Граф Ад'берт (СИ) - Ладыгин Михаил Алексеевич "Rare" - Страница 1

Все изменилось в тот момент, когда Киф испустил последний вздох. Герцог Ад’Орн выказал неповиновение королевской воле. Он потребовал созвать Совет для назначения опекуна четырнадцатилетнему Кайлу. Его поддержали граф Ад’Бат, герцог Ад’Сарт и герцогиня Ад’Норк. Все они немедленно оказались в застенке, а в их владения направились королевские интенданты, для управления землями от имени Короны.

Торн железной рукой вырвал ростки мятежа, укрепляя трон юного короля. К счастью, королева Эйла обладала острым умом и немалым опытом дворцовых интриг. Она-то и стала первой советницей сына, предоставив Торну полную свободу в делах военных. Она также поддержала предложение Торна назначить воспитателем Кайла чародея Барта, давнего друга и собутыльника своего безвременно почившего супруга.

Три года страна наслаждалась покоем и благоденствием. Рыцарь Торн по-прежнему безмолвствовал на заседаниях Совета, которые вел король Кайл, держался учтиво со знатью, ничем не выделяясь среди многочисленных офицеров королевской гвардии. Подавив мятеж, он словно бы запамятовал, что именно ему отведено место по правую руку от трона, которое во время приемов обычно занимал чародей Барт, тогда как королева садилась слева, зорко следя за поведением царедворцев. Торн же, если того требовалось, вставал за королевским троном, как простой телохранитель царствующей особы.

Когда же король Кайл отпраздновал семнадцатилетие, звезды изменили свое расположение. На страну обрушились беды. Сначала засуха погубила урожай в южных землях. Затем грийды совершили молниеносный морской набег на королевский порт. Они не только разграбили город, но сожгли весь королевский флот, возглавляемый братом покойного Кифа, герцогом Ад’Вартом. Адмирал, слишком поздно осознавший опасность, попытался дать отпор врагу, но его убили в первой же схватке. Ад’Варт оказался плохим флотоводцем, но он свято чтил волю своего брата. С его смертью многие бароны вновь начали выказывать недовольство тем, что их оттеснили от трона.

Новый заговор Торн подавить не успел. Из южных степей в государство хлынули полчища кочевников, предавая огню и мечу богатейшее герцогство Варт. Торн собрал армию, чтобы ускоренным маршем выдвинуться к южным границам, ибо не существовало в те годы у королевства врага более страшного, чем дикие орды степняков, живших засчет грабежа и разбоя.

Торн сразу же проявил себя как прекрасный полководец. Хотя его войско оказалось во много раз малочисленнее конницы степняков, он сумел нанести кочевникам ряд жестоких поражений, отбил захваченных в рабство жителей и даже нагнал обоз, перевозивший в глубь степей награбленные богатства. Он создал сильный рыцарский полк, расквартировав его в герцогстве Варт для охраны южных границ. Во главе этого полка по совету Торна поставили нового герцога Ад’Варт, дальнего родственника королевы, юношу смелого, предприимчивого, преданного Короне. Это назначение явилось последней каплей, переполнившей чашу терпения недовольных баронов.

Пока Торн укреплял южные границы, в столице зрел заговор, в который оказались вовлечены наиболее знатные и богатые вельможи государства. Королева почувствовала опасность, но ничего не успела предпринять. В день Совета она тихо скончалась поутру, хотя еще вечером казалась веселой и здоровой. Кайл обвинил царедворцев в отравлении матери. Он повелел чародею Барту расследовать это преступление. Барт рьяно взялся за выполнение королевского поручения. Для проведения магических ритуалов ему потребовалось подняться на верхнюю площадку дворцовой башни, откуда он неожиданно упал, не успев сообщить о том, что поведали ему звезды. Король понял, что стал заложником в собственном дворце. Рядом с ним остался только один преданный друг, оруженосец граф Ад’Дин с горсткой королевских гвардейцев, а под стенами столицы стояли армии герцога Ад’Орна, сына осужденного мятежника, а еще войско маркиза Ад’Рона, некогда изгнанного из Совета за оскорбление вдовствующей королевы.

