветер в лицо, моросящие капли — это та свобода, которую он для себя выбрал, стараясь ни к кому особо не привязываться. Одиночество его не обременяло, тем более что всегда можно было встретиться с приятелями — весельчаком Михой и шальным Леней. Он познакомился с ними в автомастерской, где ему посчастливилось начать работать. Без денег ему в университете все равно делать было нечего, хотя ему и предлагали часть суммы оплатить грантом за несколько успешных олимпиад.

Саша еще раз оглянулся на аккуратные ряды удаляющихся домиков. Теперь они, как и в его жизни, стали лишь размытыми пятнышками.

В таких домах приятного голубого цвета жили люди из среднего класса. Одни такие пытались убедить свою взрослую дочь, что ей совершенно не нужно работать в каком-то невзрачном кафе.

Через две недели она уезжает учиться в Москву в один из самых престижных вузов страны.

— Я уже объясняла: это дает возможность влиться в иную социальную среду. Мне как человеку некоммуникабельному просто необходимо научиться нормально вести беседу на уровне нижнего класса. Я не хочу прослыть заучкой и в колледже.

Зеленоградова Мария объясняла родителям свою точку зрения звонким, очень строгим голосом, что не вязалось с её милым личиком и чуть вздернутым носиком. Невысокая, стройная, она стояла у зеркала в прихожей — невысокая, стройная — завязывая тяжелую массу кудрявых каштановых волос в узел.

— И зачем тебе занижать собственный уровень устной речи подстраиваться под кого-то? — сложив руки на груди, пытался допытаться отец Григорий — высокий, долговязый мужчина с тонкими усами и очками в прямоугольной оправе. Он стоял, опершись на стену, увешанную детскими фотографиями дочери. Она была для них с супругой единственной отрадой.

— Моими друзьями, кроме вас, конечно, — Мария улыбнулась матери — маленькой светловолосй женщине с почти черными глазами, — были Лира, Уилл из «Темных начал» и многие другие персонажи.