Полководцы Великой Отечественной (Книга для учащихся старших классов) - Кучеров Анатолий Яковлевич - Страница 2

— Скоро, скоро последует вызов в Москву. А пока поработай еще над докладом. Постарайся отразить в нем все, что накопила Красная Армия в разработке теории наступательной операции, увяжи с опытом, загляни в завтрашний день…

Вскоре пришло срочное указание: «Командующему вместе с высшим командным и политическим составом округа прибыть в Генеральный штаб на совещание».

Погодные условия не позволили воспользоваться самолетом, и пришлось выехать в Москву поездом. Генерал армии Жуков располагался в отдельном купе. Мысли о предстоящем докладе не покидали его. Действительно, опыт боевых действий у него, как и у многих генералов, богатый. Георгий Константинович начал военную службу рядовым кавалерийского полка еще в 1915 году. Всего отведал: и солдатской «науки» — «Ложись! Встать! Бегом!», и горлодранного пения гимна «Боже, царя храни!». Однако в учебной команде неплохо познал конное дело, научился владеть оружием кавалериста. В унтер-офицерской школе не учили вникать в душу солдата. Дисциплинарная практика строилась на жестокости. Но боевую подготовку младшего командного состава, основного звена управления солдатами в бою, давали в царской армии достаточную.

Прочные военные знания и суровая закалка пригодились на фронте, когда довелось ходить в конную атаку в составе 10-го драгунского Новгородского полка. Не случайно боевые дела унтер-офицера Жукова были отмечены двумя Георгиевскими крестами. Военная подготовка и боевой опыт позволили Георгию Жукову командовать кавалерийским эскадроном в годы гражданской войны.

^{Г. К. Жуков осматривает японские орудия, захваченные в боях на Халхин-Голе.}

«Но стоит ли говорить об этом опыте войны в докладе о ведении современных маневренных войн? — подумал генерал армии. — Теперь армия совершенно не та, какой она была в период гражданской войны. Современные войска отличаются и от тех; которые сражались на Халхин-Голе, хотя прошел только год. Если война против СССР будет развязана фашистской Германией, нам придется иметь дело с самой сильной армией Запада, оснащенной бронетанковыми, моторизованными войсками и современной авиацией».

Пока ехал до Москвы, Георгий Константинович вычеркнул из своего доклада много страниц. В своем выступлении на совещании он, взяв указку и обращая внимание генералов и маршалов, всех присутствовавших в зале военачальников на районы последних действий немецко-фашистских войск в Европе, подчеркнул, что они подбираются к границам Советского Союза не случайно: вот-вот может начаться война. Он указывал на схемах направления возможных ударов противника и контрударов Красной Армии.

Доклад командующего Киевским Особым военным округом был самым интересным, доходчивом и обоснованным из всех прочитанных докладов на том совещании высшего командного и начальствующего состава Красной Армии.

С утра следующего дня началась большая оперативно-стратегическая военная игра. В ней для участников создавались неожиданные условия, как в настоящей войне.

^{Генерал армии Г. К. Жуков на учениях Киевского Особого военного округа.}

Войсками «синих» командовал Жуков, а «красными» — командующий войсками Белорусского военного округа генерал Павлов. Расстановка «синих» и «красных» была примерно такой, как она оказалась в начале Великой Отечественной войны. «Красным» пришлось в весьма трудных условиях сдерживать натиск противника.

После учения нарком обороны маршал Тимошенко, руководивший игрой, приказал командующим Павлову и Жукову провести разбор игры, отметить в своих докладах недостатки и положительные моменты в действиях обеих сторон.

Заключительное заседание состоялось в Кремле. На него пригласили руководителей Наркомата обороны, Генерального штаба и военных округов. Здесь же присутствовали Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) И. В. Сталин и другие члены Политбюро.

