Нежное прикосновение - Деланси Элизабет - Страница 6

• Предыдущая
• 6/82
• Следующая

— Никакого вреда Рори от этого не будет! Капитан нахмурился:

— Конечно, я не имею права выбирать вашему сыну компанию. Но люди из четвертого класса…

Стефен счел самым благоразумным сменить тему разговора.

— А я вот о чем думаю, капитан, — сказал он. — Мне нужно место для тренировки и несколько хороших партнеров. Если вы не возражаете, я организовал бы несколько матчей на баке с мужчинами из четвертого класса.

Капитан оживился:

— Прекрасная мысль, Флин. Да, да, несомненно! Это должно развлечь пассажиров!

— Хорошо, — сказал Стефен, желая закончить беседу. — Если погода позволит, завтра же все организую.

— Кстати, о матчах, — проговорил капитан, хлопнув Стефена по плечу. — Я не могу забыть ваш бой с Магири в прошлом году. Обычно я не держу пари, но друзья уговорили поставить на вас несколько долларов. И я получил очень хороший выигрыш!

Стефен постарался выглядеть польщенным:

— Рад был вам помочь.

— Я и в Новом Орлеане бывал, — продолжал Блоджет, провожая Стефена до двери. — Но никогда не видел столь интересного призового матча, как в прошлом году. Телеграфная контора прямо кишела плантаторами, торговцами, да и моряками вроде меня. Один мужчина поставил на вас половину своего урожая. — Капитан многозначительно взглянул на Стефена. — Признаться, я и не перестаю надеяться когда-то выиграть более приличную сумму.

Стефен покачал головой:

— Единственный ринг, на который я буду выходить, — это тренировочный ринг в моем собственном салуне. Да и то только для того, чтобы держать себя в форме. Магири меня пометил. Повезло, что живым остался после того боя!

— Повезло! — возмущенно воскликнул капитан. — Какое же тут везение? Вы же Магири выстирали и развесили на канатах, как старую рубаху! — Он весело хлопнул Стефена по плечу. — Мы еще поглядим на вашу вечную отставку.

Стефен не спорил, но, сопровождая капитана Блоджета в обеденный салон и слушая похвалы, понимал, что его решение останется неизменным. С боями он покончил раз и навсегда и ничего не хотел, кроме как осесть в своей просторной квартире над салуном и растить мальчишку.

На следующий день погода испортилась — было холодно, появился туман. Невзирая на шерстяные чулки и самую теплую шаль, Анна не переставала дрожать. Ей было холодно и голодно, дрожащие пальцы то и дело роняли крючок и пряжу, с которыми она обычно так легко управлялась. Она посмотрела на густой черный дым из трубы, изрыгающий золу над палубой, и решила, что работать бесполезно. Девушка могла бы еще отмыть грязь с деталей кружева, но плести их уже была не в силах.

Анна закрыла глаза и прислонилась к переборке, ловя запахи готовящегося мяса и кофе. Эти запахи вызывали спазмы в желудке, рот наполнялся слюной. Вчера вечером она сделала на ужин болтушку из остатков овсяной муки. Каша едва покрыла дно горшка. С тех самых пор она ничего не ела. Она размышляла, не потратить ли несколько драгоценных монет на еду, но опасалась растратить свой небольшой капитал еще до прибытия в Нью-Йорк. А ей сказали, что эмигрантов, не имеющих средств к существованию, отправляют обратно в Ирландию со следующим же судном.

Она должна подождать. Через два дня мистер Кинкейд будет распределять следующую недельную порцию корабельного печенья, патоки, картошки и чая. И вот тогда у нее появятся бисквиты, которые могут спасти ее после спинерского бесчинства. Анна напомнила себе, что она страдала еще хуже, чем теперь. Она вспомнила свою мать, которой нечем было накормить детей, уже впадавших в обморок. Анна держала бедных крошек — безмолвные узелочки тряпья и костей, — когда они испустили последний вздох. «Что значит три недели голода, — спрашивала себя Анна, — в сравнении с тем, как она помогала отцу рыть четыре могилы!»

Анна потрогала печеньице, которое берегла до звона колокола на обед, и подумала о Спинере. Она должна выжить, даже не имея крошки в кармане! Спинеру придется ждать всю жизнь, когда она сдастся. Будь он проклят!

— Анна!

Мальчик Рори стоял перед ней: капли тумана покрыли его шерстяную куртку и кепку, на лице был румянец смущения. Он протянул руку.

