Тортоделка (СИ) - Grozd Evgesha - Страница 19

Весь путь до больницы был, как в тумане. Помнила лишь рёв двигателя, когда управляла машиной Германа и самого мужчину, который просто молча сидел рядом, закрыв веки. Голова прокручивала столько историй о летальных случаях аллергиков, что я не прекращала поглядывать на него и проверять вздымается ли грудная клетка.

Вверив его медикам, нервно вышагивала в приёмном покое, ожидая вердиктов. Дождалась мужчину лишь через час. Вид его был чуть лучше. Отёк слегка спал, а язык мог говорить более членораздельно.

— Отёк Квинке, — проинформировал врач. — Так как аллерген попал в малом количестве, прошло всё более менее гладко. Реакция коснулась лишь губ и ротовой полости. Если бы пошло дальше в горло было бы гораздо хуже. Ввели инъекцию эфедрина, а так же антигистаминное. Неделю желательно соблюдать диету. Здесь рекомендации, — протянул Герману небольшой листок.

— Спасибо большое, — кивнула я врачу, чувствуя, как волна напряжения уходит в ноги, оставив ватность и бессилие.

— На здоровье. Аккуратней в следующий раз. Выздоравливайте, — и откланявшись, доктор ушёл.

Смотрела на Германа, а сердце до боли сжималось. А если бы пошло дальше? Он бы задохнулся?! И я бы больше никогда его не увидела? Мысли понеслись в страшные степи и слёзы покатились из глаз. Кинулась мажорчику на шею, крепко обняв и слегка шокировав.

— Не пугай меня так больше, — пискнула с мольбой.

Его руки неуверенно обвили. Ладонь прошлась по волосам.

— Не буду.

Теперь отстранилась и легонько ударила в грудь, не поднимая головы.

— Тащишь в рот всё подряд, — тело слегка подрагивало от отпустившего адреналина, а проклятая вода продолжала орошать мои веки и щёки.

— Ты плачешь?! — в его голосе слышалось удивление, насильно приподнял за подбородок и утёр большими пальцами мокрые дорожки. — Эй?! — мягко улыбнулся. — Прости. Не хотел так напугать, правда.

Гром среди ясного неба. Впервые за столько времени он произнёс слова извинения! Так незнакомые моему слуху. Хотя раньше просить у меня прощения у него не было стимула. Да и в данной ситуации, я должна извиняться, а не он. Слёзы девушек и правда творят чудеса. Снова обвила его спину руками, вжавшись в крепкую грудь.

— Поехали отсюда, — молвил Герман и, не выпуская из рук, повёл к машине.

Довезла мужчину до дома. По дороге вновь опустошили аптеку, в которой былая девушка-фармацевт разглядывала на нём новое увечье. В том, чья это заслуга, в этот раз благоразумно умолчали.

В его квартире, подобно новогодним подаркам, распаковали все таблетки. Проследила, чтобы правильно всё выпил.

— Кажется, я отныне каждый раз готов терпеть и забывать тебе все подобные покушения, если ты всегда будешь вот так возиться со мной, — проронил Герман, ласково глядя на меня. Чёрт, от этих глаз скоро растекусь огромной лужицей под названием "Вика".

— Тогда я очень быстро поседею, — улыбнулась в ответ и с сожалением посмотрела на него. — Болит?

Осторожно коснулся своих губ, проверяя:

— Уже нет, — попытался улыбнуться, вышло почти, как раньше. — Шикарные лекарства.

— Слава Богу, — выдохнула робко и поднялась, потянувшись за своей сумочкой. Мужчина проследил за мной каким-то детским взглядом.

— Ты уходишь?

Отступая в коридор, кивнула:

— Торт по-прежнему не сделан, — горько поджала губы.

— Погоди, — последовал за мной. — Я отвезу тебя.

— С ума сошёл? После этих лекарств нельзя за руль. Я вызову такси.

Вдруг поймал за руку и приблизил к себе.

— Может останешься? Чёрт с этим тортом, я важней, — задорно блестнул глазами.

Неловкость вызвала нервный смешок. Попыталась вернуть свою руку. Фиг!

— Это заказ. По головке меня за такое не погладят.

— Я решу всё… — заключил мою ладонь в свои и прижал к груди. Шагнул ещё ближе.

— Гера, я должна, — от его напористости бросило в жар. Противостоять стало сложней.

— Как ты меня назвала? — растянулся в улыбке.

— Прости. Герман, — спохватившись, исправилась.

— Нет, мне понравилось, — его пальцы нежно скользнули по моей щеке. — Не люблю это сокращение, но от тебя звучит как-то иначе.

Румянец пополз по моему лицу, от пристального взгляда мужчины, под которым превращалась в крошечную и робкую девочку. Да, что с тобой, Вика?! Соберись! Уходи отсюда! Причём немедленно!

— Я пойду, — выдернула кисть. Спиной чувствую, как смотрит вслед.

— Я не трону тебя, — выпалил он и в голосе различила ноты мольбы. — Знаю, не заслужил доверия, — лёгкий смешок, — но ты мне нравишься. Нравится, когда ты рядом. Когда смотришь на меня… как сейчас. Когда прижимаешься ко мне. Останься. Я не хочу сейчас быть здесь один. Пойми у меня есть на то причины. Обещаю, ничего не будет, если ты того не хочешь. Я уважаю тебя и любое твоё решение.

Господи, если бы ты знал…

Так хочу смотреть на тебя, слышать стук сердца, таять в твоих могучих руках. Всё время желаю, чтобы ты был рядом. И каждый раз уходя вот так, словно отрываю тебя от сердца, оставляя на нём новые шрамы. Только чёртовы предрассудки, честь и гордость держат меня сейчас. А сильнее предчувствие, какое-то тёмное, как чья-то тень.

Но я сдалась, осталась с ним, и в этот раз Герман сдержал слово. Мы просто снова лежали рядом в его постели. Он забрал моё тело в кокон, крепко прижав, словно маленький ребёнок любимую игрушку во сне и мгновенно отключился.

Лежала, долго слушая размеренный стук в его груди. Слегка отстранилась от сильного желания увидеть его лицо. Мужчина мирно и глубоко спал. Веки слегка подрагивали, а губы крепко сцеплены. Чёткая межбровная складка свидетельствовала о том, что сновидение его не такое блаженое. Дико захотелось прокрасться в его голову и узнать о нём больше. Я второй раз провожу ночь с этим мужчиной, целовала его, позволила сделать то, что опорочило меня процентов на пятьдесят перед ним, и я абсолютно ничего не знаю о нём. А пустит ли он в свою душу? Скорей всего, нет.

Тело Германа сквозь сон слегка напряглось. Из груди вышел небольшой стон. Сквозь дрёму начал искать меня по постели и, найдя, вновь притянул к себе. Облегчённо выдохнул, продолжив спать.

Перевела дух. Пусть. Несколько недель назад он мечтал разделать мою тушку на множество маленьких Вик, и я боялась его, как огня, а теперь в очередной раз делим вместе одну кровать. Парадокс, но что будет, то будет. Не хочу исключать ни плохое, ни хорошее.

Проснулась раньше него. Быстро оделась в спецовку, с этими казусами я скоро прирасту к ней, а после пошлёпала на кухню. Загрузила кофейник в кофеварку, сделала бутерброды. Удивительно, в холодильнике появились продукты. Растёт. Пока кофе готовится, решила сходить умыться и привести себя в божеский вид. Выйдя из ванной и пройдя в спальню, чтобы разбудить мужчину, остолбенела. Герман сидел на кровати, а над ним склонялась рыжеволосая богиня. Да, именно, богиня. Стройное тело, красивое модное платье, шлейф дорого парфюма. Она прильнула губами к его стальному лицу.

Шум с моей стороны заставил его подскочить и толкнуть её от себя, а девушка выпрямилась и одарила меня насмешливо-презрительной улыбкой.

— А вот это нежданчик, — осмотрела меня, как второсортный товар. — Значит, вот с кем ты мне изменяешь, женишок. На колхозных куриц потянуло? Она вне конкуренции.

Чего?! В груди заплескалась обида вперемешку с болью, а в таком состоянии натворить могу многое.

— И у павлина, когда общипаешь такая же куриная задница, — процедила я, бросив на бледного Германа Юрьевича, испепеляющий взор. Кобель он и в Африке кобель! Надо было уйти ещё ночью! Идиотка, ты, Викуся!

— Вика?! — мужчина вскочил с постели и устремился ко мне. — Я объясню.

Мне хотелось лишь забрать сумочку, за ней и углубилась в комнату этого вертепа, изо всех сил игноря присутствующих.

— Да, скажи ей кто я, — дамочка надменно захихикала. — Зачем водишь за нос эту наивную дурочку? По-любому, она уже втрескалась в тебя. Мы все тебя любим и течём от переизбытка твоей сексуальности, Гер…