После того, как начальник Генерального штаба генерал К. А. Мерецков дал общую оценку руководителям и участникам военной игры, выступил маршал Тимошенко. Он отметил, что более правильно в этой игре действовали «синие». Они точно учитывали количество войск, их оснащение боевой техникой, правильно оценивали решения командиров.

Затем выступил генерал Павлов. И. В. Сталин перебил его:

— В чем же кроются причины неудач действий войск «красной» стороны?

Павлову следовало бы правдиво доложить о недостатках в расположении наших пограничных войск, об отсутствии необходимых резервов и о некотором отставании в техническом оснащении наших дивизий, а он ответил, что в игре так бывает, кто-то кого-то бьет.

Сталина ответ не удовлетворил, и он заметил:

— Командующий войсками округа должен владеть военным искусством, уметь в любых условиях находить правильное решение, чего у вас в проведенной игре не получилось.

После Павлова попросил слово Жуков. Он говорил о целесообразности и полезности проведенной игры. Подобные учения помогают повышать уровень знаний командования, их нужно проводить чаще. А затем коснулся строительства укрепленных районов в Белоруссии, отметив, что рубежи для строительства выбраны слишком близко к границе и они имеют крайне невыгодную оперативную конфигурацию, особенно в районе Белостокского выступа. Это может позволить противнику ударить из района Бреста и выйти в тыл всей нашей приграничной группировки войск. Укрепленные районы следует строить подальше от государственной границы.

Говорил Жуков и о том, что у нас пока мало новых боевых самолетов, нет в нужном количестве новых танков.

Умелые действия, правильные решения в проведенной военной игре и особенно критическое выступление Жукова еще больше подняло его авторитет в глазах наркома и членов Политбюро.

На следующий день Жуков был вызван в Кремль к Сталину.

— Политбюро решило освободить Мерецкова от должности начальника Генерального штаба и на его место назначить вас.

Жуков ответил не сразу.

— Я никогда не работал в штабах. Всегда был в строю. Начальником Генерального штаба быть не могу.

— Политбюро решило назначить вас, — сказал И. В. Сталин, делая ударение на слове «решило».

Возражать или доказывать было уже поздно. Да и мог ли коммунист Жуков не подчиниться решению Политбюро Центрального Комитета партии!

Жуков умел требовать, умел и подчиняться. Только где-то глубоко в сердце защемило: все же это назначение слишком неожиданное.

Уставший, взволнованный, Георгий Константинович вышел из Кремля на Красную площадь. Не торопясь направился мимо Мавзолея В. И. Ленина к Александровскому саду. Шел пешком на Арбатскую площадь, чтобы представиться народному комиссару обороны. Под ногами похрустывал снег. Словно перекликаясь между собой, то и дело подавали гудки автомобили, доносилась музыка из репродуктора на Манежной площади. Навстречу нескончаемым потоком, подгоняемые морозцем, торопливо шли люди.

«Вот и стал опять москвичом…» — подумал Жуков, и в памяти всплыли юные годы, промелькнувшие в Москве. С тоской в груди уезжал двенадцатилетний Егорка Жуков из родного дома «в люди». Прощай рыбалка, самодельные коньки и лыжи, прощай навсегда школа в деревне Величково, где прошли самые светлые и радостные три года неожиданных открытий и познаний тайн учебников.

Словно вчера сказал отец: «Теперь ты грамотей, можно везти тебя в Москву учиться ремеслу».

— Ты определи меня в типографию, — сказал Георгий.

— Нет у нас знакомых по этому делу, — ответил отец. — Мы посоветовались с матерью и решили отдать тебя в скорняжную мастерскую твоего дяди Михаила. Зарабатывают скорняки хорошо. Мать попросит своего брата уважить нашу просьбу.

Работал Егорка Жуков с раннего утра до поздней ночи. За малейшую оплошность учеников пороли. Но хозяин одобрял, когда Егорка читал вечерами книжки. Через два года он поступил на вечерние общеобразовательные курсы.