Полководцы Великой Отечественной (Книга для учащихся старших классов) - Кучеров Анатолий Яковлевич - Страница 5

Разгром немецко-фашистских войск под Москвой — первая крупная победа стратегического масштаба в войне, и роль полководца Жукова в этой победе трудно переоценить.

Ставший с 27 августа 1942 года заместителем Верховного Главнокомандующего Г. К. Жуков вместе с представителем Ставки А. М. Василевским координирует действия фронтов в Сталинградской битве.

Разгром крупной вражеской группировки под Сталинградом изменил стратегическую обстановку на советско-германском фронте к началу 1943 года в пользу Советских Вооруженных Сил. Настало время массового изгнания агрессоров с родной земли.

Радостным событием для всего советского народа было сообщение о прорыве Ленинградской блокады. А для Георгия Константиновича, который вместе с К. Е. Ворошиловым координировал действия Ленинградского и Волховского фронтов, эта победа была как бы завершением всего того, что он сделал для обороны города осенью 41-го. И кажется символичным тот факт, что именно в день прорыва блокады Ленинграда, 18 января 1943 года, Г. К. Жуков становится Маршалом Советского Союза.

Георгий Константинович в ту ночь после напряженных и бессонных суток спал в вагоне, замаскированном в тупике недалеко от линии фронта. Среди ночи его разбудил адъютант — генерал Минюк:

— Я только что говорил с Москвой, вам присвоено звание Маршала Советского Союза… — сообщил он. — Поздравляю!

Жуков не выразил ни удивления, ни радости. Он лишь повернулся на другой бок и сказал сонно:

— Ну что ж, будем ходить в маршалах…

Весной 1943 года немецко-фашистское командование стало готовить свои войска для нанесения удара по Центральному и Воронежскому фронтам. Враг собирался взять реванш за поражение под Сталинградом. Вот-вот немецкие полчища в районе Орла и Курска начнут наступление.

К лету 1943 года советские фронты получили новые танковые и артиллерийские соединения, были сформированы и хорошо укомплектованы пять танковых армий. Мы готовились не только обороняться, но и наступать.

Для координации действий Центрального, Брянского и Западного фронтов Ставка назначила маршала Жукова. На Воронежский фронт выехал Василевский.

В завершающие дни подготовки войск к битве Георгий Константинович находился на Центральном фронте. Вместе с командующим этим фронтом Рокоссовским 2 июля он выехал в войска 13-й армии генерала Пухова. День был жаркий. В небе ни облачка. Открытая легковая машина мчалась по накатанной грунтовой дороге, оставляя позади длинный шлейф клубящейся черной пыли. Две машины с генералами и офицерами штаба и охраной чуть отстали, чтобы дождаться, когда развеется пыль, сквозь которую не видно было встречных машин. Шофер Александр Бучин, зная, что маршал любит ездить «с ветерком», выжимал более ста километров в час.

— Это танкисты 2-й танковой армии разбили дорогу в порошок? — спросил Жуков у Рокоссовского, когда проехала встречная машина.

— Думаю, что больше виноваты артиллеристы, — ответил командующий фронтом. — Танкистам я запретил идти по дорогам. Для них мы отвели другие пути и обочины.

— Правильно, — одобрил маршал. — Иначе они там такого наделают на дорогах, что наши резервы задохнутся, когда будут выдвигаться к фронту.

Здесь, где предполагался главный удар врага, расположились и 2-я танковая армия, и артиллерийский корпус резерва Главного командования, и много других артиллерийских частей. Не рисковано ли такое скопление? А если противник ударит в другом направлении?.. Оба полководца прекрасно понимали, что предстоят ожесточенные бои. Ошибки штабов и командиров могут обойтись очень дорого. Зная, что противник готовится применить много танков, в том числе тяжелых типа «тигр» и «пантера», на всех фронтах по указанию Жукова командование организовало изучение боевых качеств и уязвимых мест этих машин, способов борьбы с ними. Подразделения истребителей танков укомплектовывались коммунистами и комсомольцами, опытными бойцами.

