Девственность по контракту - Ричи Лана - Страница 14

Подол ворохом опустился на спину, сердце екнуло и помчалось вскачь и…

И ничего. Что он там делает? Неизвестность дразнила, рисуя картинки одна другой непристойнее. Возбуждение нарастало как снежный ком.

Не собирается же он… Нет-нет, этого просто не может быть, конечно не собирается...

Большие пальцы раздвинули припухшие складки лона, и горячий язык скользнул по расселине, словно пробуя ее глубину.

Чувства смешались в адский коктейль. Смятение, стыд, возбуждение. Низ живота свело томительным спазмом, я застонала, изогнувшись дугой. Он надавил пальцем на тугой пульсирующий бугорок, потеребил его, дергая и пощипывая, накрыл ладонями, погладил и…

Он целовал меня там… Там… Жадно, взасос, чувствительно прихватывая зубами нежную плоть, словно хотел заклеймить, съесть, проглотить, истерзать, словно никак не мог насытиться… Я уже не стонала, я скулила и всхлипывала. Я хотела, чтоб эта пытка закончилась. Я хотела, чтоб она не заканчивалась никогда… В голове помутилось, сердце грохотало в ушах. По телу разливалась лихорадочная слабость, трясло мелкой дрожью. Возбуждение стало почти непереносимым, болезненным, мышцы лона непроизвольно сокращались. А он целовал и целовал, доводя до хрипов, до крика, до полного исступления. В какой-то момент звякнула пряжка ремня, сильные руки как-то легко достали меня из ловушки кресел, и я почувствовала, как входит в мое лоно возбужденный горячий ствол, растягивая, наполняя его желанной теплотой. Я дернулась, нетерпеливо насадилась на него сразу, вся, до самого донышка. И задвигалась, интуитивно угадывая движения, находя нужный ритм. Алекс хрипло и тяжело дышал, мял мои груди, подбрасывая меня мощными толчками… Воздух превратился в жидкий тягучий жар, кружился вместе с машиной, вспыхивал яркими звездами и гас...

Два тела на заднем сидении, хриплые развратные вздохи и стоны, улетающие сквозь приоткрытое окно в ночное черное небо, удары плоти о плоть… Быстрее, быстрее…

Все случилось одновременно. Сладкие судороги, мой стон, его хриплый выдох и почти невыносимое блаженство, одно на двоих.

Глава 13

Я шла по коридору, сжимая в одной руке очередное трофейное платье (длинное, с глубоким декольте, потрясающего винного цвета), а в другой – такую же трофейную коробочку с украшением (что-то невероятное, с крупными, алыми камнями, кажется, рубинами). Почему кажется? Потому что в камнях и драгоценностях я совершенно не разбиралась.

Дошагав до своей комнаты, я осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. На кровати уже никто не лежал с голым торсом, зато из ванной доносился шум воды и блаженное фырканье. Ну и отлично. Если я сейчас быстренько повешу платье и поставлю коробочку, то смогу исчезнуть еще до того, как из этой ванной кто-нибудь появится. И не успела я додумать мысль до конца, как живое воображение тут же подкинуло мне картинку: босс стоит на пороге в одном полотенце, небрежно обмотанном вокруг бедер, и крупные капли воды стекают по загорелой коже. О-ох… Меньше надо было с утра подглядывать, сейчас бы не мерещилось всякое! Я мотнула головой, чтобы отогнать наваждение, и, конечно, тут же уронила шкатулку.

В тишине спальни раздался такой грохот, словно упала не маленькая шкатулочка из моих рук, а с неба рухнул грузовик с консервными банками. Я в ужасе застыла, ожидая, что на такой шум сейчас босс выскочит даже без полотенца. Но, к счастью, обошлось – он продолжал весело фыркать и плескаться. Я подобрала шкатулку, которая даже не раскрылась, внимательно осмотрела ее. Вроде никаких повреждений... Нет, все-таки нельзя брать чужие дорогие вещи, иначе будешь всю дорогу паниковать: вдруг что-то испортишь или сломаешь. Я пощупала свое кольцо, убедившись, что оно на месте, на цыпочках прокралась к шкафу, повесила платье. Аккуратно водрузила шкатулку на трюмо и уже пробиралась обратно к выходу, как вдруг шум воды прекратился и на пороге ванной нарисовался мой босс.

