Слово и Чистота: Отражение (СИ) - Зайцев Александр - Страница 75

Совсем недалеко от особняка, метрах в сорока от него, в глубине яблоневого сада, располагается круглая каменная площадка. На её поверхности начерчен какой-то странный и очень сложный цветочный узор. А нет, мы подходим ближе, и я вижу, узор не начерчен, а выбит в камне так, что его линии образуют узкие жёлоба. В самом центре рисунка вбиты металлические кольца, к которым приварены массивные цепи. К ним меня и подводит мой конвоир.

Черт! А вот это уже окончательный финиш! Пробую вырваться, но получаю тычок пальцами в солнечное сплетение и валюсь на землю, не в силах вздохнуть. Больно настолько, что в глазах искры стоят. Когда прихожу в себя и с шумом втягиваю воздух, то я уже прикован. Надежно прикован, да и блокирующие Излом наручники никто и не подумал снимать. Я могу только сидеть на камне, но не встать, ни тем более сбежать уже не получится, мои ноги, а также поясница надежно закреплены довольно тяжелыми цепями.

Все же, видимо, я трус. Нужно было убить себя раньше, еще в машине! И теперь мне придется пожинать плоды своей трусости. Кажется, меня будут резать живым, а эти желобки-узоры на камнях ни что иное как кровостоки. Мне пустят кровь, и она потечет по узору, заполняя его. Черт, меня забьют, как быка на бойне.

Бесславный конец.

— Догадался, да? — с любопытством спрашивает мелкий крыс, присаживаясь на складной стул, стоящий вне круга. — По глазам вижу, догадался. Да, твоя кровь, бегущая по этим камням строго по линиям Лилии, — это ключ к контролю над рейгами.

Лилии? Ну в общем, да, похоже, отдаленно. Рассматриваю рисунок более внимательно, будто это имеет для меня какое-то значение. Это позволяет мне не зарыдать от отчаяния, отвлекает.

— Я доволен тобой, сын.

Поднимаю глаза, на еще один стул рядом с Николасом присаживается мужчина средних лет, его внешность настолько непримечательна, что взгляду просто не за что зацепиться. Разве что легкие морщинки в уголках глаз выдают его немалые интеллектуальные способности.

— Все по вашему слову, мой патриарх. — Тут же вскакивает на ноги Николас и склоняется в максимально уважительном поклоне.

Патриарх? То есть глава клана? А все думают, что руководство Эшина уничтожено… В этом уверены даже Нейн и Зан Кхем. Что уж говорить об остальных!

Мне остается только одно, тянуть время. Возможно, меня хватятся, заметят мое отсутствие и начнут искать? Конечно, в той суете, что творится в универе, мою пропажу вряд ли кто-то заметит, но мне остается только эта надежда. Призрачная. За неё и хватаюсь.

— Не представишь меня нашему «гостю»? — Осведомляется старший оборотень у младшего.

— Унгор, перед тобой хитроумный Тренч, глава Великого рода Эшин. Я бы заставил тебя поклонится, но ты уже распростерт. — с превосходством усмехается Николас. — Отец, этого рейга в миру зовут…

— Изао Вальян. — За него отвечает мелодичный, приятный женский голос.

Из-за яблонь выходит молодая женщина, высокая, стройная блондинка. Один её глаз закрыт черной повязкой, но даже это не портит её красоту, а придает какой-то опасный шарм. Она мне чем-то знакома…

Стоп…

Я её узнал!

Сука!

Тварь!

Так вот, кто устроил теракт!

— Диана… — Шиплю я, и мои цепи звенят от напряжения.

— И я рада тебя видеть. — Улыбается Диана Хорн, присаживаясь на последний третий стул. — О, великий спаситель дамских сумочек! Бывают же совпадения! Сказать, что я удивлена, это сильно преуменьшить. Надо же, я была совсем рядом, но не опознала в тебе Рыцаря Излома. Как забавно. Забавно… Но ты не прав, Изао… Диана Хорн мертва и никогда не бывала в Новильтере, меня зовут Анабель.

— Приятная встреча… — Хочу обматерить её, но мне надо тянуть время, и я великим усилием сдерживаюсь и улыбаюсь. — Анабель…

Вот же! Алхимия — еще больший чит, чем думают все. Она не только позволяет им чувствовать рейгов и глушить ауру перевертышей, но и дарует перевоплощение! И как против такого бороться? Не знаю.

— Ты мне сразу показался вежливым мальчиком. — Она возвращает мне улыбку, и в отличие от меня, её радость кажется искренней. Но тут она напрягается и поворачивается к Тренчу. — Есть небольшая проблема.

— Да? — Эти слова явно пришлись не по душе главе Эшина.

— Твой сын поймал очень неудобного рейга.

— Да что ты говоришь! — Огрызаюсь я немного радостно, но мои слова все пропускают мимо ушей.

— У него есть противная способность, она не позволяет мне разглядеть потоки его энергий. — Поясняет Анабель.

— А это необходимо видеть? — Уточняет Тренч.

— Да, мне надо синхронизировать его потоки с Узором, иначе ничего не получится.

— И что теперь? — Старший крыс изрядно напряжен, а вот младший даже побледнел от этой новости.

— Неприятно… — Женщина вглядывается в меня, а затем продолжает. — Но ничего непоправимого. Его способность тратит то, что они называют праной, а значит нужно только дождаться, пока он «высохнет».

— И долго?

— Не знаю. — Анабель пожимает плечами.

— Может тогда убьем его и поймаем потом другого? — Подает голос Николас.

— Я… — Шипит в ответ женщина. — Я принесла в жертву свой глаз, чтобы создать блокиратор Излома! И так как это Темная жертва, то никакие лекарства, никакие медики и даже алхимия мне его не вернет, это навсегда теперь со мной. И второй глаз терять, навеки ослепнув, чтобы ты попробовал поймать кого-то еще раз, совершенно точно не входит в мои планы! Ты понял меня, сосунок?

— Не повышай голос на моего сына, ведьма. — Внешне спокойно произносит Тренч, но в его голосе, тем не менее, слышится явная угроза.

— Мои извинения, мой патриарх. — Склоняется Анабель.

Их перепалка означает, что я еще поживу! Только вот, а толку-то от этого? Цепи держат надежно, а наручники не дают перейти в Излом.

— Значит Унгор. — Наклоняет голову глава Эшина, рассматривая меня более внимательно.

— Ваш сын ошибся. — Получилось, мой голос не сорвался на дрожь.

— И кто ты тогда?

— Маэстро. — а что мне терять?

В ответ слышу громкий и совершенно искренний смех всех троих, сидящих передо мной.

— А он забавный, да? — Повернувшись к женщине, произносит Тренч. — Надо же, Маэстро. Смешно. Реально смешно. — Он вновь переводит взгляд в мою сторону. — Ты не умеешь врать, маленький Рыцарь. Совсем не умеешь…

Ну да, прямо «бугагашечка», блин!

Что мне делать? Перебороть их силой? Фантастика. Переиграть интеллектом? Сказки. Они умнее, как не обидно это признавать, но даже Николас превосходит меня интеллектом, а старшие совершенно точно не дураки, да и опыта у них в разы больше. И что мне остается? Дипломатия? Но… Как?

Рассказать о Конце? Попробовать договориться? Возможно, это бы вышло, но Творящий сказал совершенно точно «никому не говорить о приближающемся Конце Света». Да, так возможно, я смогу выторговать свою жизнь, рассказав им… Но тогда Творящие не удержат Мир. Стоит ли моя жизнь подобной жертвы? Какой бы я не был эгоист, но нет, не стоит. Потому как, ну, вывернусь сейчас, но все равно обречен, так как, уверен, нарушать запрет Творящего — равно быстрая дорога в могилу для всего мира.

— Вас все равно найдут. — Пытаюсь начать игру на их нервах, в надежде спровоцировать ошибку.

— И кто же?

— Зан Кхем, Нейн, наследник или Стальной Искоренитель!

— Созидающий, следователь Третьей Ладони и Лейр? — Усмехается Тренч. — Они уже отыграны.

— А что касается Абеля. — Продолжает его слова ведьма. — То я тебя разочарую, он всегда проигрывал мне. — Её улыбка так искренна, она не врет! Вот же гадость.

— Все двести лет? — Пытаюсь давить дальше, хотя и понимаю, что это жест отчаяния.

— О, ты даже эту тайну знаешь? Поразительная осведомленность! — Анабель мне подмигивает. — Нет, не двести, а всего полторы сотни.

О Небеса! То есть она настолько древняя? Да я младенец на её фоне…

Вот теперь точно ко…

Стоп!

У меня мелькает безумная мысль. Не Озарение. Просто мысль. Безнадежная, отчаянная, почти невозможная, но я хватаюсь за неё, как утопающий за спасательный круг. Ведьма сказала нечто, что дает мне надежду!