Марш неудачников (СИ) - Мантикор Артемис - Страница 41

Ах да, точно. У меня нет манны. Как к этому все-таки тяжело привыкнуть. Мир, спасибо тебе за мою высокую мудрость! Зелья оказались бессильны вывести меня из отрицательных значений по магической силе. Пузырек, способный раньше полностью восстановить мой запас сил, теперь не возымел никакого эффекта. Кстати, при нуле обычно порядочным магам полагается терять сознание. А мне ок. Ну то есть, конечно, очень относительно ок.

Луч холода вонзился в грудь противника Альфи, а затем посиневшую кожу чудовища пронзили десятки острейших ледяных игл. Судя по резко просевшей полосе жизни, это заклинание критовало по замороженной цели. Вот только даже сильнейшее заклинание Мероу ничем не могло помочь против такой массы плоти.

Я нырнул под руку многоножки, чья изначальная форма сейчас скорее походила на глазастую сосиску с огромными ртами. Лови стрелу, сволочь! Ха, точно в глаз! Нужно очень постараться, чтобы попасть в другое место штуковине, которая состоит из зрительных органов более чем на три четверти. Мда.

Выстрел. Перезарядка. Выстрел. Новый арбалет куда лучше подходил к моим характеристикам, а потому управляться с ним было в разы проще. Обе стрелы тоже пришлись ровно в глаза неумолимо надвигавшейся стене плоти. Вот только полная бесполезность такой тактики была очевидна. Я неуверенно спрятал арбалет в инвентарь и достал кинжал. Все прочее колюще-режущее пошло на создание баррикады.

В отличии от моей идеи с кислотным облаком, идея искателя оказалась успешнее, чем кто-либо из нас надеялся. Будучи единой волной живой плоти, пройти сквозь заслон из мечей ему оказалось непросто. Стягивающиеся монстры были вынуждены резаться, подгоняемые следующей волной общей массы монстров.

Запас манны: -94/130.

Отлично, осталось совсем немного. Мероу молча протянула мне и Руте по еще одному флакону с зельем манны. Синеватая жидкость по вкусу напоминала родниковую воду с заметным ароматом мяты. Впрочем, будь вкус этого зелья иным, можно было бы посочувствовать несчастным магам, вынужденным пить это каждые пару минут.

По телу расползлись приятные волны тепла, спокойной радости и уверенности в себе. В дело вступила Ранника, накладывая бафы и усиления. На мгновение перед глазами снова пронесся дождливый мир, и безо всякого обращения к инфо я понял, что мой запас волшебных сил полностью восстановлен.

Я спрятал так и не пригодившийся кинжал, вновь сжав в руках гладкую поверхность невзрачного серого посоха. Потоки манны принялись оплетать Волю Нефтис бирюзово-лазурными нитями рунических символов, я поднял левую руку и принялся заживо вываривая глаза всему, что стелилось, бегало и ползало вокруг нас. Чудовищная стена плоти тут же принялась мутировать, порождая новые части тела на место пораженных заклятием. И тут на помощь подоспели Терми с Лесатом и Мархи, принявшиеся нещадно рубить части тел монстров.

Следом за ним с двухметровой высоты спрыгнул Сегинус. Забравшийся на голову исполинской туши еще не сросшейся с волной многоножки. Дроу устроил настоящую мясорубку, раз за разом вонзая кинжалы в плоть монстра. Однако едва тварь испустила дух, прочие мелкие, из которых она состояла, принялись сливаться в новую армию мутантов.

Собравшись в круг, мы принялись поливать врагов всем, что было. Летели зачаровываемые прямо в полете метательные ножи темного эльфа, рубил головы мечем Лесат, разрубала противников Мархи, раз за разом накатывали массовые заклятия Руты и Мероу.

И ведь все эти люди и эльфы так мило прижимаются сейчас ко мне. Так в меня верят, считают товарищем. Каковы же на вкус будут их чувства, если я прямо сейчас ударю им в спину и пожру весь их свет? И разом закрою пасть своей пустоте на несколько дней. Подумать только, несколько дней без боли, без ужаса, без кошмаров. Какую отсрочку стихия мне даст за восьмерых? А их ошарашенное удивление от осознания, что лекарь вместо долгожданной регенерации вцепится тебе в лицо жуткой рукой-пастью, поглощая все доброе и светлое, что в тебе есть?…

Стоящая рядом Ранника выглядела так аппетитно. Почему я раньше не замечал, какая она на самом деле милаха? Эта пульсирующая венка на шее, аромат горячего шоколада. Откуда в пещере вообще взяться такому чуду? Интересно, ее губы на вкус такие же сладкие? А кровь?

Поздравляем! Ваша воля повышена! Воля + 1. Текущее значение — 10.

Мысленно прибавив к этому еще три единицы от воли Нефтис, я ударил посохом о землю, вызвав сноп бирюзовых и фиолетовых искр. Вот значит ты как, пустота? Что же, теперь даже в бою я не могу быть уверен в самом себе? Ладно, раз уж ты так рвешься наружу…

Крах реальности!

Пожранная удача врага вызвала очередной ряд случайностей, когда монстры начали спотыкаться и падать, напрыгивать один на другого и случайно атакуя союзника. Но в целом, идея снова оказалась провальной. Ну вот съел я удачу у целостной аморфной биомассы, и что? Единый ползущий организм даже споткнуться уже не может. Мелкие же твари лезли изо всех щелей, не ведая меры, и даже попадая под действие заклинания и погибая от роковой неудачи, их плоть все равно оставалась строительным материалом чудовища.

Да этому попросту нет конца!

Отметив среди врагов сильнейшие особи, я начал навешивать «сон разума». Проклятия делали врагов глупее и уязвимее перед магией, особенно перед пустотой, еще сильнее помогая краху реальности уничтожать монстров изнутри. Но и тут толку было немного. Чудовища и так не блистали интеллектом, да и разбрасываться заклятиями не стали за неимением оных.

Это было своеобразным жестом отчаянья. Мы все уже отчетливо понимали, что обречены. Но намеревались продать свои жизни как можно дороже. Интересно, что сейчас чувствует Мероу, единственная именная среди нас?

Единая масса мутантов уже доползла до последнего рубежа обороны. Биомасса сознательно резала себя о лезвия воткнутых в землю клинков, но упорно продолжала движение вперед. Чего и следовало ожидать от тварей, прошедших через кислотное облако. Тяжело передвигаться, если вместо ног и рук у тебя сплошь языки, глаза, уши и прочие далекие от передвижения части тела. Главный козырь врага обратился против него самого.

Прозвучали нервные слова и отрывистые жесты-активаторы заклятий. В напирающих со всех сторон монстров ринулась новая толпа врагов, налетая на убойную водную магию Мероу.

— Задержите их! Я активирую ульту! — послышался далекий голос Руты.

Ультой называлось обычно самое сильное, ультимативное умение. Отсюда, наверное, и пошло название. Если честно, не знаю — в сообщениях мира этого слова я еще не встречал.

— Ульту, говоришь? — хищно ухмыльнулась Мероу. На лице эльфийки загорелась надежда.

Мои соратники бросились в контратаку. Я применил восстанавливающее облако в центр отряда, снимая боль и усталость союзников. Перед глазами не осталось ничего, кроме тусклых полосок жизненной силы друзей. Весь мир сузился до нескольких линий разного цвета от зеленого, до желтого, рыжего и красного. И бордового, означавшего жуткий статус «при смерти».

Между чудом и выживанием

В голове словно бы зазвучала музыка. Последние осколки страха сменились ясностью, яростью и удивительной радостью. Счастьем, что есть на кого выплеснуть все те темные чувства, что копились с того момента, как Танатос забрал Ласку. Рвать врагов! Вот то, что мне нужно! Но разум оставался удивительно ясным. Настолько, что я с легкостью перебросил эту энергию в слежение за действиями всего отряда. Хиллер — намного более сложная роль, чем маг-дамагер вроде Мероу или баффер вроде Ранки. Я понял это лишь, когда под давлением обстоятельств занял сию нишу в прошлом и нынешнем походе. Успев собрать всего по чуть-чуть из заклинаний, я попробовал разные роли в бою и понять на собственной шкуре. Во всяком случае, оба похода учили в первую очередь следить за союзниками, подмечать их слабости и знать, в какой момент бросить нужное заклинание. А теперь представьте, что у вас без четверти дюжина таких союзников! И каждый может внезапно оказаться в беде.