Лютый (СИ) - Синякова Елена "(Blue_Eyes_Witch)" - Страница 16

— Вы любые двери сломать можете? — вежливо, но так же сухо поинтересовалась я, старательно запихивая в себя подступающую панику, не давая ей взять верх надо собой, рассматривая осторожно Лютого, словно я впервые увидела его, и с ужасом отмечая про себя все больше и больше каких-то деталей, которые Скалли бы не оценила совершенно, покрутив только пальцем у виска и отправив к Малдеру точить карандашики….

— В теории да, — спокойно отозвался белокурый великан, пододвигая к себе ногой кресло, словно оно было табуреткой.

— Железные?

— Легко выбиваются.

— Бронебойные?

— Еще не встречал, но не думаю, что с ними будут проблемы.

— Железные решетки?…

Мужчина лишь фыркнул, опускаясь в кресло и ухмыляясь нагло и даже как-то высокомерно:

— Я могу ударом расколоть камень диаметром метра в три. Еще вопросы?

А можно мне в туалет?!..

Конечно же, я ничего не сказала вслух, сдержанно кивнув и наблюдая за тем, как великан удобно устраивается в моем кресле, которое выглядело теперь по нелепому мелким и совершенно не удобным, пододвигая к себе тумбочку.

— Вы что-то говорили про успокоительные…. - пролепетала я, отчетливо понимая, что они мне все-таки определенно понадобятся, видя, как Лютый хмыкнул, показывая кончик своего острого клыка.

Отчего я растерянно моргнула. Закрыла глаза. Открыла. Посмотрела еще раз.

Нет, не показалось!

Клык действительно был!

Паника, привеееееет….какая, черт возьми, неожиданная встречаааааа!..

— Валерьянка или Новопассит? — с надеждой спросила я, снова видя, как блондин усмехнулся:

— Водка или коньяк.

На тумбочке тут же оказались две бутылки и два бокала. А еще баночка Нутеллы с воткнутой в ее ложкой, отчего я истерично хмыкнула, начиная уже сейчас чувствовать, как крыша медленно, но верно начинает уезжать в далекие дали:

— А чего же не мед?

Лютый смерил меня своим холодным, в прямом смысле этого слова сияющим взглядом, сухо усмехнувшись и выгибая насмешливо светлую бровь:

— Если увидишь в наших краях пчел, то дай мне знать.

Хотелось приложиться лбом об эту самую тумбочку. Пару раз. Особенно ощущая на себе эти насмешливые колкие глаза, которые смотрели прямо, и явно веселясь, пока я пыталась не визжать и рыдать, чувствуя себя не совсем здоровой, и глядя на мужчину, который просто не мог быть реальным.

— Ну, так что? — кивнул он на бутылки, когда я кашлянула, вежливо кивнув:

— Коньяк, пожалуйста….

Склонив голову, словно истинный джентльмен с этими жуткими насмешливыми глазами и колким сверкающим взглядом, Лютый открыл бутылку, наполняя оба бокала, и протягивая один из них мне, пока я пялилась на него, отчего-то начиная злиться.

Он вел себя так, словно ничего страшного не случилось, и он искренне наслаждался тем, что моя голова трещала и лопалась оттого, что они здесь натворили и наговорили. Вероятно, это была какая-то далеко не смешная шутка или проверка! Ну, знаете, типа посвящения в студенты, когда старшие «товарищи» устраивают все эти нелепые, а зачастую просто жуткие и бессмысленные препятствия, которые нужно пройти, чтобы стать истинным мать вашу студентом.

Это была какая-то проверка на мою проф. пригодность? Адекватность меня, как учителя, над которым все решили коллективно подшутить?

Порывисто взяв из его рук бокал, я демонстративно смотрела в его наглые веселящиеся глаза, выпивая коньяк почти залпом, отчего обжигающий напиток, тут же спалил внутренности, заставляя ахнуть и закашляться, но я гордо отвергла предложенную ложку с Нутеллой, поднимаясь на ноги и стараясь восстановить дыхание, чувствуя себя немного лучше оттого, что теперь моя голова была хотя бы на уровне головы этого типа, который видимо просто веселился от души, отчего хотелось залепить ему звонкую пощечину.

— Может, уже прекратим эту оессмысленную игру г — резко и гордо шикнула я, смело делая два шага к тому, кто откинулся на кресле, глядя на меня пристально и с большим интересом.

