Властитель ледяного сердца (СИ) - Александрова Марина - Страница 12

Он смотрел на эту маленькую женщину, что сейчас так крепко сжимала пальцами перила лестницы, и недоумевал, зачем она понадобилась Совету. Смысла он не видел, но ведь это не значило, что его нет? И следует повнимательней присмотреться к своей 'жене', во избежание, так сказать. За последние дни Рик немного поостыл и пришел к выводу, что по большому счету он в состоянии терпеть эту женщину в своих землях. Всего-то и нужно выделить ей комнату или дом вблизи от его поместья, кормить её и оплачивать положенные расходы, а там пусть живет, как хочет. Конечно, будет не очень приятно, если начнет шашни крутить у него под носом, все же рогоносцем в собственном доме быть нехорошо, но лучше уж с кем-то другим, только не с ним в "любовь" играет. Правда, Совет настаивал на их совместном проживании хотя бы в течение года… Это условие цепляло Рика больше всего. Зачем? Вопрос не отпускал, крутился все время в подсознании, но ответа он пока найти не мог.

"Но это только пока", — усмехнулся про себя мужчина, тем временем обратившись к женщине.

— Вы идете? — уже проходя мимо девушки, спросил он.

Йолинь уже собиралась ответить ему, что следует за ним, как Рик сделал ещё один шаг по ступеньке вниз, а сама девушка даже не успела понять, что произошло. Словно едва ощутимый и в то же время плотный шлейф окружал фигуру северянина. Раньше ничего подобного она никогда не чувствовала. Невесомое и одновременно ощутимо плотное, совершенно невидимое, но осязаемое "нечто" в человеческий рост стелилось за фигурой Рика, вдруг задело её, прошло насквозь и вышло с ещё одним шагом мужчины. Йолинь пошатнулась, неуверенно ступила на ступеньку, нога её подломилась, и принцесса с совершенно неподобающим её положению "а!" впечаталась в спину северянина.

Первой мыслью северянина было то, что женщине надоело изображать кроткую овечку, и она решила, чего греха таить, просто прирезать Рика, ударив в спину. Честно сказать, он ожидал попытки его прикончить с самого первого дня, как сообщил невесте о свадьбе. Если этой женщине ничего не стоило отправить на смерть несколько десятков человек, чтобы не выходить замуж, что уж говорить о самом благоверном. За ней бы не заржавело, это точно. Стоило подставить спину с достаточно близкого расстояния, и вот, пожалуйста, она готова к действиям. Правда, о том, что делать дальше будет, видать, и не задумалась, болезная. Слишком неожиданными стали этот воинственный вопль и ощущение опасности со спины, потому далее все происходило на инстинктах.

Принцесса понимала, что если не зацепится за спину Рика, то просто кубарем покатится вниз по ступеням, каково же было удивление Йолинь, когда, вместо ожидаемой опоры, её подхватили сильные руки, низ поменялся местами с верхом, а уже через толику секунды её голова оказалась зажата в крепких тисках мужских рук.

— Какого… хрена, — потрясение было таким, что Йолинь и сама не поняла, как ей удалось вспомнить одно из ругательств северного народа и уж тем более прошипеть его сквозь захват.

— Что вы задумали? — раздалось у неё над ухом. Голос был холоден и предельно серьезен.

— Мне… мне… нечем дышать, — кое-как пробормотала Йолинь, вцепившись пальцами в руку мужчины и отчаянно пытаясь ослабить его хватку. Конечно, её усилия результата не принесли, но Рик, сообразив, что слишком сильно сжал женщину, резко убрал руку и, схватив её за плечи, повернул лицом к себе.

— Отвечайте! — легонько встряхнув принцессу, потребовал он.

Горячее дыхание северянина обожгло губы Йолинь. На какое-то мгновение, такое краткое и невесомое, принцесса полностью потерялась в его объятиях, запуталась на самом дне глаз цвета бури. Даже воздух исчез из её легких, и чего стоил судорожный вдох, раскаленным шаром обжегший горло!

— Я всего лишь оступилась, — как-то потерянно произнесла она, в то время как Рик и сам уже догадался, что переборщил. В руках у девушки ничего не было, лицо казалось слишком бледным, взгляд болезненным и беспокойным.