Кайлу предъявили ультиматум. От него потребовали суда над рыцарем Торном, которого обвинили в государственной измене. В случае отказа королю грозили низложением («и смертью», — шепнул на ухо Кайлу граф Ад’Дин). Король попросил три дня на размышление. Он еще надеялся на чудо. Но Торн не мог за три дня перебросить свою армию к столице. Зато он успел вернуться сам, загнав четырех лошадей. Именно он снял с Кайла тяжелую ношу, заявив, что готов предстать перед судом.

И суд состоялся. Справедливостью на нем и не пахло. Десяток подкупленных лжесвидетелей, пяток подложных документов, противоречия в показаниях, хронологические несоответствия, — но все судьи единогласно вынесли вердикт: «Виновен!» Теперь слово оставалось за королем.

— Смею напомнить Вашему Величеству, — с учтивым поклоном, но злобной ухмылкой на губах, заметил герцог Ад’Орн, — что при осуждении за государственную измену король не имеет права помилования преступника. Он лишь может избрать меру наказания… точнее, способ казни…

Слова эти были встречены торжествующим ревом заговорщиков. Бледный от волнения Кайл поднял руку, призывая баронов к тишине.

— Мне не хуже вашего известны законы королевства, — дрожащим голосом начал он. — Но я не смею забыть о многочисленных услугах, оказанных Короне рыцарем Торном. Не смеете об этом забывать и вы, отсиживавшиеся в своих замках, пока рыцарь Торн сражался с нашим злейшим врагом.

Ропот возмущения прокатился по рядам баронов, готовых с оружием наброситься на молодого короля.

— Молчать, когда говорит ваш Король, — рявкнул граф Ад’Дин, положив ладонь на рукоять меча и готовясь к последнему бою.

В зале вновь воцарилась напряженная тишина.

— В отличие от вас, я чту законы, — горько заметил Кайл, продолжив свою речь. — Я должен избрать способ казни для человека, которого глубоко уважаю, в чью виновность не верю. Я избрал ему казнь, и никто из вас не посмеет обвинить меня в том, что я нарушил закон.

— Вина рыцаря доказана, — нагло выкрикнул маркиз Ад’Рон.

Король молчал, ожидая, пока в зале не восстановится тишина. Сузившимися от гнева глазами он вглядывался в лица опьяненных победой баронов, стремясь запомнить выражение торжества на ненавистных физиономиях убийц его матери.

— В состав нашего королевства входит графство Берт, иначе именуемое Гиблым Лесом. За последние триста лет ни один из пожалованных графов Гиблого Леса не возвращался ко двору. Я повелеваю: за заслуги перед Короной возвести рыцаря Торна в графское достоинство. Пусть же отныне он именуется Торн Ад’Берт. Во исполнение приговора ему надлежит отправиться в графство, дабы принять его под свою руку. Пусть там свершится истинное правосудие. Я приговорил. Никто не вправе обсуждать мое решение.

Король сел. Напряженная тишина повисла в зале. Законы оказались соблюдены. Гиблое графство вполне могло рассматриваться как способ казни, но освобождало рыцаря Торна от позора и унижений.

— Они убьют его по пути к графству, — прошептал на ухо Кайлу граф Ад’Дин.

— Не смогут, — почти не разжимая губ, тихо отозвался король. — До границ графства его станут сопровождать толпы зевак, а там графу обязаны вернуть его оружие.

— Благодарю вас, Ваше Величество, — разорвал тишину глубокий бас Торна, — вы мудрый правитель. Вы достойный сын своих благородных родителей. С радостью принимаю от вас высокий титул, а вместе с тем еще раз присягаю в вассальной верности вам.

Новый граф Ад’Берт поклонился. Воины в одеждах с цветами маркиза Ад’Рона вывели его из зала, чтобы посадить в крестьянскую телегу. Король оказался прав. Толпа зевак окружила повозку, поэтому проклинающим чернь стражникам пришлось вывести коня рыцаря со всем боевым снаряжением, чтобы шумной процессией двинуться на северо-восток, где возвышались темные леса и мрачные горы таинственного графства — обители Зла, откуда никто и никогда не возвращался.