Король-мертвец (СИ) - Ладыгин Михаил Алексеевич "Rare" - Страница 2

К правителям Варта подошел высокий мужчина с гордой осанкой и проницательным взором, — властитель самого богатого в стране герцогства Вейл. Пока эти вельможи вели непринужденную беседу, к ним присоединился старик с крысиной физиономией. Его постоянно подергивающийся длинный нос только усиливал сходство с неприятным животным. Граф Ад’Турс славился язвительным языком и желчным характером, но он всегда оставался верным Короне.

Но на другой стороне зала сгруппировались вельможи, для которых сильная королевская власть казалась неприемлемой. Дальние потомки тех, кто некогда требовал казни рыцаря Торна, продолжали сеять рознь и смуты на землях Крайда. Глядя на герцогов Ад’Орна, Ад’Сарта и Ад’Пурма, граф чувствовал, как нарастает в нем раздражение. Впрочем, сейчас они вели светские беседы, никак не проявляя враждебности к своему сюзерену.

Не заметив ничего тревожного в столице, Ад’Берт переместил внимание на другие области королевства. Он искал войска, тайно перемещающиеся в сторону столицы, но не обнаружил таковых. Крайд жил повседневной жизнью.

Тогда Торн занялся Бедином. Там тоже царило относительное спокойствие. Царь решал проблемы, касающиеся только его собственных земель.

Оставался еще Грийд. Следить за делами империи всегда казалось делом почти безнадежным. Здесь всегда наблюдалось постоянное перемещение крупных воинских соединений, укрепление пограничных крепостей и стычки с соседями. В мирное время Грийд жил так же, как в состоянии войны.

Помещения, где работали правители империи, защищались от магического проникновения, но граф научился пробивать эту защиту. Ему удалось незамеченным побывать на некоторых переговорах и узнать кое-что интересное. Здесь внимательно следили за происходящим в Крайде, готовые в любой момент напасть на королевство, но до времени откладывали решительные действия.

— Но ведь где-то зреет беда! — стукнул кулаком по столу Торн.

— Об этом знает только баньши, — недовольно отозвался появившийся Кот. — Зачем суетиться, если нет надежды добиться результата?

— А зачем ждать беды, не попытавшись предотвратить ее? — отозвался Торн.

— Попытались? — фыркнул Кот. — И каков результат?

— Никакого, — признался Ад’Берт.

— То-то и оно! — наставительно резюмировал Кот. — Баньши кричат только тогда, когда невозможно узнать о беде, иначе как от них. Если барон свалился с башни и сломал себе хребет, баньши не станет оповещать родственников о близкой смерти барона, это сделает его лекарь.

Графу нехотя пришлось признать правоту зверя.

Тревога целый месяц не отпускала из своих объятий Торна, а затем стала сглаживаться, утихать. Предводитель бертианцев не забыл о предупреждении баньши, но все больше и больше смирялся с неизбежностью пассивного ожидания каких-то неприятностей. Он продолжал следить за событиями в Междуморье и даже попросил Пустырника провести еще одну быстротечную разведку на землях Крайда.

Сообщения темного эльфа ничего не добавили к тому, о чем и так было известно. Враги короля устраивали против него заговоры, но временные союзы так же внезапно распадались, как и возникали. Складывалось впечатление, что вельможи более охотно грызутся между собой, чем с Короной.

Все же попытки ослабить или сменить власть уже своим постоянством и настойчивостью не могли не возмущать Ад’Берта.

Когда же неугомонный герцог Орна вновь попробовал совершить разбойничий налет на копи гномов, граф одушевился надеждой, что именно об этом предупреждала баньши. Слабая надежда рассеялась почти сразу, поскольку Динни Ши одним молниеносным ударом выбили налетчиков, сами не потерпев ни малейшего урона.

Нет, такая незначительная неприятность никак не соответствовала горестным воплям, потрясшим в свое время графство!

Махнув на все рукой, Торн углубился в новые колдовские изыскания. На глаза ему случайно попался объемистый труд, подробно рассматривающий особенности магии ущерба, из которого благодарный исследователь почерпнул для себя массу полезных сведений, которые немедленно постарался взять на вооружение.

Однако ничто не могло заглушить в сердце графа боль от неразделенной любви к королеве Линх.

Граф Ад’Берт хорошо усвоил, что любое откровение Книги всегда предвещает какое-то очень важное событие. Он жаждал таких откровений, но всегда испытывал немалую тревогу, столкнувшись с ними. Вот и теперь, войдя в библиотеку и увидев, что Книга сама распахнулась перед ним, Торн на мгновение замер, не решаясь сразу подойти к пюпитру. Мимолетный ужас сковал его, однако владелец замка заставил себя шагнуть вперед.

То, что он прочитал, лишь усилило его страх. Открывшаяся глава трактовала о ядах, самых сильных, самых изощренных и редких. Особенно подробно описывалось действие выжимки из «болотного ореха». Прежде граф никогда не слышал об этой чудовищной отраве. Ее описание завораживало и одновременно отталкивало. Едва дочитав главу, Торн ощутил подступающую к горлу тошноту и желание тщательно вымыть руки, словно страницы Книги, ярко и безжалостно рассказывающие о симптомах и последствиях отравления, сами пропитались жутким зельем.

Торн захотел спросить Пустырника, известно ли дуэргарам о подобных ядах, но не успел. Голова его закружилась, он почувствовал боль, а потом услышал тихий призыв: «Где вы, мой рыцарь? Мне срочно нужна ваша помощь! Не медлите, мой рыцарь!» Линх звала его.

Сплетая кружева заклятий Ад’Берт уже твердо знал, что пришла именно та беда, о которой предупреждала баньши.

— Граница открыта! — завершив магическую формулу, крикнул граф Пустырнику, надеясь, что темные эльфы, чья помощь могла ему понадобиться, последуют за ним.

В покоях королевского дворца, куда перенесло его заклятие, творилось что-то необычное. Несколько вельмож с обнаженными мечами преграждали вход в распахнутые двери королевской опочивальни, где на ложе покоился труп короля с остекленевшими выпученными глазами и корчившееся в смертельных судорогах тело умирающей Линх. У ложа растерянно разводили руками напуганные лекари.

Громовым голосом приказав всем оставаться на своих местах, Торн метнулся к королеве. Сжав ее холодеющие руки, он торопливо творил заклятья. Через мгновение граф ощутил дополнительный прилив сил, а еще через некоторое время перед ним упал небольшой флакон с темной жидкостью. Пустырник не оставил предводителя Берта и теперь старался помочь ему. А еще через мгновение перед мысленным взором Торна замелькали страницы Книги, указывая, что надлежит делать.

Капнув на губы умирающей каплю вязкой жидкости из флакона, чародей продолжил ворожбу. Казалось, прошла целая вечность. Наконец Ад’Берт отошел от ложа. Прежде, чем продолжить попытки спасти королеву, следовало, в соответствии с наставлениями Книги, дать умирающей передышку. Линх забылась тревожным сном.

Граф обернулся к вельможам.

— Что здесь произошло? — грозно спросил он.

— Королевскую чету отравили, — высоким голосом, в котором звучали слезы, ответил герцог Ад’Варт. — Наш повелитель выпил целый кубок вина и умер тотчас, а его супруга лишь пригубила напиток…

— Кто? — интонация графа не сулила отравителю ничего хорошего.

— Нам неведомо… — растерянно развел руками Ад’Вейл.

Торн обвел глазами зал, остановил взгляд на скорбно опустившей руки фигуре и указал на нее пальцем:

— Маркиз Ад’Ульф! Взять его!

Несколько вельмож попытались преградить гвардейцам путь к обвиняемому, но какая-то сила разметала их. Темные эльфы хорошо знали свое дело! Люди Ад’Варта скрутили преступника.

— По какому праву?.. — попытался возвысить голос Ад’Сарт.

— Молчать! — сузив от гнева глаза, тихо приказал Торн.

В зале воцарилась гнетущая тишина, которую разорвал испуганный лепет одного из лекарей:

— Мы ничего не могли сделать, нам неведом этот яд… Готовы понести наказание… Мы проверяли вино…

— Вы способны спасти королеву? — герцогиня Ад’Варт робко дотронулась до рукава камзола Торна.