Хрупкая прочная связь (ЛП) - Калмз Мэри - Страница 12

— Гибриды запрещены в Чикаго, знаете ли, — возмутилась женщина, сидевшая у дальней стены с кошачьей переноской.

— Да, мэм, знаю, — проговорил я, откидывая голову. Птенчик Цыпа вытянулся и положил голову мне на колени. Из-за движения все посетители с левой стороны приемной ахнули.

— Кто-то должен рассказать о вас властям, — вмешалась другая обеспокоенная владелица питомца.

— Миссис Гундерсон, — вздохнула Сюзанна, бойкая ветеринарная медсестра, появившись в холле и направившись к нам с Цыпой. — Как вы думаете, если бы эта собака и в самом деле была гибридом волка, мы бы за ним ухаживали или обратились в управление по контролю за животными?

Ответа не прозвучало.

Сюзанна подошла и села возле Цыпы на корточки. Тот махал хвостом, но в остальном не двигался.

— Что случилось с ребенком Яна?

— Не знаю. Он не ест, и меня это беспокоит. В смысле, обычно-то он съедает столько же, сколько весит сам.

Девушка усмехнулась.

— Что же, пошли, заведем его в дальний кабинет.

Как только за мной закрылась дверь, я услышал с обратной стороны шаги.

— Видишь, теперь-то они все смогут спокойно рассесться, да?

Сюзанна негромко рассмеялась.

— Миро, он — большой пес.

— Да, но он же не ест людей на самом деле.

— Нет, однако вполне мог бы.

Я приподнял милую морду с черным намордником.

— Посмотри в эти глаза. Разве это взгляд хладнокровного убийцы?

Сюзанна посмотрела на Цыпу. Тот высвободился из хватки и облизал мои пальцы.

— Оу, — протянула она. — Нет. Он — милейший ребенок.

— Так и есть, — согласился я, следуя за ней в смотровую. После взвешивания, показавшего 110 фунтов⁸ мощных мышц, я сел в кресло. Цыпа устроился у меня под рукой, положив голову на колени. Я его гладил, а Сюзанна объяснила, что пес похудел на три фунта с прошлого года.

— Что совсем мало для собаки такого размера, как Цыпа, — предупредила она.

— Хорошо, — проговорил я, все равно волнуясь и почесывая Цыпу за ушами.

— Возможно ли, что он просто скучает по Яну? — предположила Сюзанна. — Долго его нет?

— Он уехал всего три недели назад, так что сомневаюсь.

— Его вызвали?

— Да, — ответил я, стараясь не выдать уныние в голосе. Наши отношения длились всего шесть месяцев, и когда Ян был дома, я едва мог держать руки подальше от него. Три недели в одиночестве, ни единого шанса на его скорое возвращение, и я уже готов был лезть на стену. Я ненавидел, что армия могла вызвать Яна в любой момент как офицера запаса. Меня обуревало беспокойство. И Яна очень не хватало в моей постели.

— Миро?

Я откашлялся.

— Прости. Не думаю, что Цыпа голодает из-за отсутствия Яна.

— Правда?

— Да. Эта собака ни за что не пропустит обед. Обычно, когда Яна нет, он ест даже больше.

— Почему?

— Потому что Ян очень внимателен к частоте его питания, а вот я — не особо.

Сюзанна кивнула.

— Ясно. Ну, я бы измерила его температуру, но наш градусник для больших животных сломался на прошлой неделе. Ждем, когда придет новый.

— Ничего страшного. Его нос холодный. Думаю, он в порядке.

Девушка покачала головой, будто я ее развеселил.

— Что?

— Очаровательно. Смотрел повторы «Лэсси», да?

Я усмехнулся. Сюзанна смеясь пообещала прислать доктора и вышла, закрыв дверь.

Я сидел с псом Яна и гладил его.

— Что бы ни было, Цып, мы разберемся.

Он широко зевнул, демонстрируя, что не слишком взволнован.

Дверь открылась, и в кабинет зашел ветеринар, доктор Алчурейки, один из самых приятных людей, которых я когда-либо встречал. Цыпе он тоже нравился, если судить по тому, как быстро пес вскочил и подбежал.

— О, мистер Волк, почему вы не едите? — спросил врач Цыпу с ласковым египетским акцентом. — Проблема с вашим животом или… Ой, что это застряло в зубах?

Проще простого, но откуда же мне было знать? Цыпа вряд ли позволил бы мне почистить ему зубы нитью или вроде того. Серьезно, у какой еще собаки между резцами мог застрять кусок коры? Зачем он, черт возьми, грыз дерево?

Я потратил сто пятьдесят долларов, записал Цыпу на чистку зубов, купил собачьи лакомства для снятия налета и получил строгие указания не спускать с пса глаз во время прогулки. Снисходительно покивал. К удивлению всех присутствующих, крошка Сюзанна шлепнула меня по плечу.

— Ты сломала руку, да? — поддразнил я.

— Нет, — буркнула она, тряся пальцами. Мой бицепс был больше ее бедра. Она не могла не ушибить руку. — У тебя фигура как у чертова дровосека или кого-нибудь вроде.

Я хохотнул, и девушка очаровательно покраснела.

Мы вышли в приемную, снова услышав вздохи и напугав всех. Я закатил глаза, заметив по пути к двери, как люди прижимают к себе питомцев. Снаружи, выскочив на тротуар, мы застали врасплох женщину. Она покрепче схватила ребенка и пробежала мимо.

У Цыпы разовьется комплекс. Это было нелепо. Хотелось закричать, что пес ест только взрослых мужчин и женщин, а не детей. Но раз уж такие слова не помогут, я махнул рукой.

Мы прошли через улицу к небольшой парковке. Я усадил Цыпу на пассажирское сиденье моего пикапа «тойоты-такомы» и обошел машину, подходя к водительской двери.

— Отдавай бумажник, — прозвучало требование, и тут же я почувствовал дуло пистолета, упершееся между лопаток.

Я замер. Цыпа залаял в машине.

Мы находились на боковой улочке рядом с обычно оживленной Цицерон-авеню. Но сейчас было утро субботы и небольшое движение, поэтому не стоило так удивляться.

— Не оборачивайся и никто не пострадает, — пообещал мужчина. — Просто передай бумажник через плечо.

Я намеренно вытащил удостоверение из нагрудного кармана моего полушерстяного пальто Burberry в стиле милитари, и сделал именно так, как просил нападавший, показав документ над плечом.

— Ох, блядь! — тяжело вздохнул он. Цыпа выкрутился из-под ремня и бросился к двери, скользя лапами по окну. Его когти стучали по стеклу, он скалился и рычал, пытаясь добраться до меня. — Ты полицейский?

— Маршал, — поправил я. Мужчина сильнее вжал дуло мне в спину.

— Блядь, — снова выругался он. Цыпа завыл, как безумный.

Быстро дотянувшись до двери, я ее приоткрыл. Цыпа вырвался из машины и сильно толкнул дверь. От удара меня откинуло на парня, мы оба свалились на асфальт.

Упав, преступник выронил пистолет и мои документы, выбрался из-под меня и побежал. У меня на мгновение перехватило дыхание, но ему явно придал сил адреналин. Я-то знал, что собака не откусит мне голову. Он — не имел ни малейшего понятия.

— Цыпа, — крикнул я, но пес уже унесся вслед за нападавшим.

Я неуверенно встал, поднял пистолет и документы и наблюдал, как Цыпа словил парня в прыжке. Пес схватил его за плечо, сжал челюсти, на мгновение оторвал от земли и затем швырнул, словно тряпичную куклу.

Я простонал.

— Ой! — воскликнул кто-то из прохожих на другой стороне парковки.

— Господи боже! — завопил другой с тротуара.

Добрый самаритянин, подбежавший убедиться, что я в порядке, изобразил на лице сочувствие к преступнику.

— Ох, черт, это, наверно, больно.

— Ни хрена себе, — отозвалась женщина, стоявшая около своего «фольксвагена-жука» через две машины от нас. Мы все смотрели, как Цыпа скачет вокруг павшей добычи.

Захват выглядел болезненно, а мужчина не шевелился.

Повезло, что Цыпу не тренировали как служебную собаку. Иначе он бы вцепился в яремную вену и прикончил парня. А пока пес просто рычал и лаял, кружил около жертвы и вилял хвостом, ожидая, что добыча дернется или слегка пошевелится. Подбегая ближе, я подозвал Цыпу и погладил его. Мужчина лежал и постанывал.

— Я вызову 911, брат, — сказал добрый самаритянин, последовавший за мной.

— Спасибо, — вздохнул я, опустился на корточки и придержал Цыпу, когда парень перевернулся.

— Думаю, он мне спину сломал, маршал, — хрипло произнес несостоявшийся грабитель, не успев восстановить запас воздуха в легких.