Проезжая мимо ореховой рощи в длинной балке, Георгий Константинович заметил возле кустарника большое скопление пушек. Приказал водителю подъехать к артиллеристам.

— Это что за выставка? — спросил он, не дав доложить подбежавшему к машине офицеру.

— Мой полк прибыл в указанный район, а меня в лес не пускают, негде поставить пушки! — отрапортовал майор. — Вот и спорим.

— Что же вы, товарищ майор, — резко сказал маршал, — первый день на фронте? Наломайте веток, закройте орудия, замаскируйте полк. И нечего спорить! Спорят кумушки у колодца.

^{Генерал-лейтенант И. M. Манагаров докладывает Маршалу Советского Союза Г. К. Жукову и генералу армии И. С. Коневу о ходе боев за Полтаву.}

Рокоссовский вышел из машины и подозвал к себе офицеров из подъехавшей сопровождающей группы.

— Оставайтесь здесь, проверьте весь лес, хорошо ли замаскированы войска. Предупредите командиров дивизий: полностью исключить движение днем по открытой местности, никаких занятий в открытом поле!

Жуков, услышав, о чем говорил Рокоссовский офицеру, дополнил:

— Вызывайте сюда командующего артиллерией фронта. Пусть он сам займется этим.

Побывав в некоторых дивизиях и полках, Г. К. Жуков и К. К. Рокоссовский обошли противотанковые рвы, траншеи, поинтересовались, где установлены мины, способны ли быстро занять оборудованные позиции отряды заграждений и противотанковые резервы. Дав необходимые указания командованию армии, поспешили в штаб соседнего — Воронежского фронта.

Обстановка там назревала не менее сложная. По данным разведки противник готовился к мощному удару и подтягивал к фронту артиллерию и танки.

Заместителю Верховного нужно было окончательно согласовать вопросы взаимодействия фронтов и вместе с начальником Генерального штаба А. М. Василевским решить, как использовать резервы, если противник сумеет прорвать нашу оборону.

К приезду Жукова в штаб Воронежского фронта прибыл командующий Степным фронтом И. С. Конев. В тот же вечер Жуков и Василевский вместе с командующими фронтами уточнили план: как только станет известно о переходе противника в наступление, нужно, не дожидаясь начала его артиллерийской подготовки, самим нанести мощный удар артиллерией и авиацией, подавить живую силу и огневые средства врага в момент выдвижения и заставить его или отказаться от наступления, или начать наступление ослабленными соединениями. Решив все вопросы, Жуков возвратился в штаб Центрального фронта.

4 июля ночью Георгий Константинович разговаривал по специальному телефону с Василевским, который находился в штабе Ватутина. Василевский передал, что войска ведут бой с передовыми отрядами в районе Белгорода и что пленные подтверждают переход противника в наступление на рассвете 5 июля.

Маршал Жуков тут же пошел в хату, где находились командующий Центральным фронтом генерал Рокоссовский и начальник штаба фронта генерал Малинин. Склонившись над столом, молодые офицеры чертили графики и схемы. Командующий и начальник штаба стояли у раскрытого окна.

— Что нового? — спросил Жуков.

— Ночью не начнут, — уверенно ответил Малинин. — И авиация и танки ночью слабы.

Жуков с большим уважением относился к рассудительному, спокойному, хорошо подготовленному теоретически и обладающему большим опытом работы в штабах генералу Малинину, не раз убеждался в его безошибочных, основанных на расчетах и фактах прогнозах.

— А когда?

— На рассвете, — ответил генерал.

Стрелки старых ходиков, висевших на стене, прошли двойку. Пошел третий час. Хозяйские часы показывали время точно. Генералы, словно не доверяя своим хронометрам, сверяли время по ним.

Георгий Константинович сожалел, что днем, когда все было тихо, не поспал часок. В ушах стоял свист. Складки на лбу, идущие из-под бровей, и ямочка на плоском подбородке от усталости стали рельефнее.

— Пухов у телефона! — доложил начальник оперативного отдела. Рокоссовский выслушал доклад и спросил: