Брак по расчету. Часть 1 (СИ) - Звездная Елена - Страница 23

Профессиональный психолог оценил масштаб ярости взбешенного мужчины, и нервно отступил, попутно пытаясь оправдаться:

— Так… Вейнер… ты бы хоть дверь запер, я…

В отчаянии простонав, Айрон метнулся в коридор, затем вспомнив причину, прервавшую самое невероятное действо в его жизни, торопливо вернулся и, глядя на все еще не пришедшего в себя генерал-лейтенанта, хмуро осведомился:

— Что там у тебя?

— Ааа, - Донато и сам с трудом вспомнил, за чем пришел, так как перед глазами все еще отчетливо стояла картина полуобнаженной танцовщицы, но отогнав видение усилием воли, Алек мгновенно стал собранным и серьезным, и столь же серьезно ответил. – Информация подтвердилась!

— Самирские ночи! – выругался Айрон одним из распространенных на Илонесе выражением, и замер, просчитывая варианты. Обычно сосредоточиться удавалось сразу, сейчас же… – Жди меня здесь, - отрывисто приказал адмирал, - я быстро.

Так стыдно Райве еще никогда не было. Вбежав в собственную каюту, девушка беспрестанно ругала и себя, и глупейший порыв, которому поддалась, а больше всего свою идиотскую идею поднять кое-кому настроение. В голове все еще шумело яростное «Вон!»… и слезы ручьем по щекам. Оказавшись в каюте, девушка в первую очередь стремительно оделась, а затем поняла очевидное – он сейчас придет!

Придет и выскажет все, что думает о ней, и ее поведении! В ушах, словно отголоском крика «Вон» звучало и «Рядовая Фенияр, что вы себе позволяете?!»…

— Что я наделала… – прошептала испуганная девушка, больше всего в данный момент, боясь не расправы, а необходимости взглянуть в глаза Вейнера, перед которым было так стыдно.

И, выскользнув в коридор, авийянка банально надеялась сбежать, спрятаться и отсидеться где-то подальше от взбешенного адмирала.

Увы, в момент, когда Райве покинула собственную каюту, Вейнер как раз стремительно выходил из своей. На секунду оба замерли. Этот миг, краткий и в то же время столь длительный, серые глаза пристально смотрели в испуганные карие, словно ища… он и сам не понимал, что искал, и улыбнулся этому отсутствию цели в своих ожиданиях… Эта улыбка стала роковой, потому что спровоцировала… позорный бег перепуганной девушки, и безмолвная Райве, теряя обе туфельки, рванула прочь, даже не задумываясь, о направлении движения.

Он догнал на повороте, сжал, пытающуюся вырваться девушку и замер, осознав, что на его, сжимающие ее стройный стан ладони, капают слезы… Айрон ненавидел женские слезы, не терпел их, старался игнорировать само существование данного прискорбного факта. Его стандартным поведением при виде соленой влаги в глазах женщин, был разворот на сто восемьдесят градусов и покидание распустившей сопли особы, но сейчас…

— Райве, - адмирал держал ее практически на весу, и девушка бесполезно пыталась вырваться, молотя воздух ножками с алыми ноготками, - Райве…

А что сказать? Он не знал. И подхватив притихшую девушку на руки, стремительно понес в ее каюту, стараясь даже не смотреть на зареванное личико.  Принес, положил, ему тут же продемонстрировали спину и… и плечики вздрагивали, от беззвучных рыданий.

«Женщины, — с тоской подумал адмирал.»

Осторожно присел на ее койку, молча смотрел на нежные плечи, на изгиб шеи, на… на то, что пониже спины, он не смотрел… старался не смотреть. Утешать Вейнер не мог, даже не так – не умел. Он был воспитан в строгости, при полнейшем отсутствии женщин и жесткой диктатуре отца. Свою мать Айрон фактически не видел с того момента, как ему исполнилось пять лет, и не удивительно, что общаться с женщинами он предпочитал одним способом, тем который осуждал военный устав, и никак иначе.

— Райве, — адмирал протянул руку и положил на вздрагивающее от безмолвных рыданий плечико, — Райве… что это было вообще?

Девушка сжалась, и плакать перестала. Это радовало Айрона с одной стороны, и несколько напрягло с другой – понять, что будет дальше, он не мог при всех своих выдающихся аналитических способностях, но уже предчувствовал, что произойдет что-то плохое. А Райве, неожиданно даже для самой себя развернулась, явив встревоженному мужу бледное зареванное личико и хрипло спросила:

— Значит, только блондинки? – после данного вопроса слезы вновь устремились из глаз, и авийянка уткнулась в жесткую подушку, скрывая свое лицо и проклиная себя за несдержанность.

— Причем тут блондинки? – оторопел адмирал.

В ответ невнятное бурчание:

— А вы мне тоже не нравитесь! Ненавижу блондинов!

Разгневанно поднявшись, Вейнер направился к двери, и уже выходя из ее каюты, хрипло приказал:

— С завтрашнего дня посещаешь мозгоправа! Раз не в состоянии нормально разговаривать!

Вышел в коридор, вспомнил взгляд этого самого мозгоправа на полуобнаженную Райве и… вернулся в каюту, чтобы изменить приказ:

— С завтрашнего дня… – он подумал, потом снова подумал и выдал, – будешь учиться!

На жесткой койке плакать перестали, Райве села, угрюмо посмотрела на супруга и язвительно выдала:

— Я лучше волосы перекрашу!

— Ты сидишь в каюте до утра и думаешь над своим поведением! — рявкнул Айрон и запер супругу.

В столовой девушку так и не дождались и мясной пирог был съеден участниками заговора без спиртного, после чего все разошлись по каютам.

А в адмиральской каюте всю ночь горел свет и два человека отчаянно пытались найти выход из сложившегося положения. В том, что Теяре грозит война, ни Алек, ни Айрон не сомневались, сомнения вызывал лишь один странный факт:

— Кто-то сливает информацию, Вейнер, — устало произнес Донато после сверки всех фактов.

Айрон это понял и сам. Более того, после сверки статистики последних лет, стало понятно, что утечка идет из его окружения.

— На Теяре эти факты могут признать доказательствами моей измены, — хмуро заключил Вейнер.

Последующие два дня на адмиральском флагмане было сумрачно.  Вейнер ходил злой и бросал на всех подозрительные взгляды, Алек Донато начал тотальную проверку всего офицерского состава и по кораблям армады поползли нехорошие слухи. Испуганная Райве на глаза адмиралу старалась не показываться, а после того как в столовой Вейнер приказал подавать на стол рядовому Сиппе, и вовсе не выходила из пищевого блока. Девушке было совершенно невдомек, что удалил ее Айрон исключительно по одной причине — само присутствие авийянки отвлекало от размышлений. А он не мог позволить себе расслабиться в этот момент. Была задача, и ответ адмиралу необходимо было найти до прибытия на Теяру.

На третий день, Райве не выдержала:

— Сержант Геллер, — отложив нож, которым нарезала мясо, девушка растерянно посмотрела на главного повара, — а, Вейнер, он всегда такой… когда злится?

— Адмирал скорее подавлен, чем зол, — честно ответил ей Геллер, — а в таком состоянии ему не до женщин, Фенияр.

Райве при всем своем старании не могла припомнить ситуацию, в которой мужчине было не до женщины. Воспитанная в строгой убежденности, что только женщина является светом души для мужчины, она чувствовала свою ответственность за его эмоциональное состояние. Все-таки муж… даже если и блондин.

А состояние Вейнера не радовало — он практически перестал есть и спать, темные круги под глазами и нервные жесты и вовсе пугали, но адмирал продолжал работать, устраивать проверки и ежедневно посещал все корабли армады. Контроль и еще раз контроль — от своих принципов Айрон никогда не отказывался.

В вечер четвертого дня, Райве решилась на активные действия.

Несколько часов после ужина, на котором Вейнер не присутствовал, девушка старательно готовила особое блюдо и особый напиток.

Убирающие последствия ужина повара, только посмеивались глядя на ее старания, но после того как Райве запретила пробовать хоть что-то из приготовленного, все на нее разобиделись.

— Фенияр, — Геллер скептически смотрел на кипящий синий напиток, — адмирал после этого выживет?

— Нрахо, — пояснила девушка, — дает ясность мысли. В салате много витаминов, но это не самое главное — эти специи возбуждают.