— Простите, — через некоторое время все же выдавил он из себя. — Я ошибся…

Йолинь поняла, что имел в виду Рик. Осознание того, в чем её подозревал северянин, болезненным уколом отразилось в сердце. Чего она ждала? Все её опасения воплощаются в жизнь. Если даже муж боится подставить ей спину, что говорить о других? От единожды предавшего — ждут предательства, а не покаяния. Окажись она в подобной ситуации года два назад, то сделала бы все от себя возможное, чтобы избежать подобной участи. Конечно, самолично нападать на такого мужчину, как Рик, она не посмела бы. Но ведь есть масса других способов, и не сказать, что она не готовилась к разным вариантам развития событий. Не слишком полагаясь на обещание, что было ей дано когда-то, она потратила много времени на то, чтобы суметь отстоять свое право на жизнь и свободу.

Но не сейчас… Это было свыше её сил. Принцесса никогда не считала себя хорошим человеком. Она всегда знала, что внутри у неё есть та 'общепринятая' гниль, осуждаемая окружающими людьми. Не было в ней ни человеколюбия, ни сострадания к окружающим. Она любила себя и не считала, что это нечто плохое. У неё не было никого столь близкого, ради кого хотелось бы идти на жертвы, не было друзей, а родственники… всего лишь одна кровь — ничего больше. В мире Дворца Солнца не могло быть семейственных ценностей. Она знала, что совсем скоро из трех её братьев останется только один. Тот, кто вовремя подсуетится и вступит в наследование престола. Женщин в таких играх не убивали — их всего лишь выдавали замуж. Что с ней и сделали. Так с чего бы ей любить их? Единственным, кого она жалела, был Сай, младший и самый болезненный принц. Йолинь считала его приговоренным с рождения. Шансов у мальчика никогда не было. Природа не дала ему такого шанса, ведь, как полагала принцесса, для того, чтобы бороться за престол, нужны много сил, незаурядный ум и хитрость. Из всего перечисленного её брат обладал лишь вторым качеством… но этого было слишком мало. И, несмотря на то что с Сайем они были почти дружны, Йолинь давно знала, что совсем скоро один из её старших братьев вонзит свой кинжал в спину того, кто может однажды претендовать на престол. Это было неизбежно.

И во всем мире было лишь одно существо, готовое бороться за неё, — это она сама. Но сейчас, приобретя то, что принесло ей исцеление от недуга физического, она просто не могла игнорировать окружающий мир. Её сердце и разум разделились и пока все ещё искали путь, чтобы научиться жить по-новому. Чувствовать окружающих — все одно, что становиться ими. Она видела свое отражение и в Рике, и в прислуге, что недавно приходила к ней, в каждом. Их ненависть, презрение, холодность, все одно, как она сама бы испытывала это все по отношению к себе.

— Впредь я буду осторожнее, — наконец совладав с собственным голосом, сказала она, поворачиваясь к мужу спиной, и быстрым шагом направилась к выходу из дома.

С каждым сделанным шагом Йолинь злилась все сильнее: на себя, на Рика, на весь этот мир. Почему так вышло, что она родилась не такой, как было положено в Аире? Откуда в её голове взялись все эти идиотские мысли о том, что она не пустое место, не собственность своего отца, что имеет право? Откуда все это? Насколько счастливее она могла бы быть, удовлетворяясь тем, что предлагает жизнь во Дворце; тем, какую судьбу выбрал для неё отец? Слепое удовлетворение жизнью — она всегда полагала, что именно такие ощущения испытывают окружающие её женщины во Дворце. Сколько раз она пыталась поверить в то, что и её все устраивает. Что все так и должно быть! Но каждый раз все заканчивалось тем, что ей просто становилось тошно от своих мыслей. Каждый раз она злилась на себя все сильнее и выливала собственное бессилие на окружающих. И прекрасно знала, что говорят у неё за спиной: "стерва", "бесчувственная тварь". Это были самые невинные высказывания в её адрес. Но тогда она упивалась ненавистью и страхом окружающих. Казалось, что раз они так ненавидят её, то и она не обязана чувствовать себя виноватой по отношению к ним, твердой поступью наступая на головы своих врагов.