(не) зачёт для мажора (СИ) - Савицкая Элла - Страница 50

Камилла смущенно спряталась за Лену.

- Не бойся, солнце, - ободрила девушка, - Андрей хороший. Покажешь ему свои рисунки?

Сказали бы Борзому месяц назад, что его назовут «хорошим», он бы рассмеялся в лицо. Да только сейчас было не до смеха.

Девочка с красивыми, но слишком острыми чертами лица закивала и убежала, чтобы через секунду вернуться со стопкой рисунков. Протянула их Андрею и снова спряталась за Лену.

Андрей присел на корточки и начал рассматривать то, что было нарисовано детскими руками, и искренне удивился. Сколько Лена говорила ей лет? Семь? Разве так рисуют в семь? Борзый думал, в таком возрасте домики там черкают или кукол с разными по размеру глазами. А на рисунках Камиллы была природа, причем такая, что пойди он на курсы, сам бы в жизни таких не нарисовал. Хотя конечно курсы рисования и Борзый это из разряда фэнтези, но сам факт.

- Ого! – не смог сдержать восхищения. - Это очень круто! Ты очень талантливая, Камилла.

На лице девочки расплылась благодарная улыбка, когда она с замиранием сердца следила за тем, как взрослый дядя перелистывал ее творения.

- Спасибо, - тихо ответила, взглянув снизу на Лену.

Девушка не могла поверить, что Борзов, которого ей хотелось еще месяц назад убить, сейчас сидит перед Ками и искренне хвалит её рисунки. Девочка действительно имела склонность к рисованию, и Лена собиралась отдать её в художественную школу, как только заберет отсюда.  Камилла спустя десять минут разговорилась, начала расспрашивать Андрея о том, где он живет и где учится. Парень с охотой отвечал, а потом подвел к окну и, указав на машину, пообещал покатать сразу, как выдастся возможность.

Они еще немного посидели, а после попрощались, оставляя снова загрустившую девочку, и отправились домой. Каждый раз уходя, Лена ощущала чувство полнейшего опустошения, а теперь оно стало знакомо и Андрею.

- Ками замечательная, - сказал парень, отъезжая от детского дома.

Лена грустно улыбнулась. Она знала Камиллу с пеленок. Так получилось, что Катя родила ее в восемнадцать лет. Они с Вовой поженились и скорее всего нарожали бы девочке потом еще кучу братьев или сестер, но судьба распорядилась иначе.

- Спасибо тебе, Андрей, - положив руку на мужское запястье, тихо поблагодарила девушка.

- За что?

- За то, что не отвернулся.

Борзый бросил на Лену быстрый сосредоточенный взгляд и вернул его на дорогу.

Еще вчера приехав домой, он полночи думал о том, что собирается сделать Лена. А еще больше о том, как это отразится на них.

Ребенок - это всегда сложно и ответственно. Нервы, волнения и отсутствие времени на самого себя. Именно по этой причине его собственные предки занимались их с Милой воспитанием не сами, а нанимали нянек. Даже когда дети болели и лежали с температурой сорок, на лицах матери и отца не было того переживания, присущего другим родителям, сидящим над своей малышней и корпящим над тем, чтобы сбить жар. Они просто вызывали врача, давали распоряжения нянькам чем поить, сколько раз в день давать лекарства, и уезжали дальше по своим делам. Их не напрягало присутствие в жизни детей, потому что Андрей с Милой были как предметы дорогой мебели, которой можно похвастаться перед другими. Что отец делает и по сей день.

Но Васильева никогда не будет такой, как его отец. Она ответственная, любящая и отдающая. Если в её жизни появится место ребенку, то для Андрея этого места станет меньше. Эгоистичное, блядь, рассуждение, но это факт. И если бы парень не понял, насколько для нее важно забрать девочку из детского дома, он бы, наверное, так думал и дальше. Но познакомившись сегодня с девочкой, увидев, как она крепко сжимают руку Лены, а та в свою очередь с вселенской любовью смотрит на абсолютно чужого ребенка и такой же взгляд переводит на Андрея, его вдруг словно по голове шандарахнули осознанием. Он сможет. Ради нее. И ради этой девочки, оставшейся без никого на свете. С его бабками они способны на многое. Ладно, пусть не с его, а с отцовскими, но ведь рано или поздно Борзый и сам начнет зарабатывать. Он окончит институт и заберет их в Америку, устроит девчонку в школу искусств или как там называются школы, где учат рисовать? Она ведь уже взрослая. Отцом ему становиться рано конечно, но он станет старшим братом. Пока что. А дальше время покажет…

Андрей крепко сжал пальцы Лены, выжимая педаль газа в пол. Впервые в жизни парень планировал что-то на будущее. Всегда жил одним днем, знал, что существует здесь и сейчас, а теперь вдруг захотелось, чтобы все для них сложилось именно так.

Глава 41

- Не знаю, как тебе это удалось, но спасибо, брат, за попугая.

Дуб на следующее утро перед парами пожал Борзому руку и хлопнул по плечу.

- Настька моя наконец не боится идти в универ.

Андрей распечатал упаковку с зубочисткой и запихнул ее в рот. Пожал плечами.

- Это хорошо. Еще с младшеньким братцем перетрем, и тогда все на мази будет. После пар закиньте его в кабинет.

- Сделаем, шеф.

Пашка довольно усмехнулся. Вот уже как пару недель Борзый не водил никого в «переговорную». Пропадал все время. По вечерам тусовался непонятно где, игноря и клубы, и трек. О нем уже спрашивать начали общие знакомые, да только Дубнов никому не рассказывал о своих догадках. Одногруппник видел, как Борзый с Васильевой смотрят друг на друга на парах, когда думают, что никто не замечает. Видел и молчал. Зачем лезть в душу другу, если по всем признакам он наконец счастлив? Ни тебе беспричинных срывов, драк и секса с первыми попавшимися шлюхами. Нет, Борзый все так же мог прижать в углу тех, кто, как ему казалось, выходит за рамки правил, установленных им самим, но друг стал… человечнее что ли. Дубнову нравились эти перемены, поэтому правильнее было молчать. Если тот посчитает нужным, расскажет сам.

- Доброе утро, Елена Юрьевна, - донеслось из-за спины парней веселым гомоном студентов.

Оба обернулись. Андрей сам не заметил, как улыбнулся. Сегодня Лена ночевала у себя, так как с самого утра должна была приехать ее мать в гости. А он успел соскучиться. Все же привычка просыпаться вместе уже укоренилась в ежедневном ритуале, и не обнаружить на постели Лену утром ему совершенно не понравилось. Да и сам процесс пробуждения всегда оставлял шлейф удовольствия на весь день.

Окинул свою Юрьевну хозяйским взглядом. Длинные волосы развеваются на ветру, кардиган сменила на легкое черное пальто, делающее изящную фигуру визуально еще стройнее. Сапоги на неизменном высоком каблуке, туго обтягивающие щиколотки. Блядь, у Борзого во рту пересохло от ее внешнего вида. Пульс погнал вперед, а помаду эту красную на губах сожрать захотелось. Парни вокруг зашушукались, перешептываясь явно не о совершенных познаниях Лены в языке. Даже первокурсники бровям играли друг перед другом, без слов передавая свои пошлые мыслишки. Придурки.

Андрей с силой подавил в себе желание заехать каждому по роже. На лицах кретинов читались далеко не невинные фантазии, а капающая слюна из их ртов могла бы искоренить засуху в Африки. Кобели, мать их.

- Доброе утро, - кивнул Пашка проходящей мимо преподавательнице.

- Доброе утро.

Лена мазнула по нему вежливым взглядом, а потом встретилась глазами с Борзым.

- Утречко, Лена Юрьевна.

- Здравствуй, Андрей.

На несколько коротких секунд их взгляды зависли друг на друге, испепеляя прикрытой страстью. Боже, в темных глазах Андрея была целая палитра эмоций. Лена научилась понимать и считывать каждую. Она даже уловила жгучую ревность и от этого едва заметно улыбнулась. Всего несколько секунд, а пара успела пообщаться на только им одним понятном языке.

Никто не обратил внимания на их зрительный диалог, кроме Пашки. Ему хватило мгновения, чтобы заметить, как смягчились черты лица друга, стоило появиться Васильевой. Как тот дразняще перекинул зубочистку из одного угла рта в другой, и как взгляд преподавательницы проследил за этим его действием.