Нет, выглядел он, конечно, не так, как я себе нафантазировала. Вместо полотенца на его бедрах были свободные шорты. Полотенцем он вытирал голову, а вот крупные капли воды на торсе были практически такими, какими я себе представляла. Они подрагивали на смуглой гладкой коже, под которой перекатывались упругие мышцы, и стекали вниз. Стекали и стекали, расплываясь мокрыми пятнами на резинке шортов…

Дышать стало трудно, мысли куда-то разбежались.

- Ой, - пискнула я, опомнившись, и отвернулась.

Надеюсь, босс не заметил, как я на него пялилась.

- Доброе утро, ранняя пташка, - проговорил босс как-то подозрительно весело. Точно заметил…

Он прошлепал босиком, обхватил сзади сильными руками, притягивая к себе, и поцеловал в макушку. Колючие сладкие мурашки мгновенно рассыпались по всей коже, даже по лбу и по щекам. И вовсе не потому, что руки и тело, к которому меня крепко прижали, были прохладными, словно босс обливался холодной водой. А может, и обливался. Носа коснулся едва заметный коктейль запахов терпкого геля и чистой мужской кожи. В голове стало пусто, захотелось запрокинуть ее на мускулистое плечо, закрыть глаза и обмякнуть. И стоять так долго-долго, не шевелясь. А потом слегка развернуть лицо и… Я сглотнула пересохшим горлом, пытаясь прийти в себя. Так. Это совсем неправильные мысли. И ощущения тоже неправильные.

Головокружение, подкашивающиеся коленки, блаженная слабость, дурман в голове и полное отсутствие здравого смысла – в общем, все вчерашние симптомы на месте. С одной лишь разницей: теперь я не смогу списать это все на шампанское. Я осторожно высвободилась, сделала шаг вперед и, не оборачиваясь, как можно спокойнее сказала (хотя до спокойствия мне было очень далеко):

- Ведь сейчас нас никто не видит, и нам не перед кем притворяться, верно?

Сзади раздался смешок, и меня снова сгребли в прохладную охапку.

- Вчера нас тоже никто не видел, - вкрадчивый хрипловатый шепот прозвучал прямо над ухом.

От легкой хрипотцы в его шепоте, от случайного прикосновения прохладных губ, от дыхания, скользнувшего по шее, в позвоночнике стало щекотно, и что-то сладко вспыхнуло в животе. Волосы на затылке моментально встали дыбом, от макушки до пят словно электрические искры проскочили, расплавляя по пути все косточки до единой. Будоражащий контраст прохладных губ и горячего дыхания сводил с ума, кружил голову, где и без того все помутилось. Да, его дыхание было совсем не прохладным. Таким дыханием запросто можно было сжечь пару домов. Или одного глупого секретаря, который вот-вот, кажется, растает и растечется лужицей на полу.

Стоп! Надо срочно собраться с мыслями, которые где-то спрятались, и сказать… сказать… Что сказать? Черт! Нет, так нечестно, нечестно и неправильно. Он ведь сам обратился ко мне с просьбой – спасти его от бабушки. А всего остального в нашем договоре не было. Ни того, что мы окажемся в одной постели, ни того, что он решит по утрам обнимать меня и дышать над ухом. И шептаться хриплым шепотом, от которого все слова разбегаются и совершенно невозможно соображать.

- Вчера… это… понимаете… – пробормотала я. – Простите… я не хотела… это все шампанское… Я…

Я пыталась собраться, чтобы выдать хотя бы какой-то более и менее осмысленный текст, но это было не нужно. Босс уже выпустил меня из объятий и тихо проговорил:

- Шампанское, значит? Понятно, бывает…

Странно, но добившись, наконец, приличного поведения от босса (а это ведь то, чего я хотела, верно?), я почувствовала себя одинокой и брошенной. И мне стало ужасно обидно. Я чертовски разозлилась сама на себя за то, что мне стало обидно, за дурацкое головокружение, за внезапно слабеющие коленки, за предательские мурашки и глупые электрические искры, которые ни с того ни с сего начали проскакивать, стоило ему ко мне прикоснуться.

- Можешь поворачиваться, я уже одет, - насмешливо сказал босс.

Я повернулась. Он не обманул, теперь его, так сказать, образ был дополнен еще и футболкой, которая, конечно, спрятала от взглядов излишне впечатлительных особ вроде меня широкие плечи, но оставила в поле зрения мускулистые руки. Интересно, у него что, нет футболки с длинным рукавом?