Лучшее в тебе - Глайнс Эбби - Страница 3

– Я помогу ей решить проблемы! В этом я чертовски хорош, – воскликнул Райкер, широко ухмыляясь.

Я не стал повторять его слова. У меня были собственные проблемы, мне хотелось сбежать, а не вешать на себя еще одну кучу всякой дряни. К тому же едва ли ее проблемы серьезнее моих. Серьезнее просто не могло быть.

– Она не разговаривает, – продолжил Брэйди. – Не может. Я притащил ее сюда, потому что мама заставила. Говорил ей, что может посидеть рядом, но она отказалась. По-моему, она немного не в себе.

Я вновь взглянул на нее, но девушка исчезла. Итак, у Брэйди есть красивая, но безумная и немая двоюродная сестра. Жуть.

– Жаль. В этом году у нас появилась новая девчонка, достойная внимания, но она твоя кузина и немая, – произнес Ганнер, прежде чем залпом допить свое пиво.

Брэйди его реакция не понравилась совсем. Я понял это по его лицу. Хотя Ганнер был прав. У нас в городке были одни и те же девчонки с начальной школы. Скучные и поверхностные, и я уже переспал со всеми симпатичными. Ни одной не удалось меня отвлечь. Все меня дьявольски бесили.

Ганнер встал. «Пойду налью еще пива», – заявил он, прежде чем уйти. Ганнер был для нас здесь вроде охранного знака. Если нас поймают со спиртным, у его отца достаточно связей в полиции, чтобы вытащить нас. Я бы не удивился, узнав, что они уже давно в курсе и поэтому никогда сюда не заезжают.

Телефон зазвонил вновь, и желудок тут же сжался. Быстро вытащив мобильный из кармана, я увидел на дисплее, что звонит мама. Черт.

Ничего не объяснив парням, я поставил стакан с пивом и отошел в сторону, прежде чем ответить на звонок.

– Мам? Все в порядке?

– Да. Просто хотела предупредить, что оставила тебе в духовке жареную курицу, чтобы не остыла. И будет здорово, если сможешь заехать в магазин по дороге домой и купить молоко.

Я выдохнул, осознав, что до этого задерживал дыхание. С отцом все хорошо.

– Конечно, мам. Я куплю молоко.

– Ты будешь поздно? – спросила она, и я почувствовал напряжение в ее голосе. Мама что-то от меня утаивала. Видимо, папу тошнило или снова начались боли.

– Я, нет… а… Я скоро буду дома, – заверил я ее.

– Хорошо, – мама выдохнула с облегчением. – Будь осторожен за рулем и пристегнись. Я люблю тебя.

– И я тебя люблю, мам.

Я положил трубку, когда подошел к припаркованному пикапу. Еще до того, как мама спросила, когда я приеду, я решил вернуться домой. Все становилось только хуже. Папе уже едва удавалось вставать с постели. Проклятые доктора ничего не могли для него сделать.

Грудь будто сжало тисками, и я едва мог вздохнуть. Последнее время это случалось все чаще. Будто все мои страхи хватали меня за горло и сжимали его, лишая возможности дышать.

По венам потекла ярость. Это чертовски несправедливо! Мой отец был хорошим человеком. Он этого не заслуживал. А Бог допустил, чтобы весь этот ужас случился. А моя милая мама! Папа был ей так нужен. Она тоже этого не заслуживала.

– Дьявол! – зарычал я, ударив обеими руками по капоту пикапа. Это калечило всех нас, а я не мог ни с кем поделиться. Терпеть жалость от людей, не имеющих никакого понятия о моих чувствах, – было еще большим дерьмом, в котором я не нуждался.

Краем глаза я заметил движение слева и резко обернулся, чтобы увидеть свидетеля моего срыва.

Сначала я узнал сарафан. Он идеально облегал ее соблазнительное тело.

Этой девушке повезло, что она не может говорить. Не нужно перед кем-то притворяться. Ей не нужно было говорить то, что следует, или вести себя как надо.

Она склонила голову набок, будто изучая меня, решая, опасен ли я, не нужна ли мне помощь. Эти пышные волосы и полные губы определенно могли пригодиться. Чтобы я отвлекся на минутку. Забыл тот ад, в который превратилась моя жизнь.

Оттолкнувшись от пикапа, я шагнул к ней. Я почти надеялся на то, что девушка сбежит. Она не шелохнулась.

Я резко втянул в себя воздух. Напряжение в горле немного ослабло.

– Нравится на меня смотреть? – поддел я ее, надеясь, что она убежит от меня. Девчонка этого не заслуживала, неправильно использовать ее для облегчения собственной боли. Но я был зол и уже не мог контролировать свои эмоции. Я постоянно находился на грани срыва. Я отталкивал ее ради ее же безопасности, как и всех на своем пути.

Она не ответила, но взгляд у нее был ясный. Слова Брэйди о том, что она не в себе, были неправдой – такое всегда видишь по глазам человека. А ее взгляд, еще немного и он оказался бы слишком пронзительным. Слишком умным.

– Так и будешь на меня пялиться, будто хочешь попробовать на вкус? Как-то грубовато.

Меня передернуло от собственной гнусности. Маме было бы стыдно за меня. Хотя эта девушка только стояла и моргала. Она не отпрянула и не издала ни звука. В одном Брэйди не лукавил. Она действительно не разговаривала.

Но и без болтовни было ясно, что я ей неинтересен. Это для меня было в новинку. Не привык, что девушка не хочет, чтобы я ее поцеловал. Остановившись перед ней, я обхватил ладонью ее лицо. Боже, такое личико надо еще поискать. До нее надо было дотронуться, чтобы поверить, что она реальна. Говорят, что идеал почти недостижим. У каждого есть физические недостатки. Хотел бы я найти их у нее.

Большим пальцем я легонько провел по ее нижней губе. На ней не было помады. Краска ей просто не была нужна – девушка и так была обладательницей прелестных розовых губ.

– Тебе пора бежать, – предупредил я ее, хотя это мне стоило развернуться и уйти.

Не сводя с меня глаз, она осталась на месте. Дерзко. Даже не шелохнулась. Ее выдавала только вена, пульсирующая на шее. Девчонка нервничала, но была либо слишком напугана, либо слишком заинтригована, чтобы двигаться.

Я сделал еще один небольшой шаг вперед, и она оказалась зажата между моим телом и деревом у нее за спиной.

– Говорил я тебе бежать, солнышко, – напомнил я ей, прежде чем склониться к ее губам.

Я была полна решимости ни в чем не мешать Брэйди. Вечером в пятницу тетя Корали вынудила его взять меня с собой на ту вечеринку, и это был мой шанс доказать, что я ему не помеха. Большую часть вечера я провела одна, сидя в темноте поодаль от остальных. Примерно каждые полчаса я проверяла, не уехал ли Брэйди, не ищет ли меня, а потом возвращалась в свое убежище.

Я искренне надеялась, что такие тусовки не проходят каждые выходные. Не очень хотелось маяться здесь каждый раз, когда Брэйди едет на вечеринку на поле. Я бы с удовольствием осталась с книгой у себя в комнате. Болтаться одной по темноте в поле никак не назовешь моим любимым времяпровождением. Хотя одно событие определенно сделало вечер не таким… скучным.

От воспоминаний о моем убежище за деревом щеки вспыхнули румянцем. Это был мой первый настоящий поцелуй, только с парнем, которого я даже не знала. Он был таким высоким, и темные волосы завивались на кончиках. Его лицо… Будто Господь собрал идеальные мужские черты лица и соединил их в этом парне.

Хотя не это заставило меня замереть на месте после того, как он предлагал мне уйти. Меня остановили его глаза. Даже в темноте я видела в них тоску. То бремя, которое не замечала ни в ком, кроме себя самой.

По телефону он сказал маме, что любит ее. Потом положил трубку и с проклятием обрушился на пикап. Тот, кто так разговаривает с матерью, не может быть плохим. Он не напугал меня.

Но я волновалась за него, и поэтому, несмотря на его совет уйти, осталась. А потом он меня поцеловал. Сначала он был груб, будто пытался причинить мне боль, но потом смягчился, и я сама не заметила, как стиснула в кулаках его футболку. Коленки задрожали, и я не уверена, застонала ли вслух или только в собственных мыслях. Надеюсь, что все это было лишь у меня в голове. Учитывая, как резко он меня отпустил, предпочла бы не проронить тогда ни звука. И лучше бы я не цеплялась так за него.