— Я принес тебе апельсин.

Анна молча взяла оранжевый плод. Он был круглым, сияющим и приятно тяжелым. Девушка медленно покрутила его, любуясь.

— Ах, Рори! Какой же ты великодушный мальчик! У тебя доброе сердце!

Рори перочинным ножиком очистил апельсин, и Анна стала делить его на дольки. Каждый кусочек заполнял ее рот волшебным вкусом — сладость была просто невообразимой. По ее подбородку стекал сок… Подхватывая нектар пальцами, она обсасывала их. Только заметив удивленный взгляд Рори, она поняла, что поступилась всеми правилами приличия.

Мальчик присел рядом с ней, обхватив коленки руками.

— Почему вы такая голодная?! Анна попыталась улыбнуться:

— На корабле нам много еды не дают — держат на голодном пайке.

Глаза Рори смотрели на нее участливо.

— У нас в каюте пропасть еды!

— Конечно, твой папа заплатил кругленькую сумму за путешествие и у вас все есть… А я заплатила всего несколько фунтов.

Рори немного помолчал, размышляя.

— Я могу принести вам много еды. Со стола можно брать мясо, хлеб и приносить вам каждый день!

— Если ты это сделаешь, у нас с тобой будут большие неприятности! — резко возразила Анна. Но взглянув на озабоченное лицо мальчика, добавила уже мягче: — Не беспокойся обо мне, Рори Флин! У меня есть деньги. — Она расстегнула пояс на платье и показала ему потайной кармашек с несколькими монетами. — Если я сильно проголодаюсь, я куплю сала, картошки, чаю, сахару и у меня будет отличный обед. А пока я берегу монеты для Нью-Йорка.

Она улыбнулась, и озабоченное лицо Рори просветлело.

— Вы сможете увидеть моего папу завтра, — сказал он. — Если погода будет хорошая, а палуба сухая, у него будет тренировочный бой с кем-нибудь.

— Так он будет тренироваться, да?

— Он хочет быть в форме. У него каменеют руки и ноги, если он каждый день их не разрабатывает…

— Значит, я смогу увидеть твоего папу на ринге? Замечательно! — воскликнула Анна, но про себя подумала: «Пусть Стефен Флин тренируется, но ей это удовольствие не доставит. Ничего интересного нет в том, как два мужика увечат друг друга».

После ухода Рори Анна направилась вниз — оставаться на палубе было холодно, да и силы ее покидали. Последнее время она все больше лежала на своей койке. Положив в рот кусочек печенья, она вообразила свежий вкус только что выкопанной картошки, тушенной со свежей сочной капустой и луком, корочку пшеничного хлеба и чашку густой пахты… Она задремала.

Громкие голоса соседок разбудили Анну. Она решила вновь подняться на палубу и подышать свежим воздухом. У сарая она вынула образцы кроше, но делать ничего не могла — голова кружилась, а руки были так слабы, что не в силах удержать даже крючок…

Вдруг на нее легла чья-то тень. Она подняла глаза и увидела Спинера. Его лицо было чисто выбрито, а в его глазах, обычно блеклых и пустых, была целеустремленность.

— Ты выглядишь изможденной. Я даже подумал, что ты голодаешь!

Анна была слишком слаба, чтобы возражать.

— Не хочу с тобой разговаривать, — с трудом проговорила она.

Спинер крепко ухватил пальцами кудрявую прядь ее волос.

— Интересно узнать, твои кудри внизу так же красивы, как и на голове?

Анна оттолкнула его и вскочила.

— Оставь меня, — закричала она в бешенстве, размахивая вязальным крючком. — Оставь меня, или клянусь — я тебя убью!

Губы Спинера скривились в злорадной усмешке.

— Это не защитит тебя, девушка! — Он выхватил из ее руки крючок и, прежде чем она успела что-то сделать, разломил его пополам. Потом поднял с палубы цветочки кружев и, потянув за нитку, распустил их.

Анна кинулась на него с яростным криком. Спинер цепко схватил ее за запястье и прижал к стене сарая. Придавив ее всем телом, он стал медленно целовать ее лицо, шею, грудь… Анна изо всех сил пыталась вырваться, но все было тщетно. Неожиданно Спинер отпустил ее. Он отступил на шаг и усмехнулся, не отрывая взгляда от вздымающейся груди девушки.

• Предыдущая
• 6/82
• Следующая