— Давай попробуем, — снова насмешливо изогнулась светлая бровь, отчего я стиснула зубы, кивая на него, и подчеркнуто вежливо, но достаточно злобно проговорила:

— Вы позволите?

— Прошу, — язвительно улыбнулся этот тип, внезапно приподнимая чувственные губы и обнажая оба клыка сразу, отчего первым желанием было сначала хорошенько потереть глаза…а потом с визгом выбежать из комнаты. Я заставляла себя не дрожать и дышать ровно, даже когда он откинулся назад сильнее, расставляя свои до невозможности длинные ноги, давая мне доступ до себя, и глядя так хищно и пристально, что в копчике стало жарко, и ладони вмиг вспотели.

Спокойно, Злата! Включаем всю свою наблюдательность и логику, и вперед!..

Я все-таки сделала этот шаг вперед, встав между его бедер и касаясь кончиками пальцев горячей невероятно гладкой кожи подбородка, заставляя его голову запрокинуться, чтобы всмотреться в его жуткие и такие невероятные глаза, в которых можно было просто утонуть, паря в невесомости.

— Может, вы уже снимите свои флоурисцентные линзы?

— Какие?

Было странным и завораживающим ощущать под своими пальцами его горячую кожу, отчего по рукам словно бегали электрические разряды, особенно учитывая то, что мужчина не пытался вырваться, не злился и не рычал, позволяя касаться себя и даже вертеть его голову, пока я всматривалась в зрачок, пытаясь рассмотреть эти самые линзы.

— Такие, которые светятся в темноте.

Я определенно точно знала, что совершенно любые линзы рано или поздно можно рассмотреть, даже если они не были цветными. Из-за проблем со зрением Лана носила их всю нашу учебу в университете, и я всегда безошибочно определяла, была ли она в них или нет.

— Это не линзы, — чуть дернул плечом Лютый, не пытаясь отстраниться от моих рук, когда я просто в наглую положила ладони на его скулы, запрокидывая голову и наслаждаясь этими прикосновениями, старательно не обращая внимания на трепет внутри, потому что оказалась рядом с ним впервые настолько близко.

Сколько ночей я мечтала просто постоять на близком расстоянии к этому огромному великолепному телу, краше которого я в своей жизни еще ничего просто не видела, ощущая его морозный аромат, и вот я касалась его! Касалась! Держала ладонями за идеальную кожу, всматриваясь в глаза, в которых был словно бирюзовый лед и… голод.

— Посмотрите вверх, — деловито скомандовала я, не ожидая, что он подчиниться и готовая в тому, что вообще могу улететь в другую часть комнаты от собственной наглости, и если он случайно недовольно дернет головой, вот только Лютый медленно подчинился, отчего его глаза сверкнули в полумраке ночной комнаты, и ресницы порхнули вверх — густые, красивые и слегка светлые на пушистых кончиках, отчего безумно хотелось коснуться их кончиками пальцев, и ощутить как станет щекотно, — Вниз….

Я словно проверяла его выдержку на прочность, хотя голос предательски дрогнул, то пи от небольшой доли испуга, то ли от щемящего чувства целой бури восторга, когда Лютый снова подчинился, опустив ресницы вниз и почти скрывая свой невероятный и совершенно нереальный светящийся взгляд. Это было самое настоящее волшебство ощущать его лицо в своих руках, чувствуя каждой клеточкой эту непередаваемую мощь огромного тела и его жар, напрягаясь оттого, что было страшно сделать что-то лишнее и разрушить эту хрупкую грань между доверием и почти повиновением.

Боже, наверное, именно это пьянящее чувство возвышенного восторга ощущают дрессировщики, когда с долей опаски прикасаются к своим мощным, диким подопечным, прекрасно понимая, настолько они сильнее, быстрее и опаснее, но, в то же время, доверяя им!

— …а теперь быстро поморгайте….

Да, это был уже явный перебор, и голубые глаза опасно сверкнули, заставляя меня внутренне сжаться от чувства неминуемой боли, ведь я уже видела сегодня, насколько неописуемо силен этот огромный мужчина, и как опасна его ярость. Но, застыв на пару секунд, Лютый неожиданно снова подчинился, три раза хлопнув своими длинными ресницами, и поднимая лицо ко мне, с язвительной усмешкой: